Английский с А. Конан Дойлем. Пиратские истории / A. Conan Doyle. Tales of Pirates - Артур Дойл

 Captain Sharkey, of the 20-gun pirate barque, Happy Delivery, had passed down the coast, and had littered it with gutted vessels and with murdered men. Dreadful anecdotes were current of his grim pleasantries and of his inflexible ferocity. From the Bahamas to the Main his coal-black barque, with the ambiguous name, had been freighted with death and many things which are worse than death. So nervous was Captain Scarrow, with his new full-rigged ship and her full and valuable lading, that he struck out to the west as far as Bird’s Island to be out of the usual track of commerce. And yet even in those solitary waters he had been unable to shake off sinister traces of Captain Sharkey.

One morning they had raised a single skiff (однажды утром они подобрали: «подняли» одинокий ялик) adrift upon the face of the ocean (плывший по воле волн: «дрейфовавший по поверхности океана»; adrift – по течению; по воле волн; to go adrift – дрейфовать; drift – дрейф; face – лицо; поверхность). Its only occupant was a delirious seaman (единственным его пассажиром: «обитателем» был находящийся в бреду моряк; delirious – находящийся в бреду; delirium – делирий, бред, расстройство сознания /сопровождаемое галлюцинациями/), who yelled hoarsely as they hoisted him aboard (который хрипло кричал, когда его поднимали на борт), and showed a dried-up tongue like a black and wrinkled fungus at the back of his mouth (демонстрируя: «показывая» в глубине рта высохший язык, похожий на черный сморщенный гриб; back – задняя часть). Water and nursing soon transformed him into the strongest and smartest sailor on the ship (вода и хорошее питание вскоре превратили: «преобразовали» его в самого сильного и проворного матроса на корабле; smart – умный, сообразительный; проворный, расторопный). He was from Marblehead, in New England, it seemed (он, кажется, был из Марблхеда в Новой Англии; to seem – казаться, представляться), and was the sole survivor of a schooner (и оказался единственным, кто выжил из /всей команды/ шхуны; to survive – выжить) which had been scuttled by the dreadful Sharkey (затопленной ужасным Шарки; to scuttle – затопить судно /открыв кингстоны или пробив отверстия в обшивке/).

 One morning they had raised a single skiff adrift upon the face of the ocean. Its only occupant was a delirious seaman, who yelled hoarsely as they hoisted him aboard, and showed a dried-up tongue like a black and wrinkled fungus at the back of his mouth. Water and nursing soon transformed him into the strongest and smartest sailor on the ship. He was from Marblehead, in New England, it seemed, and was the sole survivor of a schooner which had been scuttled by the dreadful Sharkey.

For a week Hiram Evanson, for that was his name (/целую/ неделю Хайрема Эвансона, а именно таким оказалось его имя), had been adrift beneath a tropical sun (носило под тропическим солнцем; adrift – плывущий по течению). Sharkey had ordered the mangled remains of his late captain to be thrown into the boat (Шарки приказал бросить в шлюпку истерзанные останки его убитого капитана; late – поздний; покойный, недавно умерший; to throw), “as provisions for the voyage (в качестве пропитания на время плавания; provisions – запасы провианта),” but the seaman had at once committed them to the deep (но моряк тут же предал их пучине; to commit – вверять /кого-л./что-л. кому-л./; deep – глубина; морская пучина; to commit to the deep – похоронить в пучине моря), lest the temptation should be more than he could bear (чтобы искушение не оказалось слишком велико: «как бы искушение не оказалось более того, что он мог вынести»).

 For a week Hiram Evanson, for that was his name, had been adrift beneath a tropical sun. Sharkey had ordered the mangled remains of his late captain to be thrown into the boat, “as provisions for the voyage,” but the seaman had at once committed them to the deep, lest the temptation should be more than he could bear.

He had lived upon his own huge frame (он жил за счет запасов своего крепкого организма; huge – громадный, гигантский; frame – скелет, костяк; телосложение), until, at the last moment, the Morning Star had found him in that madness (пока в последний момент /команда/ «Утренней звезды» не обнаружила его в том /состоянии/ безумия; to find) which is the precursor of such a death (которое предшествует подобной смерти; precursor – предшественник). It was no bad find for Captain Scarrow (это была неплохая находка для капитана Скарроу), for, with a short-handed crew (поскольку при нехватке членов экипажа; short-handed – «короткорукий» /испытывающий недостаток в рабочей силе/), such a seaman as this big New Englander (такой моряк, как этот огромный уроженец Новой Англии) was a prize worth having (был наградой, /которую/ стоит иметь = был подарком судьбы). He vowed that he was the only man (он /был готов/ поклясться, что является единственным человеком) whom Captain Sharkey had ever placed under an obligation (кого капитан Шарки когда-либо заставил испытать признательность; to place – помещать, размещать; obligation – обязательство; чувство признательности, долга).

Now that they lay under the guns of Basseterre (теперь, когда они находились под защитой пушек Бас-Тера; to lie – лежать; находиться), all danger from the pirate was at an end (все опасности, /исходившие/ от пирата, были позади; to be at an end – закончиться, прийти к концу), and yet the thought of him lay heavily upon the seaman’s mind (но все же мысль о нем не покидала моряка: «тяжело лежала на уме моряке») as he watched the agent’s boat shooting out from the custom-house quay (когда он наблюдал, как лодка агента/представителя стремительно отвалила от причала таможни; to shoot out – выскочить, вылететь).

 He had lived upon his own huge frame, until, at the last moment, the Morning Star had found him in that madness which is the precursor of such a death. It was no bad find for Captain Scarrow, for, with a short-handed crew, such a seaman as this big New Englander was a prize worth having. He vowed that he was the only man whom Captain Sharkey had ever placed under an obligation.

Now that they lay under the guns of Basseterre, all danger from the pirate was at an end, and yet the thought of him lay heavily upon the seaman’s mind as he watched the agent’s boat shooting out from the custom-house quay.

“I’ll lay you a wager, Morgan,” said he to the first mate (держу пари, Морган, – сказал он первому помощнику; to lay – класть, положить; биться об заклад; wager – пари), “that the agent will speak of Sharkey in the first hundred words that pass his lips (что агент упомянет Шарки в первой же сотне слов, что сойдут с его губ; to speak – говорить; упоминать).”

“Well, captain, I’ll have you a silver dollar, and chance it (ладно, капитан, у меня есть серебряный доллар и /я готов/ рискнуть им),” said the rough old Bristol man beside him (сказал грубоватый старый бристолец, /стоявший/ рядом с ним).

The negro rowers shot the boat alongside (негры-гребцы быстро подогнали лодку к борту; to shoot – стрелять; бросать, швырять), and the linen-clad steersman sprang up the ladder (и сидевший на руле человек, одетый в полотняный /костюм/, вскочил и бросился по трапу наверх; linen – полотно; to clothe; steersman – рулевой; to spring – прыгать, скакать; вскакивать, бросаться).

“Welcome, Captain Scarrow!” he cried (добро пожаловать, капитан Скарроу! – крикнул он). “Have you heard about Sharkey (вы уже слышали о Шарки)?”

The captain grinned at the mate (капитан ухмыльнулся помощнику; to grin).

“What devilry has he been up to now?” he asked (что за дьявольщину он еще устроил? – спросил он; devil – дьявол; to be up – делать /что-л. плохое/).

“Devilry! You’ve not heard, then (дьявольщину! значит, вы /ничего/ не слышали)! Why, we’ve got him safe under lock and key here at Basseterre (так вот, он пойман, и мы держим его под надежной охраной: «под замком и ключом» здесь в Бас-Тере; safe – безопасный, не представляющий опасности). He was tried last Wednesday (в прошлую среду его судили; to try – пытаться, стараться; представить дело на рассмотрение суда), and he is to be hanged tomorrow morning (и завтра утром повесят: «должны повесить»).”

 “I’ll lay you a wager, Morgan,” said he to the first mate, “that the agent will speak of Sharkey in the first hundred words that pass his lips.”

“Well, captain, I’ll have you a silver dollar, and chance it,” said the rough old Bristol man beside him.

The negro rowers shot the boat alongside, and the linen-clad steersman sprang up the ladder.

“Welcome, Captain Scarrow!” he cried. “Have you heard about Sharkey?”

The captain grinned at the mate.

“What devilry has he been up to now?” he asked.

“Devilry! You’ve not heard, then! Why, we’ve got him safe under lock and key here at Basseterre. He was tried last Wednesday, and he is to be hanged tomorrow morning.”

Captain and mate gave a shout of joy (капитан с помощником издали радостный крик; to give – давать), which an instant later was taken up by the crew (который мгновение спустя был подхвачен командой; to take – брать). Discipline was forgotten (дисциплина была забыта; to forget) as they scrambled up through the break of the poop (когда они = матросы протискивались через палубу полуюта; to scramble – пробираться, протискиваться; break of the poop – передняя часть палубы полуюта) to hear the news (чтобы /самим/ услышать эту новость). The New Englander was in the front of them (уроженец Новой Англии был = стоял впереди всех) with a radiant face turned up to heaven (с сияющим лицом, обращенным к небу), for he came of the Puritan stock (поскольку он происходил из пуританской семьи; to come – приходить; происходить, иметь происхождение; stock – запас; род, семья).

“Sharkey to be hanged!” he cried (Шарки будет повешен! – кричал он). “You don’t know, Master Agent, if they lack a hangman, do you (вы не знаете, господин агент, не нужен ли им палач; master – хозяин, владелец; господин; to lack – испытывать недостаток, нуждаться /в чем-л./)?”

“Stand back!” cried the mate (отойдите: «встаньте = подайтесь назад»! – крикнул помощник), whose outraged sense of discipline was even stronger (чье оскорбленное чувство дисциплины было даже сильнее) than his interest at the news (чем интерес к новостям). “I’ll pay that dollar, Captain Scarrow (я заплачу этот доллар, капитан Скарроу), with the lightest heart that ever I paid a wager yet (с самым легким сердцем = с превеликим удовольствием, с каким я никогда прежде не платил за проигрыш: «не оплачивал пари»; to pay). How came the villain to be taken (а как оказался пойманным этот мерзавец; to come to – приходить в /какое-л. состояние/)?”