Размышления русского боксёра в токийской академии Тамагава, 6 (СИ) - Афанасьев Семён

_______

Там же, через некоторое время.

— … таким образом, с нашей стороны, на выборах в муниципалитет нужное юридическое лицо будет заявлено буквально сейчас. — Посетитель требовательно смотрит на сотрудника бюро, имеющего мандат в рамках международного представительства.

— Для чего мне вся эта информация?

— Я понимаю, что это не совсем ваше дело. Исхожу из того, что лично я действую гораздо эффективнее, когда вижу картину целиком, — пожимает плечами Сяо. — Можете считать односторонним жестом вежливости.

— А от меня вы чего ждёте? На встречную вежливость не готов, и на вашу не претендую.

— У этого юридического лица не должно быть конкурентов. Ожидалось, что вы поможете. Исключительно в рамках местного законодательства, — Сяо со значением смотрит на собеседника. — Вы же именно по этому направлению специалист?

— Я бы не переоценивал самого себя и своих возможностей внутри этой структуры: не могу и не буду вести для вас политическую разведку, — ворчит сотрудник здания. — Речь шла об операционной поддержке, не более. — Он недоговаривает, но контекст понятен обоим.

— Никакой разведки вести и не нужно, — посетитель по имени Сяо досадливо морщится. — Вы можете просто сказать, что сможете сделать? Если наш конкурент номер один с дистанции до даты выборов самоходом не сойдёт?

— Зависит от списка имён, которые вы предоставите для нейтрализации, — полицейский говорит рабочим тоном, уже без неприязни.

Видя недоумение собеседника, он поясняет:

— Я не имею возможности изучать посев кандидатов каждого муниципалитета. Вы даёте готовые имена — мы их нейтрализуем. В принципе, реально всё, но за каждой фамилией могут стоять свои нюансы. Невозможно поставить диагноз пациенту до того, как он придёт в больницу, понимаете?

— Как планируете нейтрализовывать?

— А вот это уже не ваша забота. Извините. Вы ставите задачу — решение вас волновать не должно. И кстати, вы в курсе, что местную технику лучше не использовать? — сотрудник бюро косится на нейро-концентратор соотечественника. — Особенно когда будете общаться со мной или кем-то из наших

— Я и не пользуюсь местной техникой, — качает головой Сяо. — Это только маркировка, для отвода глаз. Мы вообще не приобретаем здесь ни оборудования, ни софта. Всё везём оттуда.

— Благодарю, — с ненаигранным облегчением кивает полицейский. — Сейчас это не так критично, но ближе к выборам возможны варианты. Лучше подстраховаться заранее, а то у меня бывали уже… разные интересные моменты. Из-за вашего брата.

— Вам что-то известно о новшествах перед выборами? Есть изменения национального законодательства? — посетитель беспокоится. — Мы что-то упустили?

— Не на государственном уровне. Кое-какие местные организации, несильно уважающие закон, могут выступить против вас, и нас, на неформальном уровне. — Видя непонимание собеседника, служащий поясняет. — Имя Кано вам что-то говорит? Или… — он добавляет ещё пару фамилий.

— Да, теперь понял, о чём вы. Спасибо, учту. Слава богу, местные не додумались запретить иностранные гаджеты в роуминге — у меня весь софт из дома. Пусть попробуют его сломать. Не переживайте.

— Именно это и хотел до вас донести. Через наш аппарат местная сеть вас не прослушает.

— Что до названных имён, хоть и не мне вас учить, — ухмыляется Сяо, — но мои данные с вашими не совпадают. Я не склонен опасаться здесь никого, кроме государственных структур. Можете считать это моим гласно высказанным намерением. Способности местных кланов к сопротивлению весьма преувеличены.

— Вы напрасно недооцениваете этих энтузиастов, они очень неплохо организованы и порой решительны. Хотя, в чём-то вы, возможно, правы: они действительно и своих-то не особо слушают, это я вам как специалист говорю. Хотя и случается! А уж вас-то… Что не отменяет, однако, нашей с вами взаимной осторожности: перед ответственным моментом все риски лучше снять заранее.

— Вы сейчас о чём? — Сяо поднимает левую бровь.

— Давайте откровенно. Вы приехали и уедете, в случае чего. А мне здесь ещё несколько лет до следующей ротации.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Вы опять не в курсе. Наши ротации подлиннее ваших, не беспокойтесь. Но общий посыл понятен и нареканий не вызывает.

Глава 2

— Масахиро, иди сюда! — в одном из моллов, куда мы направились с Рейко встретить Цубасу после школы, натыкаюсь на своего родителя.

Он, видимо, заметил нас и потому подошёл — раз занял свободный столик через два от нашего.

Что бы ему такое сейчас ответить? Так, чтобы и не обидеть и не демотивировать, с одной стороны? И чтобы снять все его попытки мною порулить, с другой?

Отец уже явно на взлёте, в том смысле, что опрокинул стаканчик-другой. Я не сильно его обожаю в этом состоянии, уже молчу, что воспринимать адекватно его руководящие посылы в принципе не собираюсь.

Хм. Хотя можно, конечно, выпить с ним самому (Рейко закажет как-будто себе, а употреблю я). Тогда нетрезвый папа будет мною восприниматься гораздо менее остро.

— Секунду! — приветливо улыбается ему Рейко за меня. — Мы сейчас! — она жестом подзывает официанта и собирается вставать. — Пожалуйста, переместите нас за тот стол?

— Стой, — успеваю схватить её за ремень брюк и усадить обратно. — Батя бухой, что, не видишь? У них в конторе, я тебе говорил, всё очень далеко от идеала.

— И что?

— Когда он вот таким образом начинает набираться в первой половине дня, лично я с ним не общаюсь. Кстати, мать тоже, насколько знаю. Тебе оно больше всех надо?

— Я влезла напрасно, да? — беззаботная улыбка исчезает с её лица. — Не молчи!

— Да хрен его знает, — откровенно признаюсь. — С одной стороны, теоретически, сдаваться никогда нельзя: ну вдруг у них что и наладится? А мы сейчас в людном месте, скандал с сыном перед выборами — явно не оно для имиджа. Если проигнорю, будет некрасиво. Вон и народ косится.

— С другой стороны? — серьёзно глядя на меня, Рейко улыбается одними губами, поворачивая лицо в сторону родителя.

Дескать, мы сейчас идём. Подождите чуть-чуть.

— С другой стороны, конструктивный диалог с пьяным — это из области фантастики. А батя настроен сейчас именно посамоутверждаться, — пожимаю плечами. — Я б не ходил, если бы не ты. Ну или подошёл бы, коротко высказал бы ему на ухо всё, что думаю — и тут же отвалил бы.

— Ваку надо было взять, — вздыхает модель. — Она как раз по этой части. Ей коммуникации, кажется, даются легко, все и любые. В том числе, со своим бухим начальством.

— Вероятно, да: отец и на работе достаточно регулярно заглядывает в рюмку, как-то же она там сглаживает углы столько лет, — соглашаюсь.

Ваку мы оставили в гостевой комнате досыпать: после того, что, к-хм, произошло прямо на площадке перед домом, Коюмэ расцеловала нас обоих в макушки и направилась через низкое окно к своей кровати: "Мне нужно много кушать, столько же отдыхать и быстро восстанавливаться. Спасибо всем, было прикольно".

Лично мне, в отличие от неё, было ни разу не прикольно. На каком-то этапе стало даже предсказуемо не по себе: ну не воспринимаю я некоторые моменты местного экзгибиционизма! Который мои японки называют элементом национальной культуры.

И промискуитет лично у меня большого восторга не вызывает, как явление в природе! Даже с собой в главной роли. Как оказалось. Даже суперская физиология партнёрш не в счёт…

Рейко, оправдывая свою степень то ли по культуре, то ли по психологии, хлопнула Ваку пониже спины вслед и посверлила меня пронзительным взглядом пару секунд. После чего решительно заявила: "Поднимайся! Пойдём проветримся. Встретим Цубасу в Роппонги-Хиллз, заодно прошвырнёмся".

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Идём, — сейчас она уверенно поднимается из-за стола уже тут. — Не волнуйся.

— Ага, ага.

— Весь негатив сглажу. Отца твоего беру на себя. Нельзя заставлять родителей выглядеть так, э-э-э, жалко: это твои самые близкие родственники. Семья есть семья.