Моря и годы (Рассказы о былом) - Владимир Андреев

Когда-то Суйковский был старшим офицером крейсера «Рюрик». Не одно «морское» словечко прошептали мы в душе по его адресу. Зато позже… Но об этом и расскажем немного позже!

После тяжелого дня мы любили вечером собраться на баке «Воина», чтобы попеть и сплясать. Благодаря стараниям Саши Сигачева, нашего общего любимца и неизменного «капель-дудкина», пели неплохо. Одна песня сменяла другую. Под «Калинку», как правило, пускались в пляс. Хорош в танце был Поленичко! А неистощимый на выдумки весельчак и балагур Коля Богданов всегда рассказывал что-нибудь смешное, умел изобразить в лицах какой-нибудь забавный эпизод. Никогда не унывающий парень, добрый товарищ, он умел поднять настроение друзей…

Наша летняя практика проходила между Петергофом — Ораниенбаумом и Кронштадтом. Дальше Большого Кронштадтского рейда не ходили, а о том, чтобы подняться на боевой корабль, могли только мечтать. Любовались линкором, крейсером и миноносцами лишь изредка, когда выпадало счастье побывать в Кронштадте.

Какое оно там, за Толбухиным маяком, море в Финском заливе? Что за неведомые острова рассыпались по его глади? Каков Гогланд — остров разбойников? Каково оно само, Балтийское море? Вот бы все узнать, увидеть… Об этом романтически мечталось в ночной тиши училища и, конечно, в удивительные, чарующие своей красотой ночи на Петергофском рейде.

Однажды в июне, вскоре после начала шлюпочного учения, на «Воине» взвился сигнал: «Шлюпкам немедленно возвратиться на корабль!» Каждая шлюпка подняла флажок: «Ясно вижу!», и все направились к кораблю.

Погода — почти штиль. Почему же возвращают шлюпки?.. Подошли к борту «Воина». Команда: «Все на подъем шлюпок!» Дружно взяв тросы талей на руки, притопывая в такт боцманской дудке, поочередно, за исключением рабочего барказа и вельбота, подняли гребные суда. Собрались в кубрике. Пришел наш «батя» — начальник курса А. П. Луковников и объявил, что весь третий курс отправляется на учебном судне «Комсомолец» в заграничный поход…

Известие ошеломляющее! Грянуло дружное «ур-ра-а!». Все обступили «батю». Посыпались вопросы.

— Ничего больше не знаю. Сейчас следует быстро собрать личные вещи, через полтора часа мы должны поездом отбыть в Ленинград. Экипировку получим в училище и послезавтра отправимся в Кронштадт, на «Комсомолец».

Пройдя школу «бати», мы умели выполнять приказания быстро, четко. В считанные минуты все было уложено. На барказе нас переправили на берег Гребной гавани. Оттуда, как по тревоге, быстрым шагом отправились на вокзал. Явились задолго до назначенного срока. Приехали в Ленинград, на Балтийский вокзал, в пешем строю дошли до училища. Притопали так быстро, что сами удивились. А ведь отмахали полгорода…

Началась предпоходная суета: сдача вещей, получение новой экипировки, столовой посуды, различных пособий, денежного содержания, положенного в заграничном плавании, закупка личных предметов туалета. Самое главное, что каждый из нас приобрел, — это эмалевые значки с портретом Ленина.

Вскоре выяснилось, что в поход вокруг Скандинавии с заходом в норвежские порты, Мурманск и Архангельск отправляется отряд кораблей. Флагманским кораблем идет крейсер «Аврора», на котором кроме экипажа будут курсанты командного Военно-морского училища, вторым кораблем — учебное судно «Комсомолец», где помимо личного состава корабля будут курсанты Военно-морского инженерного училища и мы, «подготовиловцы».

По совету Владимира Алферова, нашего признанного поэта, драматурга, актера и удивительного рассказчика, и с позволения начальства в поисках русско-норвежских, русско-английских словарей и разговорников ринулись к букинистам. Увы, на нашу почти двухсотенную братию добыли всего лишь несколько экземпляров разговорников, и то неполных.

Наконец все получено, все пригнано и самим «батей» проверено у каждого. Пожитки сложены в морские, из брезента, чемоданы. Состоялся последний обед, приготовленный нашими коками на славу. Настроение — прекрасней не бывает!

После обеда мы сложили чемоданы на подводу и построились. Во главе с «батей» двинулись к Неве. Погода чудесная! Как только вышли из ворот 2-го Балтийского флотского экипажа, грянули:

Лейся, песнь моя,Комсомольская,Берегись, Антанта, мы едем на моря!..

Так, с песнями, дошли до Невы, погрузились на буксир и поплыли — с радужными надеждами быстро прибыть в Кронштадт и в полной уверенности, что, как только разместимся на «Комсомольце», сразу же выйдем в море и начнется наш первый в жизни поход. Да не просто поход, а заграничный…

Пока под руководством Саши Сигачева мы перебирали наш обширный песенный репертуар, буксир уже нацелился носом на ворота Кронштадтской гавани. На посту при входе в гавань поднят сигнал, разрешающий нашему буксиру войти в гавань.

Глаза ищут «Комсомолец»… Вот он, трехтрубный, с высокими, слегка отогнутыми назад мачтами, стоит у южной стенки гавани. Неподалеку, у той же стенки, «Аврора». У бортов кораблей — баржи. Совсем не похоже, что корабли готовы к выходу… На их бортах лестницами (до восьмиметровой высоты) висят деревянные (как у маляров, когда они красят фасады домов) «беседки», и стоящие на них (по двое на каждой) матросы передают с «беседки» на «беседку» груженные флотским «черносливом» — углем — мешки и корзины. Вот так история… Облако угольной пыли в этот жаркий июльский безветренный день, плотно обняв корабли, не собиралось расставаться с ними.

Стройные обводы и высокие борта «Комсомольца», доселе казавшиеся нам если не красивейшими, то уж во всяком случае красивыми, на глазах теряли свою привлекательность. Когда наш буксир подошел к борту корабля, мы, пользуясь шторм-трапом, забрались на шкафут (средняя часть корабля). Построились на палубе. Встретил нас старший помощник командира корабля Апостоли. Он объявил:

— Размещаться будете в самом кормовом, восьмом, кубрике. Рады вашему прибытию, прошу устраиваться, а после ужина не откажите организовать в две смены погрузку угля. Смену производить через четыре часа. Завтра получите в заведование часть гребных судов, полуют и шкафут, один борт шканцев, помещения полуюта и кое-что еще для ухода за ними. — После этого он обратился к Луковникову и попросил иметь в виду, что кроме четвертого трюма курсантам придется грузить уголь и в третий, а может, и во второй: Надеюсь, курсанты, комсомольцы-добровольцы покажут всем пример. Прошу быть свободными.

Одетый во все белое, в белых перчатках, Апостоли легко взбежал по трапу и энергично зашагал в сторону бака (носовая часть корабля).