Лев Троцкий. Большевик. 1917–1923 - Юрий Фельштинский

Троцкий проявлял явный скептицизм в отношении всей работы ДС. Он считал, что сам его созыв явился результатом стремления противопоставить соглашательскую коалицию предстоявшему съезду Советов, провал же ДС, по его мнению, должен был расчистить дорогу для передачи власти Советам, в которых частично, не везде и не всегда, преобладала партия большевиков. Не совсем точно цитируя Троцкого, Милюков писал, что на него особое впечатление произвели «остроумно и довольно верно» произнесенные Троцким слова о том режиме, «в котором наиболее ответственное лицо, независимо от собственной воли, становится механической точкой будущего русского бонапартизма» [31] . Трудно сказать, насколько верны были эти слова в сентябре 1917 г., но то, что при непосредственном участии Троцкого очень скоро началось создание режима, ставшего «точкой отсчета» для возникновения личной диктатуры (Сталина), названной самим Троцким «бонапартизмом», несомненно соответствовало действительности.

Демократическим совещанием, против которого выступал Троцкий, был образован Временный совет Российской республики, или Предпарламент [32] . Хотя Троцкий вместе с Каменевым был избран в состав президиума Предпарламента, он, в отличие от умеренных большевиков во главе с Каменевым, высказался за то, чтобы «хлопнуть дверью», объявить о бойкоте Временного совета Российской республики и не принимать участие в его работе. Это предложение было отвергнуто, и большевистская фракция стала участвовать в Предпарламенте. Но Троцкий настаивал на своем. Сохранился лишь обрывок (начало) резолюции, предложенной им, видимо, на заседании ЦК или на совещании руководящей группы большевиков: «Считая, что Предпарламент превратился в прикрытие подготовки имущих классов к разгрому пролетариата и срыву Учредительного собрания; считая, что дальнейшее участие нашей партии в Предпарламенте способно только прикрыть подлинную роль Предпарламента от масс, ЦК предлагает фракции Предпарламента выступить из его состава и направить все свои усилия…» [33]

Трудно сказать, каково было бы решение, но Троцкий получил мощную поддержку от Ленина, который в это время, находясь вне Петрограда, в существенной мере утратил контроль над деятельностью ЦК, но с прямыми требованиями которого совершенно не считаться умеренные члены партийного руководства – Каменев, Рыков и другие – не решались. Между тем Ленин буквально бомбардировал ЦК своими письмами, основной смысл которых почти полностью совпадал с позицией Троцкого. «Большевики должны взять власть» – так называлось одно из ленинских писем. «Марксизм и восстание» – так было озаглавлено следующее. «Тактика участия в Предпарламенте не верна, она не соответствует объективному взаимоотношению классов, объективным условиям момента… – говорилось в письме от 23 сентября. – Троцкий был за бойкот. Браво, товарищ Троцкий!» [34] В устах непримиримого Ленина, имея в виду весь его прошлый опыт враждебных взаимоотношений с Троцким, «браво» Троцкому стоило многого.

На заседании ЦК к письмам Ленина большинство присутствовавших отнеслось отрицательно. Умеренно настроенные члены ЦК полагали, что оторванный от реальной ситуации Ленин не имеет возможности правильно судить о положении в столице и о соотношении сил, что условия для непосредственного проведения вооруженного восстания не созрели. В связи с этим на заседании ЦК 15 сентября было решено сохранить только по одному экземпляру названных писем, а остальные уничтожить. За это предложение голосовало шесть человек, против четыре, шесть воздержалось [35] . Как голосовал Троцкий – неизвестно.

На заседании высшего партийного руководящего органа 20 сентября Троцкому было поручено выступить с докладом о текущем моменте перед членами партии, прибывшими на ДС. Сообразуясь с мнением большинства членов ЦК, Троцкий на его заседании 21 сентября и на совещании столичных и прибывших на ДС большевиков в конечном счете поддержал решение принять участие в работе Предпарламента, по крайней мере на ее начальном этапе (за это предложение голосовало 77 против 50 человек) [36] .

23 сентября Троцкий вновь находился в центре дискуссии о ДС и Предпарламенте, которая происходила на заседании ЦК. В результате жарких дебатов была принята внесенная Троцким резолюция, которая осуждала ДС в принципе. В ней говорилось, что «проведение Демократического совещания, которое не отвергло союза с империалистами и не осудило политики наступления… [37] представляло собой лицемерную демонстрацию в духе столь частых деклараций французского, английского и американского парламентов». Троцкий предлагал внести поправки к проекту официальной (не большевистской) декларации ДС, а в случае их отклонения (что было неизбежно, имея в виду соотношение сил) «заклеймить декларацию как лицемерие политических групп, прислуживающих империализму». Тем не менее было решено не только участвовать в работе Предпарламента, но и войти в состав его президиума, направив туда Рыкова, Троцкого и Каменева [38] .

Однако на закулисных переговорах, ссылаясь на авторитет Ленина, на его категорические требования, используя силу собственного убеждения, Троцкий в конечном итоге добился своего. Не фиксируя этого в решениях, члены ЦК согласились на разрыв с ДС и на отказ от участия в Предпарламенте. После нескольких выступлений на ДС с требованиями, чтобы оно приступило «к созданию истинно революционной власти» [39] , констатировав, что эти требования оцениваются подавляющим большинством участников как безответственные и по существу дела провокационные, Троцкий смог убедить многих влиятельных большевистских лидеров в правильности своего настоятельного требования бойкотировать Предпарламент. Но добиться этого ему было нелегко.

7 октября состоялось длительное и бурное заседание большевистской фракции ДС. За участие в Предпарламенте на начальном этапе его работы вновь высказались Каменев и перешедший к этому времени в большевистскую партию Рязанов. Они выражали мнение, что с Предпарламентом можно будет порвать только в том случае, если он отклонит какое-либо из большевистских предложений, популярное в массах. Иначе последние не поймут, мол, мотивов ухода из этого считавшегося весьма важным государственного органа. Троцкий и на этот раз решительно настаивал на немедленном разрыве. Незначительным большинством голосов его мнение в конце концов победило. Вслед за этим, в тот же день, Троцкий огласил на ДС написанную им декларацию большевистской фракции [40] , в которой утверждалось, что в лице Предпарламента создается власть, в которой «явные и тайные корниловцы играют руководящую роль». Весь тон, все словесное оформление этого документа носило открыто конфронтационный и провокационный характер, означало прямой силовой вызов существовавшей власти: «Мы, фракция социал-демократов-большевиков, заявляем: с этим правительством народной измены и с этим Советом контрреволюционного попустительства мы не имеем ничего общего». «Петроград в опасности! Революция в опасности! Народ в опасности!» – все более нагнетала напряжение декларация. Выдвигались требования передачи всей власти Советам, всей земли народу, заключения «немедленного, честного и демократического мира», созыва Учредительного собрания. Вслед за оглашением этого документа большевики покинули ДС. Известный кадет И.В. Гессен вспоминал, что атмосфера на ДС была настолько тяжелой, что «если бы большевики во главе с Троцким, прочитавшим вызывающую декларацию, не ушли сами из заседания, вряд ли оно закончилось бы без рукопашной» [41] . Вслед уходящим во главе с Троцким большевикам неслись выкрики: «Мерзавцы!», «Идите в свои опломбированные немецкие вагоны!» и другие, не менее выразительные [42] , отражающие отношение остающихся к уходящим.

В Петрограде обстановка достигла высшего накала. Позиция Ленина – Троцкого внутри большевистской фракции в конечном счете возобладала. Буквально за две-три недели Троцкий совершил головокружительный взлет в высшей большевистской иерархии, став вторым человеком в партии. Следует учитывать, однако, что Ленин находился вне Петрограда и не имел возможности лично навязывать свою волю окружающим. Троцкий в этих условиях, по существу, выполнял функции Ленина, стал главным выразителем его идей и взглядов и примерно на месяц превратился в фактического вождя большевистской партии.

2. Организатор Октябрьского переворота

Полностью соглашаясь с позицией Ленина о том, что большевики должны приступить к захвату государственной власти, Троцкий незначительно расходился с ним относительно формы, в которую наиболее целесообразно было бы облечь государственный переворот. Если Ленин требовал, чтобы большевики взяли власть от своего собственного имени, то Троцкий предлагал поступить несколько хитрее, дипломатичнее, формально представив дело таким образом, что речь идет не о партийном перевороте, а о реализации широко распространенного и популярного лозунга «Вся власть Советам!». Выступая инициатором такого поворота, Троцкий проявил себя весьма умным демагогом.