Амбивалентность - Наталья Тимофеева
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Романс с тишиной
Моей душе потребна тишина,Её постигли разочарованья.И потому душа моя больна,Что оказалась пленницей сознанья.
Когда сердечных мук не превозмочьИ от печали скрыться невозможно,Душе на помощь прибегает ночьИ тишиной врачует осторожно.
От скорби сон проворный утолитИ ничего в награду не попросит…А в свете лунном мир вокруг дрожит,Как бриллиант, и ветер тучки носит…
Во тьме ночной есть первозданный страх,Но и любовь в ней обитает тоже.И тают звёзды снега на губах,И жизни миг становится дороже.
И вот пришла желанная мояБлагая тишь, унявшая тревогу.Она одна мне кровная родняИ проводница трепетная к Богу.
От скорби сон проворный утолитИ ничего в награду не попросит…А в свете лунном мир вокруг дрожит,Как бриллиант, и ветер тучки носит…
Возвращение в деревню
Дорога инеем сребрится —Сонливый убелённый путь…Лишь пар вдоль зимника клубится,Да снега намело по грудь.
Желтеет солнце над распадком,Скупясь, холодный тусклый сокПлеща, играет с тучей в прятки,Окрасив нехотя восток.
И, нежности коварной полон,Струится воздух ледяной,И лес, морозами закован,Искрится праздной белизной.
Но вдруг, как высверк, на полянеКраснее крови алый кустВ рассветной разгорелся раниПод снежный неуёмный хруст.
Калины тоненькие прутья,Свой драгоценный дар держа,Наполнили пространство сутью.Как в сердце замершее жар
Вливает чувство ненароком,Так ягод огненный приветЗатеплил в царствии жестокомИ сонном ясный чистый свет…
«Мороз горстями сыплет бриллианты, —…»
Мороз горстями сыплет бриллианты, —Стеклянный лес затеплился огнём.На елях и сосёнках – аксельбанты,Берёзы ветви выплели дождём.Хрустальный дождь… свечение и звуки…Какая нежность в струях ледяных!Ивняк речной свои топорщит луки,И стрелы ветра застревают в них.Река стоит… От холода застылиИ почернели в лавах камыши,Посыпанные блёстками ванили,Осока тихо рыжая шуршит,Как нота утра, скупо-бережливо…Под невесомой сутью бытияЛишь я молчу, рассветного приливаСедая бесприютная родня.
Добровольная ссылка
Кольцо для люльки вбито в потолок, —Здесь мужа моего качала бабка.Ухват у печки, закопчён горшок,И занавеси вышиты, и тряпка.
Крючок на двери выкован, мудрён,Дверные ручки литы из латуни,А подпол – настоящий древний схрон,Где ядра свёклы с редькой преют втуне.
Здесь пол скрипит под музыку шагов,А брёвна стен хранят хвоистый запах,Здесь в зеркалах сокрыто столько снов,Шуршащих ночью на мохнатых лапах!
Здесь мышь скребёт за печью и в углу,А в горнице заиндевели окна,Дорожки протянулись на полу,Узор на них руками бабки соткан.
И что ни тронь, – седая старина,Хранящая и длящая былое…За поворотом – «новая» странаКричит, гремит, не ведая покоя.
В её тылу, вдали от пошлых темЯ наслаждаюсь святостью столетий,Где мой приют так мудро, стойко нем,Неповторим от дома до поветей.
«Взыграл буран под ветреное соло…»
Взыграл буран под ветреное соло,Набрякли веки тяжкие небес,Сквозь них сочится бледным ореоломСвет полудённый на озябший лес.Морозный дух захватывает горло,Ритмичный скрип, как музыка, звучитС шагами в лад, и все приметы стёрло,И в целом мире буря мирволит,А ели лапы подставляют снегу,Летя сквозь ветер стрелами с земли…Я погружаю душу в эту негуИ жду, чтоб память вьюги замели.Пусть щёки жжёт нещадно, – только этоБиенье пульса с мыслями роднит,И песня ветра в голове поэтаСтихом прекрасной Музы говорит.
«Мой остров – лишь точка на теле Земли…»
Мой остров – лишь точка на теле Земли,Вновь зимние вьюги его замели,Вновь призраком белым в ночи я бреду, —Свернёшь ли, написано коль на роду!Не грезится больше любви и тепла,И жизнь, словно речка, под лёд утекла.Того и гляди поскользнёшься в пути,Порога родного в снегу не найти.Ни речи, ни эха вокруг не слыхать,Лишь изредка выглянет месяц, как тать,И столько навалится в сердце обид,Что сердце вздохнёт и навек замолчит…
Полночная звезда
Луны восходит половинкаНад необъятной тишиной,В неверном свете ткут снежинкиНад миром полог ледяной.
В проранке туч полупрозрачныхГорит полночная звезда —Хозяйка обиталищ мрачных.Любви не зная никогда,
Она не ведает печали,На Землю льёт холодный свет,И взор её острее стали,И в небесах прекрасней нет.
Она пророчества земныеВсе перепутала давноИ светит в окна слюдяные,Где бесприютно и темно.
«Морозный вечер. Звёзды, словно иней…»
Морозный вечер. Звёзды, словно иней,А снег под небом звёздами искрится.Графичны тени, в перекрестьях линийСгустилась тьма… и ветру не лежится, —Он в ареал свой ледяную стужуВовлёк с дыханьем севера невольно,И, продувая улицы, недужитИ плачет тонко так, что сердцу больно.
Таинственность, безлюдье, нарочитостьНебесного очерченного круга,И хрупкая серебряная слитностьМеня, застывшей будто от испугаПод чёрным небом, и безмолвья снега…Весь этот мир – неведомая тайнаЗа дверью ночи, где покой и негаНе закрывают глаз ничьих случайно…
«Простое имя – Ветер. Но не прост…»
Простое имя – Ветер. Но не прост.Отстукивая каверзные ритмы,С разбега прянет, забежит на мост*,Как пономарь, начнёт бубнить молитвы,В трубу подует басом и замрёт,Прислушиваясь будто. Дальше – больше —Так крышу дома на себя рванёт,Что, кажется, её вот-вот встопорщитИ понесёт отсюда, словно лист,Когда его кружит он по просёлку,Потом издаст победный резкий свист,Завоет с подвыванием, – лишь волкуТакой пассаж удастся звуковой,А музыкант небес – разбойный ВетерСпособен с интонацией любойИсполнить акапельно всё на свете.Стучит опять, открыть ему? ПускайВнесёт в избу свой свежий снежный запах…Открыла, ну же, Ветер, залетай!Нет, скрылся прочь, ушёл на мягких лапах…
* мост – в русской избе переход между жилой избой и крытым двором, где находится скотина
«Немного солнца плещется рыбёшкой…»
Немного солнца плещется рыбёшкой,Блестит в речной протоке под мостом.Лёд сгрудился в осоке белой крошкой,И снег на берегу лежит пластом.На нём деревьев росчерки синеют,Полдневной тенью обозначив лаз,Где лис живёт, калинов куст желтеет,И ветер немудрёный свой рассказВысвистывает робко, будто стужуНе он принёс на эти берега.Он сам замёрз и тихо, тонко тужит,Что на реке лишь холод и шуга.А где-то там, на севере безмолвномАрмада туч таится подовых,И скоро-скоро течь в потоке донном,Попав под спуд торосов ледяных,Речушке малой, лесу встать под стяги,Белей которых только свет денной,Бродяге ветру волком выть в овраге,А вьюге быть неласковой со мной…
Скерцо
Лежу без сна. Уколом тонкий звук,Как будто плач, и заболело сердце.А за окном пурга, сто тысяч рукШального ветра вновь играют скерцо.
Мне так его трёхдольный такт знаком…Как шутка свыше, падает игриво,Настырно снег, приправленный дождём,И залепляет окна хлопотливо.
Мне кажется, иль правда эта ночьДля тех, кто завтра не хотел проснуться?Летит душа, отпущенная прочь,А телу вслед уже не улыбнуться…
Как много снега, или это сонУже вошёл ко мне, преград не зная,И жмёт меня сугроб со всех сторон,В гробу холодном сердце мне пластая?
Нет, рано, рано, закричал петухИ разогнал в округе сизый морок,И ветер больше не тревожит слух,А за окном улёгся снежный творог…
Зимний складень
Распеленал рассвет озябший лес,Туман осел и слился с белым настом,А эхо вслед за филином ушастымЛетит под хвойный ёлочный навес.Нежна зима и ей настал черёд.Там пустоты не мыслится осенней,Где блещет снег в лесной угрюмой сени,Где песня ветра за сердце берёт…Вот вышла ночь и затворила дверь,За горизонтом ей достанет места…Зима, как неневестная невеста, —Пора холодных мыслей и потерь.
Иду след в след за собственной судьбойБыть на виду, забившись в дальний угол.Мне так близка душа вороньих пугал,Довольных едким смехом над собой.Заплат не счесть на их чужом тряпье,Они давно метафорами стали,Не разживясь ничем в вороньей стае.Лишь фишки дней, как ревностный крупье,Сочтя впригляд и, может, ошибясь,Ссыпаю в молью битые карманы,Жду от зимы, грунтующей изъяны,Собольей шубы… В голос, не стыдясь,
Пишу спроста о том, что видел свет,Но без меня и вприщур не заметил.Я за слепцов, как поводырь, в ответе,Хотя на мой призыв ответов нет…Распеленал рассвет озябший лес,Туман осел и слился с белым настом,А эхо вслед за филином ушастымЛетит под хвойный ёлочный навес.Нежна зима и ей настал черёд.Там пустоты не мыслится осенней,Где блещет снег в лесной угрюмой сени,А песня ветра за сердце берёт.
«Наст выпластал глазурью обливной…»
