Кольчугинские сыщики (СИ) - Соляная Ирина Владимировна

Когда у Анны Степановны, а попросту Анечки, пропала подушечка для булавок, она не придала этому значения. Игольницу сшили детишки из кружка рукоделия, украсили бисеринками и кружевом по шву да и подарили любимому библиотекарю. Анечка поискала-поискала, но не нашла пропажи. А через неделю испачканная подушечка обнаружилась в кармане её плаща. Кто мог так глупо подшутить — Анечка не понимала, но насторожилась. Настроение у нее испортилось еще сильнее, когда кто-то стащил старинное бабушкино кольцо. Аня перерыла весь дом, но пропажа не обнаружилась. Анечка подумала, что сама ротозейка, ведь никого чужого в доме не было. Да и зачем воровать серебряное кольцо, которое представляет ценность только для самой Анечки? Затем кольцо нашлось в неожиданном месте — на клумбе между двумя увядающими кустиками осенних хризантем.

Злоключения на том не кончились, и потому Анна Степановна пришла к следователю в районный отдел милиции.

— Звучит как-то по-дурацки, но мне кажется, что в доме поселился барабашка, — смущенно призналась она.

Матузков улыбнулся и тут же спохватился. Он понимал, что такая сверхсерьёзная барышня ни за что не придет из-за пустяка. Он предложил ей чаю и начал расспрашивать. Любопытная Степанида выглядывала из-за сейфа. Домовой предпочёл на глаза не показываться.

— Я терпела-терпела, но… Теперь пропал Гоша.

— Кто такой? Жених? — нахмурился Матузков.

— Нет, это мой хомяк. Он полгода у меня живёт. Славный такой. Я его и в клетке не держала, можно сказать, что был он на свободном выгуле.

— Я не вижу связи между всеми упомянутыми событиями, — ответил Матузков и тут же спохватился, так как Анечка резко встала со стула и, путано поблагодарив «простите, я отняла у вас слишком много времени своими глупостями», выскочила из кабинета.

Матузков бросился следом, но каблучки Анечки уже дробно стучали на первом этаже здания райотдела. Вздохнув, он вернулся в кабинет.

— Эх, Матвей Иваныч, хоть ты человек и государственный, а обхождению с прекрасной половиной человечества не обучен, — со знанием дела хмыкнул домовой и пристроился на столе следователя.

— Ты болтай, да не забалтывайся, — буркнул следователь и стал допивать остывший чай.

— Ясное дело, что такая красивая и учёная девушка ни в каких барабашек не верит, ибо их не бывает. И приходила она вовсе не за этим, а за другим.

— Зачем-зачем? —вскинул брови Матузков.

— В гости она тебя приглашала, на осмотр жилища! — домовой захохотал и, довольный собой, взвился под потолок, уворачиваясь от хлопка увесистой ладони следователя.

Степанида была с суженным не согласна. Дождавшись, когда мужчины перестанут пререкаться, она вылезла из-за сейфа и изложила свою версию. По мнению хвостатой лейтенантки Анна Степановна пришла в состоянии крайнего душевного волнения, обеспокоенная постоянными несуразностями в ее доме. Совсем не смешно, когда происходят необъяснимые вещи, а вдруг они опасны. И что значит: «Барабашек не бывает?» Антинаучное предположение.

Недолго посовещавшись, вся троица решила навестить Анну Степановну, а попросту Анечку. В одиночку с барабашкой следователю справиться было очень непросто, так он и пояснил. Но Степанида подозревала, что Матузков просто трусит остаться наедине с прекрасной библиотекаршей.

— Надоть купить букет или шоколаду, — подсказал домовой.

— Зачем? — возмутился Матузков, — мы по делу идём.

— Поддерживаю мнение опытного и почти женатого мущщины, — кивнула головой Степанида и залезла в карман кителя Матузкова и уже оттуда продолжила, — с пустыми руками к красивым девушкам ходить возмутительно.

Матузков заерзал, но к рыночку свернул. Не то, чтобы он был жаден на подарки, но они к чему-то обязывали, на что-то намекали. А ему очень не хотелось выглядеть глупо, ведь он до конца не понимал: едет он к Анне Степановне по делу или к Анечке в гости. На рынке Матузков он выбрал букет белоснежных астр и торт со странным названием «Полено». Если букет понравился всей троице, то по поводу выбора кондитерского изыска мнения разделились.

Борода не унимался и посмеивался над кольчугинскими пекарями. Надо же было так непоэтично назвать торт! Он предложил отодрать от коробки ярлычок, чтобы не портить впечатления от подарка. Или подписать перед словом «Полено» уместное прилагательное, например, «любимое» или «весеннее». Матузков мрачнел, но с Бородой в споры не вступал, и коробку с тортом поставил рядом на пассажирское сиденье «Жигуленка».

Степанида предположила, что название торта свидетельствует о честности кондитеров, которые не скрывают от потребителя, что их бисквит будет черствее сухого дерева, и потому настаивала, чтобы Матузков торт Анечке не дарил, а сразу передал испорченный продукт ей, Степаниде.

Терпя насмешки, насупленный следователь прибыл к Курочкиным, благо адрес он помнил.

Анечки дома не оказалось. Дверь невысокого одноэтажного домика открыл симпатичный старичок, отрекомендовавшийся Степаном Ильичом. Это был отец милой библиотекарши. Матузков затоптался на месте, как стреноженный конь. Он не знал: войти ему или остаться. Но старичок его выручил: он побежал ставить чайник на плиту, оставив Матузкова в прихожей.

Борода вынырнул из кармана следователя и полетел на облёт владений Курочкиных, Степанида осталась при следователе. Она намеревалась подсказывать влюбленному Матузкову правила этикета и темы для светских бесед.

Степан Ильич принялся расспрашивать Матузкова об его трудной работе и о том, как они познакомились с Анечкой. Похвалил торт, отрезав себе добрый кусок. Матузков краснел и бледнел как на экзамене. Он оглядывался по сторонам, ища глазами домового, но тот куда-то запропастился. Степан Ильич догадывался, что ухажёр его дочери нервничает, и радостно сообщил, что Анечка вернется с работы через четверть часа. Почему-то Матузков от этой новости пришёл еще в большее возбуждение, встал со старинного венского стула и стал прохаживаться по комнате. Он рассматривал фотографии на стенах, акварельные рисунки, выполненные скорее старательно, чем талантливо. Трогал на полке корешки книг русской классики. Степан Ильич как мог поддерживал беседу, но вскоре понял, что это напрасный труд. И когда в прихожей зазвонил телефон, хозяин с видимым облегчением выбежал и стал разговаривать нарочито громко.

Поведение Матузкова резко изменилось, он оставил свое бесцельное блуждание и бросился к дивану. Скинув на пол две подушки, он выудил между пружин ворковавшую парочку: домового Бороду и неизвестную кривоносую особу.

Та задрыгала длиннопалыми руками и ногами, в тщетной попытке высвободиться.

— Меня-то отпусти, — миролюбиво попросил Борода и тут же шмякнулся на пол, потому что Матузкову был не интересен.

— Так, Гликерия Парамоновна, шалим? — грозно спросил Матузков, и кривоносая особа сжалась и зажмурилась.

Степанида выбралась из кармана кителя, залезла Матузкову на плечо и с изумлением вытаращилась на кикимору, а это была именно она.

— Гликерия Парамоновна, она же Сара Флигель, она же мадам Пер Жу, она же Мессалина Тютькина.

— Ну я! — неожиданно высокомерно отозвалась кикимора, — но я ничего не делала. Это всё Гоша. Нашкодил и из дома убёг. А я лишь хозяйку предупреждала, как могла.

— Аферистка, — фыркнула Степанида и бросила на Бороду взгляд, полный укоризны. И как её суженый посмел обнаружить зловредную сущность и запросто с ней шушукаться, пока все пили чай?

— Мы тут благодушествуем, чаи лимоним, а вы за нашей спиной злоумышляете? — пискнула мышь и прыгнула с плеча Матузкова прямо на макушку Бороды.

Тот закрутился, заюлил. Все оправдания сводились к тому, что он выведывал у Гликерии Парамоновны ценную информацию о вкусах и привычках хозяйки дома. С целью потом снабдить этими сведениями её неудачливого ухажёра.

Матузков пресёк пререкания и потребовал, чтобы Гликерия выложила как на духу, что происходит в доме Курочкиных. История была неожиданной и очень лиричной.

— Еще раз повторяю, что невиноватая я. Это всё Гоша. Возила его Анна Степановна на выставку домашних питомцев. И там Гоша влюбился в какую-то шатенку. От любви он перестал спать и есть, и в итоге он решился на предложение руки и сердца. Уж как я его отговаривала… Но поскольку его возлюбленная жила по соседству, аккурат через два дома, то остановить Гошу не было никакой возможности. Сначала он носил ей орехи и семечки. Никакого урона для семейного бюджета. Затем стал дарить подарки. Игольницу, а затем и колечко.