Путешествие по Карелии - Валерия Лисичко
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Она собиралась во время ближайшей остановки зарисовать увиденное и хотела увезти с собой талисман-вдохновитель.
Соня обернулась. Где команда? Мост покачивался на волнах. А вперёд убегала чистая дорога.
Огромная птица отбросила на землю гигантскую тень. Соня подняла голову и проводила её растерянным взглядом. Маленькая, напуганная девочка… Она отразилась чётким силуэтом в линзе соколиного глаза.
Автобус отапливался только во время движения. И за то время, пока он стоял, успел наполниться холодом. А таёжный холод – он особенный. Забирается под одежду и проникает сквозь свитера и термобельё. И пока ты им насквозь не пропитаешься, будет морозить, щипать и сманивать в сон. Зато когда привыкнешь, подружишься с ним, он станет неопасным. Можно в майке и шлёпках гулять часами, а холод беречь тебя будет.
Команда к таёжному холоду не привыкла. И всем хотелось только одного – скорее поехать.
Большинство пассажиров нахохлились, стараясь согреться. Да и водителя, жителя северного, холод стал обиженно покусывать. Поэтому, как только вошёл последний пассажир, водитель закрыл двери и дал по газам. Автобус, покряхтывая, подчинился и поехал в горку, за которой и скрылся через минуту.
– Сони нет, – сказала Тая Грише.
Гриша взглянул на Таю, затем осмотрел команду.
– Разворачивай автобус! – приказал Гриша водителю.
– Что за беда? – подал голос тот.
– Человек за бортом!
Члены команды ещё не успели друг друга запомнить и стали с интересом переглядываться.
– Девка, смазливая такая! – выпалил Марк. – Точно! Её нет. А если вдруг медведь или волчара?
– Помолчи! – хрипло приказал Гриша.
– Бе-бе-бе, – Марк скорчил рожу.
– О-о-о-о, – выдохнула тётя Настя, и её плечи опустились. – Не успели до места добраться, а уже…
– А уже потери, – прервал её оживившийся Кирюха. – На войне как на войне! – И заулыбался, довольный собой.
Соня ждала у моста. Она и не думала, что появление автобуса может вызвать такую радость! Горе-путешественница чувствовала себя виноватой.
Но и остальным членам команды было стыдно, что в погоне за теплом они чуть не потеряли человека. Только Марк почему-то веселился. Под его гнусавый гогот и глуповатое хихиканье Кирюхи Соня вернулась в автобус.
Несколько часов ехали, созерцая карельские пейзажи.
Автобус, дребезжа всеми частями своего металлического тела, затормозил. Двери открылись. Гриша вышел, а за ним и Тая. Остальные члены команды не торопились встретиться с таёжным холодом. Но делать нечего. Марк вытолкал сопротивлявшегося Кирюху, за ними выскочили Иришка и худой парень, с которым Соня ещё не познакомилась. Вздохнув, вышли и дядя Гена с тётей Настей. Последней покинула автобус Сонечка.
У места остановки путешественников встречал импровизированный причал: деревянный настил, метров на сто уходящий в озеро.
У причала стояли моторные и деревянные лодки и три ржавые, с облупившейся краской, баржи.
Машина с вещами уже ждала путников.
Вещи разгрузили, и автобус с грузовиком уехали. По деловому общению Гриши с лысым мужиком, свесившимся с баржи, Соня поняла, что их дальнейший путь непосредственно будет связан с бортом этого малопривлекательного судна.
– Это корыто ещё на ходу? – удивился Марк.
Иришка подошла почти вплотную к худому парню и положила свою руку поверх его руки.
– Не бойся, – сказал она.
Худой парень кивнул. Соня заметила, что он дрожит.
Гриша замахал рукой, приглашая спутников на борт.
Лысый мужичок юркнул на капитанский мостик и закурил. Марк устало вздохнул и поплёлся к поклаже, которую предстояло перетаскать на баржу.
Погрузились. Отчалили. Баржа неплохо держалась на плаву. Путешественники обогнули огромный мыс, поросший приземистыми кустами и редкими деревьями.
– Это полуостров, или материк так выступает? – спросила тётя Настя.
– Остров Свиней, – ответил рулевой.
– Свиней? – переспросила она.
– Да. Говорят, там свинарники стояли. Я сам не видел. А слухи ходят: люди на этих свиньях неплохо разжились. Потом, правда, забить свиней пришлось, чтоб в колхозы не сдавать. Так и зачах, опустел остров.
– Гляньте-ка! – Иришка указала на макушки сосен.
– Что? – Кирюха ничего особенного не заметил.
– Да вон же! Маковка церкви!
– Раскольники, – пояснил Гриша. – Традиционно прятали свои святыни.
– Здесь часовенки и храмы на каждом острове, – охотно добавил рулевой. – Сами увидите.
Рябиновая россыпь церковных главок заполнила Сонину память. Юная путешественница вылавливала их цепким взглядом.
Через полтора часа баржа причалила к берегу.
Вещи выгрузили, и старое судно, скрипнув на прощание, ушло по блестящим бурым волнам. Баржа связывала остров с «большим миром».
Баржа скрылась, и каждый понял: остались только Я и Остров.
Гриша едким взглядом из-под косматых бровей окинул участников команды, как будто видел их впервые. Он, сотрудник социального центра, возглавляющий направление по походам и имеющий доступ к ресурсам с палатками, лодками и к бесплатной еде, уже и не помнил, сколько таких вот команд выводил на безлюдные северные просторы. Здесь он – ответственный, он – главный.
И неважно, что они собрались по объявлению на двери подъезда многоэтажного дома, где одну из квартир отдали под муниципальные нужды. И неважно, что на предварительном собрании он видел не всех, например с Соней до поездки общался только по телефону.
Объявление приглашало в спортивное путешествие по Северу России. Но что видел каждый за простым объявлением, Гриша сказать не мог. Возможно, романтику костров, когда можно всё, когда отголосками прошлого звучат запретные песни. Возможно, кто-то рассчитывал на экзотическую фото-сессию, которую на зависть френдам можно будет слить в социальную сеть и павлиниться пару недель, а то и месяцев. Возможно, кто-то хотел прикоснуться к сакральной тайне этого безлюдного мира.
Зато Гриша мог сказать за себя. Он знал: есть в этих местах что-то его, родное ему. Вот только из года в год, отправляясь в путешествия, он никак не мог этого найти. То ли тропами не теми шёл, то ли не туда смотрел.
Времени на размышления не было. В любую минуту мог начаться затяжной дождь. И тогда в несколько раз сложнее будет разбирать палатки, натягивать тент и разжигать костёр.
Семейство Смолиных – дядя Гена, тётя Настя и Иришка – со своей палаткой устроилось под раскидистой елью. С их холма открывался хороший вид на озеро с архипелагами островов. Темнота лесной глуши чёрным зрачком следила за гостями.
Гриша с Таей поставили палатку поглубже в лес.
Подростки – Эд, Марк и Кирилл – оказались в трёхместной палатке, выданной Гришей, и с трудом – в основном трудности возникли из-за препираний с Марком – установили её поближе к кромке воды, на песке.
Сонечка с Гришиной помощью поставила одноместную палатку под старой сосной. Далее мужская половина принялась за оборудование стола и кострища.
Сверху натянули тент. Теперь сидящие у костра или за столом были защищены от дождя. А стеной, защищавшей от ветра, стало старое полотно из брезента.
Лагерь установлен, а значит, пришло время отдыха.
Тётя Настя и дядя Гена сидели у костра и мирно беседовали. Они напоминали сердобольных домовых или духов – хранителей очага.
Тая решила посидеть на берегу. Нечто магическое скрывалось в плывущих над головой облаках, в холодном блеске волн и манящем мерцании глубины. Оказавшись вдали от людей – не только от шумного города, но и от тесного круга их маленькой команды, – Тая услышала звон внутренней пустоты.
Этот звук боялся людей и в их присутствии прятался, и Тая становилась радостной, болтливой, общительной, в общем – любой.
Но стоило скрыться от взглядов людей, шагнуть за черту общения, – и навязчивый звон настигал её.
– Пивка хочешь? – рядом с ней прямо на песке растянулся Кирюха. В одной руке он держал банку пива, в другой – пакетик сухариков.
Звон спрятался в глубине.
– У нас «сухой» закон, если ты не в курсе, – сказала Тая, вспоминая долгие рассказы Гриши о бедах, которые случаются из-за алкоголя в путешествиях.
– Если бы я тебе не сказал – никто бы и не узнал. Если ты никому не скажешь, то никто и не узнает.
Тая зачерпнула сухариков и, закинув несколько штук в рот, захрустела ими.
– А вообще, как жизнь? – спросил Кирюха.
Пустота умолкла и затаилась на дне Таиной души.
Гриша объявил дежурными дядю Гену и тётю Настю.
Они взялись за приготовление ужина: гречки с тушёнкой.
После ужина команда собралась вокруг костра. Светлое небо улыбалось путникам сквозь хвою ветвей.
– Бесконечный день, – сказала тётя Настя. – Сколько же времени?
– Час ночи, – ответил Гриша.
– Как? Уже? – всполошилась она.
– Наслаждайся – белые ночи. Завтра – стемнеет. А к середине нашего путешествия ночь будет подбираться к нам до ужина, – дядя Гена приобнял супругу.
