Свержение монголо-татарского ига - Каргалов Вадим Викторович

Численность монголо-татарского войска была по тем временам огромной, на коней садились все мужчины от мало до велика; в походах обычно принимали участие и женщины, которые владели конем и луком ничуть не хуже мужчин. Венгерский путешественник Юлиан, побывавший в Восточной Европе накануне нашествия Батыя, писал, что «женщины их воинственны, как они сами: пускают стрелы, ездят на конях и верхом, как мужчины; они будто бы отважнее мужчин в боевой схватке, так как иной раз, когда мужчины обращаются вспять, женщины ни за что не бегут, а идут на крайнюю опасность».

Монголо-татарские завоеватели также насильно включали в свое войско отряды из завоеванных земель и посылали их первыми в битвы. «Годных для битвы воинов и поселян татары, вооруживши, посылают впереди себя… — писал Юлиан. — Воинам, которых гонят в бой, если даже они хорошо сражаются и побеждают, благодарность невелика: если погибают в бою, о них нет никакой заботы, но если в бою отступают, то безжалостно умерщвляются татарами». В составе войска хана Батыя были целые тумены (тумен — 10 тыс. воинов), составленные из отрядов покоренных народов. Поэтому общую численность монголо-татарского войска определить очень трудно, тем более что современники приводят самые различные, часто фантастические, цифры. Так, Юлиан писал, что «в войске у них 240 тыс. рабов не их закона и 135 тыс. отборнейших воинов их закона в строю». Современники-европейцы писали даже о «500 тыс. вооруженных», причем войско монгольского хана будто бы занимало 18 миль в длину и 12 миль в ширину. Конечно, эти данные являются преувеличенными. Вероятно, войско Чингисхана, напавшее на Среднюю Азию, насчитывало примерно 200 тыс. человек, а хан Батый привел на Русь 120–140 тыс. воинов. Однако и эти цифры огромны: ни у одного из противников монголо-татарских завоевателей не было такого многочисленного войска.

Завоевательные походы монголо-татарских феодалов были страшным бедствием для соседних оседлых народов, они сопровождались опустошением огромных территорий и массовым уничтожением населения: погибали и те, кто сражался с оружием в руках, и те, кто сдавался на милость победителя. Один из разделов «Истории монголов» Плано Карпини назывался: «О вероломстве татар и жестокости против пленных». Плано Карпини писал: «Когда они уже стоят против укрепления, то ласково говорят с его жителями и много обещают им с той целью, чтобы те предались им в руки; а если те сдадутся им, то говорят: «Выйдите, чтобы сосчитать вас согласно нашему обычаю». А когда те выйдут к ним, то татары спрашивают, кто из них ремесленники, и их оставляют, а других, исключая тех, кого хотят иметь рабами, убивают топором… Во время войны они убивают всех, кого берут в плен, разве что только пожелают сохранить кого-нибудь, чтобы иметь в качестве рабов. Назначенных на убиение они разделяют между сотниками, чтобы они умерщвляли их обоюдоострою секирою».

Воины Чингисхана и их военачальники были не «степными рыцарями», воюющими за создание «мировой империи», способной вывести соседние народы из «провинциального бытия», как пытаются представить их некоторые зарубежные историки, а насильниками и грабителями. Смерть, разрушения, тяжкое иго несли монголо-татарские завоеватели соседним народам. Поистине безграничны были завоевательные планы монголо-татарских ханов: они мечтали покорить весь мир, дойти до «моря франков» (до Атлантического океана).

Путь завоевателей на запад проходил через русские княжества, которые приняли их первый, самый страшный удар.

Глава 3.

Путь завоевателей на запад

Исподволь подбиралась страшная беда нашествия к русским землям. На Руси еще не знали о возникновении в степях Монголии державы Чингисхана, а он уже выделил заранее все земли Восточной Европы в улус своему старшему сыну Джучи. По повелению Чингисхана, как сообщал Рашидаддин, Джучи должен был «отправиться с войском завоевать все области Севера», в том числе Русь, и «подчинить их своей власти».

Однако к практическому осуществлению завоевательного плана монголо-татарские ханы смогли приступить не скоро. Военные силы Монгольского государства были заняты завоеванием соседних земель тангутов и уйгуров, покорением сибирских народов, затяжной войной в Северном Китае. Более трех лет (1219–1221 гг.) продолжалось завоевание монголо-татарами Средней Азии, народы которой оказали упорное сопротивление, несмотря на феодальную раздробленность, разъединившую их силы. Только в 1222 г. Чингисхан послал 30-тысячное войско во главе с Субедеем и Джебе в Восточную Европу, чтобы разведать путь будущего большого нашествия. Именно с этим монголо-татарским войском бились русские дружины на реке Калке. В 1223 г. конница Субедея и Джебе, преследуя отступавших русских воинов, дошла до Днепра и, разграбив землю по его левому берегу, повернула на восток.

Однако не с победой вернулся Субедей к своему повелителю Чингисхану. Когда монголо-татарское войско на обратном пути вторглось в Волжскую Булгарию, его встретили храбрые булгарские дружины. Арабский историк Ибн аль-Асир писал, что булгары «в нескольких местах устроили им засады, выступили против них и, заманив до тех пор, пока они зашли за место засад, напали на них с тыла, так что они остались в середине. Косил их меч со всех сторон, перебито их множество и уцелели из них только немногие. Говорят, что их было до 4 тыс. человек. Отправились они оттуда в Саксин, возвращаясь к своему царю Чингисхану».

Первая попытка монголо-татар вторгнуться в пределы Восточной Европы закончилась, таким образом, серьезным поражением. Чингисхан не дожил до нашествия на запад — в 1227 г. он умер.

Новый великий монгольский хан — Угедей, укрепившись в Средней Азии, начал наступление в прикаспийских степях. По сообщению Рашидаддина, он «отправил Кукдея и Субедея с 30 тыс. всадников в сторону Кипчак, Саксин и Булгар». На реке Яик (Урал) монголо-татары разгромили булгарские сторожевые заставы, охранявшие дальние подступы к своей стране. Затем завоеватели разорили немногочисленные поселения саксин (потомков хозар), находившиеся в прикаспийских степях. Отдельные отряды монгольской конницы заходили довольно далеко на север, где они сталкивались с башкирами.

Следом за передовым монголо-татарским войском в прикаспийские степи двинулись новые силы. На курултае, который состоялся в 1229 г., было решено направить на помощь Субедею войска улуса Джучи, западной части Монгольского государства. Уже тогда эти войска возглавил Батухан (русские летописцы называли его Батыем), внук Чингисхана. По словам Рашидаддина, Батухан «был в большом почете и очень могуществен, вместо Джучихана стал ведать улусом и войском». Успехи будущего «потрясателя вселенной» были более чем скромными. В степях Прикаспия, по словам современника, «вспыхнуло пламя войны между татарами и кипчаками» (половцами), которое не затухало в течение нескольких лет, несмотря на все усилия завоевателей подавить сопротивление. Башкирские племена успешно отбивали нападения монгольских отрядов. После длительной войны Батухан подумывал о заключении с башкирскими вождями равноправного союза, что и было сделано позднее. Булгары, правда, отступили из степей, но на границе леса и степи создали такие мощные оборонительные линии, что монголы не могли прорваться через них к богатым булгарским городам. Остатки этих грандиозных оборонительных сооружений, состоявших из валов, рвов и частоколов, обнаружены советскими археологами. По сообщению летописца, в 1232 г. завоеватели «зимовали, не дойдя до великого города Булгарского».

После нескольких лет тяжелой войны войска улуса Джучи дошли только до нижней Волги, вытеснив оттуда половцев.

Завоевание Восточной Европы силами только своего улуса оказалось явно не под силу Батухану.

В 1235 г., по сообщению Рашидаддина, великий хан Угедей «во второй раз устроил большой курултай и назначил совещание относительно уничтожения и истребления остальных непокорных народов». На курултае «состоялось решение завладеть странами Булгар, Асов и Руси, которые находились по соседству становища Бату, не были еще покорены и гордились своей многочисленностью». Это говорило о том, что первый натиск на запад не удался.