Так говорила Матронушка - Сборник

Прасковья Сергеевна Аносова, часто посещавшая в психиатрической лечебнице своего брата, вспоминает: «Однажды, когда мы ехали к нему, с нами ехал мужчина с женой – дочь из больницы выписывать. Обратно мы опять ехали вместе. Вдруг эта девушка (ей было 18 лет) начала лаять. Я и говорю ее маме: «Жаль мне вас, мы мимо Царицыно едем, давай завезем дочку к Матронушке». Отец этой девушки, генерал, сначала и слышать ничего не хотел, говорил, что все это выдумки. Но жена его настояла, и мы поехали к Матронушке… И вот стали девушку подводить к Матронушке, а она сделалась как кол, руки как палки, потом стала на Матронушку плевать, вырывалась. Матрона говорит: «Оставьте ее, теперь она уже ничего не сделает». Девушку отпустили. Она упала, стала биться и кружиться по полу, ее стало рвать кровью. А потом эта девушка уснула и проспала трое суток. За ней ухаживали. Когда она очнулась и увидела мать, то спросила: «Мама, где мы находимся?» Та ей отвечает: «Мы, дочка, находимся у прозорливого человека». И все ей рассказала, что с ней было. И с этого времени девушка совершенно исцелилась».

Часто Матрона накладывала руки на голову и говорила: «Он, он, сейчас я тебе крылышки подрежу, повоюй, повоюй пока!» «Ты кто такой?» – спросит, а в человеке вдруг зажужжит. Матушка опять скажет: «Ты кто?» – и еще сильнее зажужжит, а потом она помолится и промолвит: «Ну, повоевал комар, теперь хватит!» И человек уходит исцеленный.

3инаида Жданова рассказывает, что в 1946 году в их квартиру, где жила тогда Матрона, привели женщину, которая занимала высокое положение. У нее сошел с ума единственный сын, муж погиб на фронте, сама она, конечно, была безбожницей. Она ездила с больным сыном в Европу, но известные врачи помочь ему не смогли. «Я пришла к вам от отчаяния, – сказала она, – мне идти некуда». Матрона спросила: «Если Господь вылечит твоего сына, поверишь ли ты в Бога?» Женщина сказала: «Я не знаю, как это – верить». Тогда Матрона попросила воды и в присутствии несчастной матери стала громко читать над водой молитву. Подавая ей затем эту воду, блаженная сказала: «Поезжай сейчас в Кащенко (психиатрическая больница в Москве), договорись с санитарами, чтобы они его крепко держали, когда будут выводить. Он будет биться, а ты постарайся плеснуть этой водой ему в глаза и обязательно попади в рот».

Зинаида Владимировна вспоминает: «Через некоторое время мы с братом стали свидетелями, как эта женщина вновь приехала к Матроне. Она на коленях благодарила матушку, говоря, что теперь сын здоров. А дело было так. Она приехала в больницу и все сделала, как матушка велела. Там был зал, куда с одной стороны барьера вывели ее сына, а она подошла с другой стороны. Пузырек с водой был у нее в кармане. Сын бился и кричал: «Мама, выброси то, что у тебя лежит в кармане, не мучай меня!» Ее поразило: откуда он узнал? Она быстро плеснула водой ему в глаза, попала в рот, вдруг он успокоился, глаза стали ясными, и он сказал: «Как хорошо!» Вскоре его выписали».

Анна Выборнова: «Когда Матрона умерла, моя мама была еще жива. Когда к нам пришла телеграмма, у мамы были какие-то дела, и она не поехала на похороны. И после этого все она тужила: «Дочка! Что ж это я не поехала? Поленилась!» А вскоре приснился ей сон. Матрона ей говорит: «Что же ты поленилась, не приехала? Ну, пойдем, я тебя повожу, покажу все». И вот она ей во сне показала, за что умершие мучаются. Кто много говорит, смеется, тому хуже всего – язык на сковородке горячей. Мама ей говорит: «Я страшусь!» И много она так ее водила. Еще помнит: там был забор, а за забором люди в огне кипят, только головы торчат. Мама рассказывала: «Я тогда даже вскрикнула, в сторону отвернулась, вроде как не хочу даже смотреть». Вот какие вещи она ей показала. Мама долго не могла забыть этот сон».

Матушка почитала покойного священника Валентина Амфитеатрова. Говорила, что он велик перед Богом и что на могилке своей он помогает страждущим, некоторых из своих посетителей посылала его могиле за песочком.

В дни демонстрации матушка просила всех не выходить на улицу, закрывать окна, форточки, двери – полчища демонов занимают все пространство, весь воздух и охватывают всех людей. Может быть, блаженная Матрона, часто говорившая иносказательно, хотела напомнить о необходимости держать закрытыми от духов злобы «окна души» – так святые отцы называют человеческие чувства.

Инна Чижик вспоминала: «Матушка читала мысли людей, как открытую книгу. Я, когда лежала в первый день у нее на постели, подумала, что не встану, не буду ходить, а она мне говорит: «Через три дня ты пойдешь сама, своими ногами, а тех, кто мне не верит, я отсылаю домой». Я тяжело засыпала, а она мне говорит: «Ты плохо засыпаешь. Сейчас ты быстро уснешь, будешь спать и сны хорошие видеть!» Она могла читать мысли на расстоянии. При мне она подозвала женщину, которая за ней ухаживала, и начала считать на своих пальчиках – как сейчас вижу, они такие пухленькие, маленькие, – отсчитала и говорит: «Ты пойди к очереди, отсчитай тринадцатую в очереди. Пусть она ищет другую, которая ей поможет». Денег не брала, брала продукты, да и то только свои, домашние, и раздавала их в те дома, куда она посылала вечером ночевать оставшихся людей. Никого на улице на ночь не оставляла, обо всех заботилась».

В годы после революции 3инаида Жданова спрашивала матушку: «Как же Господь допустил столько храмов закрыть и разрушить?» А матушка отвечала: «На это воля Божия, сокращено количество храмов потому, что верующих будет мало и служить будет некому». «Почему же никто не борется?»

В Царицыне была церковь, небольшая, но хорошая. Когда церковь ломали, хотели забрать колокол. Матрона сказала: «Ну, хорошо, пускай попробуют, только они все погибнут, а в храм не войдут». Из райисполкома прислали четырех комсомольцев. Они взяли лестницу, полезли за колоколом. И тут откуда-то плита отвалилась и прибила их всех. Церковь закрыли.

Зинаида Жданова вспоминает: «Я, матушка, вышла замуж». А она на это: «Как же ты не спросила меня! Брось его!» – «А я же дала клятву Богу быть ему верной женой». А она мне: «Я этот грех беру на себя, а ты поезжай домой; муж твой дома – заболел. Приедешь и сразу же скажи: «Боря, дай мне прочесть письмо от Тани», – прочтешь и бросай мужа! А то, что он спас твоего брата, так он и так бы тебе это сделал». Всю дорогу от Сокольников я ехала и плакала – разрушить жизнь, на иждивении престарелая мать, институт не кончила! Приезжаю, муж заболел – дома; я вхожу в комнату и сразу же: «Боря, дай мне письмо от Тани». Он достал механически конверт из кармана и тут же в ужасе требует его обратно: «Как ты узнала? Я только что получил это письмо». Письмо было от официантки Тани, с которой он проводил время. Так я бросила мужа.

Мария Игнатьева: «Мама была еще молодая и очень болела. Врачи болезни у нее не находили, и она страдала семь лет. Отец мой дошел до Москвы, где один профессор сказал, что болезни нет никакой, надо молиться Богу. Мама во сне слышала голос: «Тебя вылечит себинская Матрона». Она стала спрашивать о ней, и ей сказали, что в Себино есть прозорливая слепая девушка. Отец сразу не поехал. Сон снился три раза, и тогда отец поехал. Когда они въехали в село, то не знали, где ее дом. Вдруг на крылечко вышла женщина, он не успел еще у нее спросить, где живет Матрона, как женщина спросила: «Вы из Клекотков? Идите быстрее, вас ждет Матрона». Перед нами шли две девушки и говорили: «Пойдем к слепой девке. Что она нам наболтает?» Когда они зашли, Матрона им сказала: «Что я вам наболтаю, слепая девка?» – и не приняла их, а сказала: «Мне нужна эта женщина», – и позвала маму. Маме сказала: «Я тебя вылечу. У тебя есть две девочки, привези их ко мне». Но мама выздоровела и забыла про девочек. Они вскоре заболели скарлатиной. Одна умерла, а другая выздоровела, но потом всю жизнь болела странной болезнью. Она не могла учиться и работать. Потом мама вспоминала о Матроне, но ее взяли в Кунцево, так сказали.

Конец ознакомительного фрагмента.