Перегрузка - Артур Хейли

На минувшей неделе директор «Мэгалии» попросил Рея Паулсена дать разрешение на отключение второго энергоблока, чтобы произвести ремонт подтекающих котельных труб. Как он выразился, «пока этот дьявольский кипятильник не взлетел на воздух». До вчерашнего дня Паулсен категорически возражал. Учитывая незапланированные ремонтные отключения в других местах еще даже до наступления нынешней жары, компания «ГСП энд Л» не могла отказаться от энергии, которую вырабатывала «Мэгалия-2». Как всегда, приходилось разбираться в приоритетах — что по важности на первом месте, а с чем можно повременить. В таких случаях риск неизбежен. Вчера вечером, прочитав прогноз синоптиков о смягчении жары на следующий день и взвесив все «за» и «против», Паулсен дал разрешение на немедленное отключение турбогенератора всего на несколько часов для охлаждения котла. До сегодняшнего утра генераторы «Мэгалии-2» замерли, что позволило удалить подтекающие патрубки из нескольких магистралей. Несмотря на отчаянность сложившегося положения, об эксплуатации «Мэгалии-2» речь могла быть только через пару дней.

— Если бы прогноз был точным, — огрызнулся Паулсен, — «Мэгалия» продолжала бы работать.

Председатель покачал головой. Тут было много чего сказано. Расследованием, кто прав, кто виноват, можно будет заняться позже. Сейчас не до этого.

Посовещавшись о чем-то у диспетчерского пульта, Ним Голдман, заглушая своим мощным голосом всех остальных, объявил:

— Режим ограниченной подачи электроэнергии вводится через полчаса. Это единственный путь. Мы вынуждены принять такое решение. — Он взглянул на председателя. — Нам надо оповестить средства массовой информации. Радио и телевидение еще успеют поставить в известность население.

— Действуйте, — проговорил Хэмфри. — Может, кто-нибудь соединит меня по телефону с губернатором?

— Слушаюсь, сэр. — Помощник диспетчера стал набирать номер телефона.

На лицах собравшихся в зале было написано уныние. Сознательное прекращение подачи электроэнергии потребителям — такого еще ни разу не случалось за все сто двадцать пять лет существования компании.

Тем временем Ним Голдман из другого помещения звонил в отдел информации компании. Надо было незамедлительно приступать к соответствующему оповещению потребителей. В подобных случаях отдел информации компании действовал строго по инструкции. Если прежде о решении, связанном с ограничением подачи электроэнергии, было известно только ограниченному кругу лиц в компании «ГСП энд Л», теперь оно должно было стать достоянием широкой общественности. Кроме всего прочего, несколько месяцев назад было принято решение о том, что ограничения подачи электроэнергии, если таковые когда-либо будут иметь место, надлежит именовать не иначе, как «скользящие ограничения». Это был своего рода пиаровский ход, призванный подчеркнуть их временный характер, не допускающий какой-либо дискриминации отдельных районов штата в смысле энергоснабжения. Выражение «скользящее ограничение» оказалось придумкой одной молоденькой секретарши, после того как ее более опытные и хорошо оплачиваемые коллеги признались в неспособности придумать что-либо подходящее. Одним из отвергнутых вариантов были «поочередные урезания».

— На проводе Сакраменто, кабинет губернатора, сэр, — сообщил помощник диспетчера Эрику Хэмфри. — Мне сказали, что губернатор сейчас на ранчо неподалеку от Стоктона, с ним пробуют связаться. А вас просят не вешать трубку.

Председатель только кивнул в ответ и подошел к телефону. Прикрыв трубку ладонью, он спросил:

— Кто-нибудь знает, где сейчас шеф? — Всем было понятно, что «шефом» звали главного инженера Уолтера Тэлбота. Это был шотландец, спокойный и невозмутимый, без пяти минут пенсионер. Он отличался неповторимым умением находить выход из самых сложных ситуаций.

— Да, я знаю, — проговорил Ним Голдман. — Он поехал взглянуть на Большого Лила.

Председатель нахмурился:

— Надеюсь, там все в порядке?

Тут взгляды всех присутствующих невольно привлекла к себе панель приборов с табличкой: «Ла Мишен № 5». Это и был Большой Лил — новейший и самый мощный энергоблок электростанции «Ла Мишен», что в пятидесяти милях от города.

Большой Лил! Своим рождением этот гигант, извергавший из своего чрева миллион с четвертью киловатт, был обязан компании «Лиллен индастриз оф Пенсильвания», а прозвище Лил, то есть лилипут, закрепилось за ним с легкой руки какого-то журналиста. Лил в немыслимых количествах заглатывал мазут, в результате чего возникал перегретый пар, приводивший в движение мощнейшую турбину. В прошлом у Большого Лила было немало противников. На стадии проектирования некоторые эксперты высказывали сомнения в целесообразности создания столь крупного энергоблока, полагая, что такая высокая степень зависимости от одного источника электроэнергии — откровенное безумие; был пущен в ход и ненаучный аргумент — сравнение с яйцами, положенными в одну корзину. Случись что — неизбежно разобьются все. Другие специалисты данный взгляд не разделяли. Они утверждали, что массовое производство электроэнергии с опорой на один такой источник, как Большой Лил, обойдется дешевле. Сторонники второго подхода взяли верх и до сих пор демонстрировали свою правоту. За два года после введения в эксплуатацию Большой Лил подтверждал свою экономичность и по сравнению с менее крупными энергоблоками отличался высокой степенью надежности, избавляя эксплуатационников от каких-либо забот. И сегодня установленный в Центре управления прибор, ко всеобщему удовлетворению, зафиксировал: Большой Лил, работая с максимальной нагрузкой, выдает целых шесть процентов суммарной мощности компании.

— Сегодня утром отмечена легкая вибрация турбины, — заметил Рей Паулсен, обращаясь к председателю. — Я уже обсудил это с шефом. Хотя оснований для особых опасений нет, мы решили, что ему надо самому посмотреть.

Хэмфри одобрительно кивнул. В общем, присутствие главного инженера в настоящий момент мало чем могло бы помочь, кроме разве что некоторого успокоительного воздействия.

— Губернатор на проводе, — раздался голос телефонистки в аппарате у Хэмфри.

Мгновение спустя в трубке послышался знакомый голос:

— Добрый день, Эрик.

— Добрый день, сэр, — ответил председатель. — Боюсь, что у меня для вас неприятное…

Именно в тот момент все и произошло.

На приборной панели под табличкой «Ла Мишен № 5» сработал зуммер — последовал целый ряд резких тревожных сигналов. Одновременно замигали желтые и красные сигнальные лампочки. Черная стрелка ваттметра блока № 5 дрогнула и затем резко опустилась на нулевую отметку.

— Боже праведный! — проговорил кто-то испуганным голосом. — Большой Лил остановился!

Сомнений на этот счет не осталось — стрелки ваттметра и других приборов замерли на нуле.

Реакция последовала мгновенно.

Словно проснулся и зачирикал установленный в Центре управления скоростной телетайп, выстреливая экспресс-информацию о сотнях по команде компьютеров отключений на трансформаторных подстанциях высоковольтной сети. Одно за другим срабатывали устройства защиты остальных генераторов, спасая их от повреждения. Между тем во многие части штата полностью прекратилась подача электроэнергии. Всего за пару секунд на огромном удалении друг от друга миллионы людей: заводские рабочие и конторские служащие, фермеры, домохозяйки, продавцы и покупатели, рестораторы, печатники, бензозаправщики, биржевые маклеры, владельцы отелей, парикмахеры, киномеханики и владельцы кинотеатров, водители трамваев, работники телестудий и телезрители, бармены, сортировщики почты, виноделы, врачи, ветеринары, любители игральных автоматов (этот перечень можно было бы увеличить до бесконечности) — остались без электроэнергии, таким образом оказавшись не в состоянии продолжить то, чем занимались еще мгновением ранее.

В разных зданиях лифты застревали между этажами. Работавшие в напряженном ритме аэропорты в один миг оказались парализованными. На улицах и автомагистралях отключились светофоры, перед транспортной сферой замаячил губительный хаос.

На одной восьмой части территории штата Калифорния (а это по площади значительно больше Швейцарии) с населением приблизительно три миллиона человек все вдруг замерло. Что еще совсем недавно рассматривалось всего лишь как предположение, теперь обернулось катастрофической реальностью, кстати сказать, куда более разорительной, чем это могло показаться вначале. У пульта управления, избежавшего участи отключения благодаря специальным приспособлениям, лихо орудовали все трое диспетчеров. Они рассылали инструкции касательно действий в чрезвычайных обстоятельствах, обзванивали электростанции и дежурных на конкретных участках электросетей, проверяли схемы электросистемы, установленные на вращающемся барабане, отслеживали информацию, поступавшую на мерцающие экраны дисплеев. Им еще предстояло ох как много потрудиться, хотя их явно обгоняли компьютеры, включившиеся в разруливание возникшей ситуации.