Звездные фермеры - Юрий Манов

Неужели его добрая мамаша Магдалина Штрикер говорила правду, уверяя, что ее младшенький — Алан родился под счастливой звездой? Кто бы мог подумать, что этот мальчишка в коротких штанишках, испуганно смотрящий с семейной фотографии в альбоме, младший сын в многодетной семье переселенцев, станет гордостью космофлота Межгалсоюза. Что его портреты украсят обложки самых престижных журналов, что за право взять интервью у Алана Зитцдорфа ведущие телеканалы будут драться друг с другом и интриговать, не гнушаясь угрозами и шантажом. Мог ли представить себе это братец Адам, за которым Алану приходилось донашивать старые джинсы и кроссовки? Мог ли вообразить это братец Арнольд, так часто заставлявший Алана чистить свои ботинки и драить свой ржавый роллер? Мог увидеть такое даже в наркотическом сне старший брат Адольф, не раз говоривший мамаше, что Алана надо отдать не в школу, а в услужение к священнику, потому что толку из Алана все равно не получится, а такую ораву кормить — никаких сил не хватит. Где они теперь, эти братья? Адольф так и спился в лавке, унаследованной от отца; Арнольд выдает напрокат роллеры у трехзвездочных отелей на захолустных курортах для не особо богатых клиентов; Адама постигла жалкая участь армейского офицера на какой-то далекой планете, в каком-то забытом всеми богами захолустном гарнизоне. Конечно, теперь каждый месяц братцы шлют ему поздравительные открытки, поздравляют и с днем ангела, и с днем рождения, и с Днем благодарения, и с Днем астронавта. Вернее, начали слать пять лет назад, когда увидели по стереовидению, что есть в космофлоте замечательный пилот — Алан Зитцдорф, белокурый красавец с неподражаемой улыбкой. Спасибо, братья, огромное спасибо. Столько лет вам не было до братика Алана никакого дела, и вот теперь вы воспылали к нему искренней родственной любовью. Ну, кто из вас первым осмелится и напишет правду: «Алан, ты счастливчик и богач, я дерьмо. Дай денег, а»? Алан может поклясться: он даст денег, первому написавшему именно так — даст. Так ведь не пишут, хорохорятся, все на семейные праздники приглашают, мол, племяннику твоему три годика исполнилось, скучает без дяди-то. Уж извините, племянники и племянницы, нет времени у дяди Алана присутствовать на скромных семейных торжествах, умиляться вашим попкам засранным, лепету вашему картавому. Дядюшка Алан деньги делает, большие деньги, по сравнению с которыми все эти оклады пилота первого класса, все эти почетные премии за межпространственные прыжки — сущая мелочь. Так, на сигары и на коктейль молочный. Впрочем, нет, молочным коктейлем его картель на всю жизнь будущую обеспечил, до самого смертного часа. Хотя дядя Алан вполне может и сам себе коктейль молочный купить, да и все остальное, что душа пожелает. Дядюшка Алан уже богач, но завтра дядюшка Алан станет сверхбогачом. Только доставит шесть контейнеров, что спокойно стоят сейчас в трюме этого великолепного корабля под названием «Счастливая барракуда», в космопорт международного курорта Райские Кущи. Доставить, взять с диспетчера порта расписку в получении, «прыгнуть» на Зою и написать рапорт об отпуске. Да, Алан заранее представлял себе, как удивленно взметнутся густые брови у кадровика. Что за новость? Лучший пилот космофлота, можно сказать, его лицо, причем очень симпатичное лицо, и вдруг уходит в бессрочный отпуск? Уговаривать остаться, наверное, будет, все начальство сбежится. Как же! Останется он! Хватит, больше никакого риска, никаких утомительных перелетов, никакой космической романтики. Господи, как же никто еще не догадался, что он — Алан Зитцдорф ненавидит эти перелеты, эти холодные звезды, что он боится, каждую минуту боится этого пугающе бесконечного космоса, этих чуждых звезд. Да, боится! С того самого дня, когда его «Барракуда» сделала «прыжок в никуда». Бывают такие случаи в практике астронавтики, редко, но бывают. Неожиданный магнитный вихрь в момент старта, борткомпьютер дает сбой — и выносит его корабль куда-то на край галактики, туда, где никто никогда не был и вряд ли когда будет… Словно ужаснувшись содеянному, борткомпьютер сообщил пилоту примерные координаты точки, куда их занесло, объявил, что связи нет и не предвидится, что топлива осталось на один прыжок, и отключился навсегда, стер сам себя из памяти — покончил жизнь самоубийством. Три недели Алан вручную рассчитывал прыжок, три долгих страшных недели, с видениями, кошмарами в короткие часы сна, если это только можно назвать сном. Он похудел на семь килограммов. Нет, он не голодал и не страдал от жажды в эти три недели. Еды и питья у него было на полгода вперед. Но страх, животный страх за свое существование словно сводил желудок, не пуская туда ни грамма пищи. Вот тогда он и прочитал впервые «Отче наш». Ввел программу в девственно чистую память борткомпьютера, еще раз перепроверил каждую циферку и громко, внятно начал: «Отче наш, иже еси на небеси…» Прочитав, громко сказал: «Аминь» — и ударил по клавише…

И случилось чудо, правда, дальний прыжок вынес его не к Персее, ближайшей звезде с обитаемыми планетами, куда он планировал попасть, а опять же в открытый космос, но на довольно оживленную космотрассу Урания — Зоя. Вот тогда-то он впервые и появился в космоновостях. Пилот, вернувшийся буквально с того света. «Три недели наедине со смертью» — как вам заголовочек? Правда, в том первом репортаже выглядел пилот Алан Зитцдорф не очень: он совершенно поседел за три недели и с тех пор стал блондином. Да, именно блондином его впервые увидели миллиарды зрителей всей Вселенной, именно таким появился он в рекламном ролике на фоне Млечного Пути…

Нет, это не для него. Пускай по Млечному Пути странствуют другие любители молока, а он будет жить на Земле и рекламировать молочные коктейли. С ванилином, с корицей, да хоть с личинками супров, лишь бы платили хорошо. Он выберет себе жизнь покомфортней, он купит себе целый остров в ласковом море под солнечным небом и будет наслаждаться жизнью, снимаясь порой в рекламных роликах или в кино. Сколько раз уже предлагали.

Алан глянул на себя в зеркало и самодовольно улыбнулся. А может быть, и вправду он просто счастливчик? Может, ему просто везет? Или все дело в том, что он умеет продумывать все наперед? Все, до последней мелочи! Вот скажите откровенно, написал бы тот журналюга сенсационный репортаж о спасении колонистов с Персеи в нужном ракурсе, если бы Алан его хорошенько не «подмазал», подарив замечательного робота-секретаря? Да ни в жисть! А смог бы Алан этого дорогущего робота купить, если бы перед этим не сделал пару удачных контрабандных рейсов? На какие шиши? Хотя, откровенно говоря, Алан на Персее в самом деле показал себя молодцом. Пусть не героем, но молодцом — точно. Это уже потом журнал листы сделали из него героя, даже кино сняли…