111 баек для детских психологов - Елена Николаева
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Тем не менее не все дети так явственно чувствуют стены сценария и так четко могут описать его формирование. Для большинства он представляется данностью, которую не замечают, как перестают чувствовать давление на кожу одежды уже через минуту после того, как ее надели.
Это обусловлено природой бессознательного и его способностью формировать символы, на основе которых и строится миф.
«Форма, в которой представляется бессознательный материал, не свойственна сознательному уму. Бессознательное не может, да и не пытается, охватить объекты и дать им определение при помощи… объяснений, прояснить их путем логического анализа. Путь бессознательного иной. Вокруг предмета, который объясняется и предлагается для понимания и интерпретации, собираются символы, ограничивающие и описывающие неизвестное с разных сторон. Каждый символ раскрывает какую-либо сторону предмета, который предлагается для понимания, указывает на определенную грань его значения. Лишь совокупность этих символов, собранных вокруг рассматриваемого объекта, может привести к пониманию того, на что эти символы указывают и что они пытаются выразить» [27, с. 24–25].
Символичность мифа и, соответственно, сценария затрудняет осознание наличия сценария. Для психолога же важно, что не все сценарии, которые даются родителями, полезны для всех членов семьи. Они могут позволить одному ребенку раскрываться в полной мере, тогда как другой будет ограничен в реализации собственных возможностей.
Задача психолога – выявить эти препятствующие развитию личности представления и вместо них с помощью всех членов семьи сформировать новый миф [46, с. 42-43].
Мы уже сказали, что мифы нечувствительны к фактам, но чувствительны к другим мифам, притчам или былям, представленным в виде яркого образа, сопровождающегося символами или символическими действиями. Такие миниатюры, относящие ся к разным литературным жанрам, но имеющие впечатляющее содержание, метафору, в рамках данной работы мы назовем байками. Так мы попытаемся объединить многообразные литературные формы воздействия одним словом, хотя понимаем, что они в различной мере приближены к символу, который является обязательной основой мифа.
Глава 2
Применение баек в работе с родителями
Сценарий, хоть и формируется родителями в ребенке через слово, располагается не в сознании, которое привычно оперирует словом, а в бессознательном, языком которого является символ. Слово, особенно на заре человечества, носило символичный характер, и хранителем слова всегда была книга. Недаром главная книга человечества называется «Библия», что в переводе с греческого означает «книга». Более того, первая строка Нового Завета Евангелия от Иоанна в современном русском переводе звучит как: «В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог» [Иоанн 6, 1:1]. Когда-то Константин-Кирилл и его брат Мефодий перевели греческое «логос» как «слово». Но греческое «логос» вмещает массу смыслов, которые перешли на русское «слово». «В Слове русский человек выражал волнующие его вопросы о сути мира. В Слове искал он ответы на свои вечные, “проклятые” вопросы. В Слове же ответы он и находил. Нет, конечно же, кроме Слова было еще и Дело – иногда веселое и легкое, чаще трудное и трагическое. И слишком часто, может быть намного чаще, чем хотелось бы, Дело не совпадало со Словом. Наверное, по-другому и быть не могло, ведь Слово – это исток, начало Дела. А дальше-то Дело живет само по себе. Но для русского человека Слово – это еще и итог, венец Дела. И вот когда Дело не приходило к намеченному ему Словом итогу, когда Дело разрывало сердце и душу, только одно утешение оставалось, только одно сохраняло надежду, поддерживало веру, вновь и вновь рождало любовь – все то же Слово» [29].
Следовательно, слово, находящееся в рамках соответствующего контекста, становится основой логического мышления. Но меняется контекст, и слово, как по мановению волшебной палочки, превращается в средство гипноза, завораживания, приобщения к мифу. Это уже обращение в глубины бессознательного, к его главным символам – архетипам. Множество русских поговорок обращается к этому символическому значению слова, например: «Что написано пером – не вырубишь топором». Конечно, с точки зрения логики топор для слова не нужен – можно просто стереть ластиком. Но это способ убрать его с бумаги, а слово, вложенное в душу, так просто не исчезает.
Бессознательное отгорожено от сознания механизмами психологической защиты. Психологическая защита, содержательно описанная, как и бессознательное, З. Фрейдом [36], представляет собой не защиту человека от мира, а защиту от самого себя. Благодаря ей, совершая ежедневно массу вещей, не соответствующих собственному представлению о себе как о хорошем человеке, индивид успешно убирает, или трансформирует, или объясняет себе свои поступки таким образом, чтобы дальше можно было жить спокойно, как будто эти поступки в его прошлом отсутствовали. Фрейд описал такие механизмы психологической защиты: вытеснение, проекцию, идентификацию, сублимацию, рационализацию и др.
При вытеснении человек как бы забывает информацию о своем поступке. Она не имеет доступа в сознание, в то время как неосознанные проявления того, что она известна ему, существуют. При проекции человек собственные неприемлемые представления и желания приписывает другим людям (воспринимая их как несвойственные ему самому). При сублимации человек превращает сексуальную энергию в энергию другого вида. Например, при невозможности общаться с любимой женщиной он начинает писать ей стихи.
Использование баек, то есть маленьких рассказов, сказок, притч, позволяет применять слово как символ и обходить механизмы психологической защиты. При этом миф как таковой непосредственно взаимодействует с бессознательными структурами, тогда как байки и анекдоты облегчают восприятие нелицеприятной информации через смех – неотъемлемой части здоровой личности.
Психолог может использовать представленные байки, не ограничивая себя методами работы. Байки эффективны в любых контекстах. И их полезность определяется не методами, применяемыми конкретным психологом, а устойчивостью мифологических конструкций у родителей, с которыми он общается.
Глава 3
Каталог баек
№ 1. Байка «Маленький принц и Лис»
В сказке А. де Сент-Экзюпери [32] о Маленьком принце есть замечательный момент, когда принц разговаривает с Лисом. Лис спрашивает его о его планете:
Лис очень удивился:
– На другой планете?
– Да.
– А на той планете есть охотники?
– Нет.
– Как интересно! А куры есть?
– Нет.
– Нет в мире совершенства! – вздохнул Лис.
Мораль: вне зависимости от наших желаний и стремлений мы не найдем совершенства в реальном мире, как не может его быть и в людях, живущих рядом с нами, да и в нас самих.
Комментарий: этот эпизод из сказки может замыкать и цепь позитивных, и цепь грустных размышлений родителей. Он может служить иллюстрацией отношения к реальности и принятия того, что изменить невозможно. Мир устроен не в соответствии с нашими желаниями и придуман не нами. И наши дети, как, впрочем, и мы сами, не являются и не могут быть совершенными. Поэтому мы должны соотносить наши требования к ним с их возможностями. Эпизод хорош тем, что в таком виде не вызывает критики со стороны собеседников, которые в любом другом контексте могли бы доказывать возможность предъявления самых высоких требований и к взрослым людям, и к детям. Часто кажется, что у соседей дети лучше слушаются своих родителей и у других меньше проблем, чем у нас. Но это иллюзия.
Диапазон применения байки: разговор с родителями об их требованиях к ребенку, разговор с ребенком о его требованиях к родителям, групповая работа с подростками или родителями.
№ 2. Байка «Сказка о Курочке Рябе»
Жили-были Дед и Баба. И была у них Курочка Ряба. Снесла Курочка яичко. Да не простое, а золотое. Дед бил-бил – не разбил. Баба била-била – не разбила. Мышка бежала, хвостиком махнула – яичко упало и разбилось. Дед плачет, Баба плачет, а Курочка кудахчет: «Не плачь, Дед, не плачь, Баба. Я снесу вам яичко другое – не золотое, а простое».
Попросите родителя рассказать вам эту сказку. Трудно найти человека, который бы ее не знал. Можно начать с вопроса о том, читал ли родитель ребенку эту сказку. Если читал – то пусть перескажет. Если возникнет заминка в рассказе, можно помочь. А когда родитель расскажет всю сказку, стоит задать несколько вопросов.
• Дед и Баба хотели разбить яйцо?
• Если хотели, то почему плакали?