Солги ей - Ли Мелинда

– А сколько лет исполнится дяде Адаму? – спросила Кайла.

– Двадцать девять, – ответила Бри.

Ей и самой не верилось, что ее младший брат уже почти достиг тридцатилетия. Иногда ей казалось, что прошло очень мало времени с той поры, когда Адам был еще крохой, и с той ужасной ночи, когда они вместе с сестрой прятались под крыльцом их сельского дома, когда их отец… убил их мать.

– Ух ты! Какой Адам старый, – воскликнула Кайла.

– Да уж, – рассмеялась Бри.

– Давайте дадим новой лошади кличку! – бросив повод, Кайла схватила мягкую щетку и принялась счищать с ног Тыковки засохшую грязь. Конь, никогда не тративший энергию без абсолютной необходимости, приподнял заднюю ногу и мгновенно погрузился в дремоту. Его голова повисла, веки прикрыли глаза.

– А разве не дядя Адам должен выбрать имя для своей лошади? – вынырнув из стойла, Бри стряхнула с джинсов соломенную пыль.

Дремавшая у двери в отсек с амуницией собака по кличке Милашка приоткрыла один глаз. Довольная тем, что ее люди по-прежнему находились в конюшне, она продолжила спать.

– Наверное, дядя Адам, – пробормотала Кайла.

Но Бри даже не усомнилась: ее маленькая племянница уже приготовила на выбор дяди с дюжину кличек.

Конь Люка пнул копытом дверцу своего стойла.

– Ладно тебе, Бунтарь. Я знаю, что тебя пора кормить, – рассмеялся Люк и устремился к фуражной комнате.

Кайла соскребла грязь с копыт Тыковки, а затем завела хафлингера в его стойло и поцеловала в нос. Сцена показалась Бри такой милой и трогательной, что ее сердце наполнилось теплой нежностью. О существовании подобного чувства Бри не подозревала, пока не стала опекуном Кайлы и Люка. Ее глаза увлажнились, и эта реакция тоже была новой: Бри не понимала, почему на глаза наворачиваются слезы, если она счастлива.

Вот только грядущее Рождество было первым, которое им предстояло встретить без матери Люка и Кайлы и ее родной сестры Эрин. Если бы не дети, Бри вообще не стала бы его отмечать. В такие праздники к ней возвращалась грусть. Но потакать слабости и предаваться унынию равнозначно малодушию. Дети заслужили лучшего, и Бри должна была им показать на собственном примере, что они могут хранить память об Эрин в своих сердцах и, вместе с тем, жить и двигаться дальше.

Еще бы знать, как это сделать!

Остановившись перед стойлом Ковбоя, Бри погладила пятнистую голову мерина. Раньше этот добродушный конь принадлежал ее сестре. В его обществе Бри ощущала себя ближе к Эрин, и это ее успокаивало. Бунтарь в нетерпении заржал за створкой дверцы. Бри отступила в сторону, чтобы иметь возможность поглаживать одновременно морды обоих коней. Как и всегда совместное времяпрепровождение с детьми и лошадьми привносило в ее душу умиротворение, прежде ей незнакомое. Иногда Бри бывала настолько довольна своей новой жизнью, что даже ощущала вину перед сестрой. Не она, а Эрин должна была наслаждаться досугом с детьми. Но этому не суждено было сбыться.

Горькая радость… Все в этой жизни бывает сладко-горьким.

– Мы будем готовы, если тебе повезет, – из фуражной комнаты вышел Люк с тремя кормушками в руках. Он насыпал в них зерно, Кайла покидала в стойла через дверцы солому, а Бри наполнила водой ведра.

Через несколько минут она проверила щеколды на дверцах стойл, и вся компания направилась к выходу из конюшни. Никогда не желавшая оставаться одной, Милашка вскочила на лапы и поспешила за ней. Бри выключила свет, заперла дверь конюшни и двинулась к заднему крыльцу. Пронизывающий влажный ветер пробился сквозь куртку и пробрал ее до костей; Бри бросило в дрожь.

– Снег пошел! – подняв лицо к небу, Кайла широко открыла рот, пытаясь поймать на язычок белые хлопья. С ночного неба слетело только несколько снежинок, но девочка была оптимисткой. – Мы попьем горячее какао?

– Конечно, – открыла заднюю дверь Бри.

Собака тут же юркнула внутрь.

Бри с детьми сбросили куртки, сняли грязные сапоги и вымыли руки. Поглядев на часы, Бри повернулась к Кайле:

– Если ты примешь душ и наденешь пижаму, мы сможем посмотреть кино.

– Ура! Я быстро, – девочка стрелой помчалась к лестнице.

Кайла была худышкой, но ее стопы застучали по деревянным ступенькам громче конских копыт.

Люк взялся за попкорн, а Бри поднялась наверх, переоделась во фланелевые пижамные штаны и натянула на ноги толстые шерстяные носки. Ее черный кот Вейдер – проспавший, свернувшись в клубок, все то время, что они пропадали в конюшне, – распрямился и, продефилировав по кровати, подставил Бри ухо: «Почеши!» Когда Бри вышла из комнаты, кот последовал за ней на кухню. Боднув ее ногу, Вейдер испустил громкое, требовательное: «Мяу!»

– Ладно-ладно, сейчас, – Бри выложила кошачий корм на тарелку, отыскала для нее свободное место на рабочем столе и поставила рядом миску с водой. Вейдер сразу пристроился у тарелки и начал лопать, радостно урча. Да, кормить кота на рабочем столе стало дурной привычкой, но выбора у Бри не было – Милашка съедала все, до чего могла дотянуться. Да и Вейдер не желал делиться с собакой миской с водой. Некоторые обстоятельства новой жизни Бри были несуразными, если не до смешного нелепыми.

Микроволновка зазвенела, и Люк пересыпал попкорн в чашу. В комнату вбежала Кайла в розовой пижаме из мягкого плюшевого флиса:

– Можно я отнесу попкорн?

Бри покосилась на Милашку, не сводившую глаз с чаши. Взгляд у пойнтера был абсолютно невинным, но Бри еще не видела пищи, которая бы ей не понравилась. Да и бегала эта пухлая животина гораздо быстрее, чем должна была, судя по виду.

– Лучше возьми салфетки, – перенаправила энергию Кайлы в другое русло Бри.

– Хорошо, – бросилась к буфету девочка.

Бри поставила кружки и чашу с попкорном на поднос:

– Что будем смотреть?

– «Холодное сердце»! – выкрикнула Кайла.

– Опять? – округлил глаза Люк. – Ты смотрела этот мультик уже сто раз. Как насчет «Железного человека»?

– Он слишком страшный, – засеменила Кайла за братом в гостиную.

Бри поставила поднос на кофейный столик.

– А давайте посмотрим фильм, который мы еще не видели? – взяв пульт дистанционного управления, Бри начала просматривать варианты. В кармане завибрировал телефон. Бри вытащила мобильник и прочитала: «Диспетчерская».

Сожаление накатило на нее холодным дождем. Бри не хотелось отвечать на звонок, но она сознавала: диспетчер не стала бы звонить ей в выходной, не случись что-то серьезное.

– Мне надо ответить на этот звонок, – поднявшись, Бри прошла на кухню и нажала «Ответить»: – Шериф Таггерт.

– Шериф, у нас 12–77, – сообщила диспетчер.

Взгляд Бри устремился через порог на детей.

«Черт!»

Диспетчер сообщила ей адрес – на другом конце округа Рэндольф.

Бри мысленно просчитала маршрут.

– Расчетное время прибытия на место двадцать минут.

Опустив телефон обратно в карман, она вернулась в гостиную.

Люк просканировал взглядом ее лицо; выражение лица у самого парня осталось нейтральным.

– Тебе надо ехать.

– Да, – вздохнула Бри. – Мне очень жаль.

Личико Кайлы исказило разочарование:

– Мы же собирались посмотреть кино.

– Я знаю, милая. Прости, – чувство вины переполнило Бри.

– Все нормально, – фыркнула девочка. – Ты важна для людей. Они в тебе нуждаются, – заявила она тоненьким, разрывающим сердце голосом.

Этот ребенок…

Люк игриво толкнул Кайлу в плечо:

– Эй, мы можем посмотреть «Холодное сердце».

– Ура! – схватила со стола пульт Кайла.

– Спасибо, – поблагодарила Люка одними губами Бри. И ее глаза снова заволокла влажная пелена. Когда Бри переехала сюда в январе прошлого года, Люк был подростком. Но он очень быстро превратился в настоящего мужчину, заставлявшего ее гордиться собой каждый день.

Взлетев наверх, Бри вновь переоделась – теперь уже в униформу. Через несколько минут она уже сбегала по лестнице вниз, запихивая в кобуру на бедре пистолет. В гостиной Бри поцеловала обоих ребят: