Vечность - Иван Амбердин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Черный, без сахара, – не обернувшись, ответила Кити.
Пожилой мужчина в клетчатой рубашке оказался владельцем заправки, по имени Джозеф. Карл рассчитался за бензин, заказал две чашки кофе и два омлета с ветчиной. Он сел за столик у окна, а спустя пять минут к нему присоединилась и Кити. Они молча рассматривали унылый пейзаж за окном – ничего интересного, только заснеженная степь, дорога и «Дискавери» рядом с бензоколонкой.
Вскоре подошел Джозеф. Джозеф был молчалив и хмур, и этим он очень напоминал Кити. Карл подумал, что отец Кити, наверное, очень похож на Джозефа.
«А может быть, Джозеф и есть отец Кити? Просто эти двое настолько скупы на эмоции, что не знают, как проявить свою радость от неожиданной встречи», – эта мысль рассмешила Карла, и на его лице появилась глупая улыбка.
Хмурый Джозеф поставил тарелки и кружки перед хмурой Кити и глупо улыбающимся Карлом. Кити посмотрела сначала на тарелку, потом, вопросительно, на Джозефа. Тот кивнул на Карла. Кити посмотрела на Карла.
– Я подумал, что ты проголодалась, – пояснил тот.
– Нет, – сказала Кити.
Карл пожал плечами, виновато взглянул на Джозефа. Джозеф молча унес вторую тарелку.
Мысль о том, что Кити и «ее отец Джозеф» так и не смогли порадоваться друг другу, потому что просто не умели радоваться, смешила Карла всю оставшуюся дорогу. Кити проспала до самых Пяти Озер. В городок они въехали уже затемно.
***
У Карла и Кити было по рюкзачку и чемодану. У Кити чемодан был размером с саму Кити. У Карла даже заболела поясница, пока он выгружал ее чемодан из багажника.
– Любимые кирпичи? – поинтересовался Карл у Кити, кивнув на чемодан.
– Нет, – сказала Кити.
– Помочь?
– Нет, – Кити вытянула ручку и легко покатила чемодан к дверям гостиницы.
Двери двухэтажной гостиницы под названием «Пять звезд» были закрыты. Карл нажал на кнопку звонка, в ответ послышался глухой колокольный бой. Двери никто не открыл. Карл нажал на кнопку и держал ее до тех пор, пока не услышал звук отодвигающегося засова. Двери открыл заспанный юноша с торчащими в разные стороны рыжими волосами. Юношу звали Мак. Непрерывно зевая, он втащил чемодан Кити в холл. Оставив чемодан у порога, он с грохотом задвинул засов, а потом, даже не взглянув на чемодан, прошел за стойку регистрации. Кити тихо выругалась, и сама подкатила чемодан к стойке.
– Мы забронировали большой двухкомнатный номер, – Карл протянул паспорта.
– Ага-а-а-а…, – Мак продолжительно зевнул, смахнул паспорта в выдвижной ящик и бросил на стойку ключи. – Вам крупно повезло, вы успели заселиться в последний свободный номер, все остальные уже заняты, ведь до праздника осталось всего два дня. Оформимся завтра, поутру. За той дверью – коридор. Ваша дверь третья справа. Спокойной ночи.
Он еще раз зевнул и ушел за деревянную перегородку. Карл и Кити услышали скрип диванных пружин, потом все стихло.
Номер действительно был большим, но оказался почему-то однокомнатным. Пока Кити принимала душ, Карл исследовал огромную кровать, занимавшую почти половину комнаты – он предположил, что там две кровати, которые сдвинуты вплотную. Карл еще стоял на коленях, заглядывая под кровать, когда мимо него прошлепали босые ноги Кити. Кити выключила основной свет, оставив включенной лишь лампу на журнальном столике, скинула халат и запрыгнула под одеяло. Карл вылез из-под кровати и развел руками:
– Кровать монолитная. Ты не возражаешь, если я тоже… здесь… слева… на самом краю…
– Нет, – сказала Кити.
– Нет?
– Да.
– То есть…
– Спокойной ночи!
Первая половина ночи прошла спокойно. Однако где-то около трех часов Карлу приснился страшный сон, как будто Док хочет его пристрелить – он даже приставил к его лбу пистолет.
– За что, босс?! – в ужасе закричал во сне Карл.
– За то, что ты так и не нашел короткую дорогу, идиот, – сказал Док, нажимая на курок.
Проснувшись, Карл почувствовал, что в его лоб действительно уперлось что-то твердое и холодное. Он открыл глаза и обнаружил себя на правой половине кровати. Он лежал на левом боку, его правая рука лежала на груди Кити, а его правая нога находилась под ее одеялом, обхватывая одну из ее ног. Кити тоже не спала – она держала маленький браунинг, дуло которого приставила ко лбу Карла. Карл молниеносно откатился от Кити на свою половину кровати.
После этого инцидента Кити соорудила в середине кровати высокую баррикаду из покрывала и лишних подушек, и снова заснула. Карл еще долго не мог заснуть, лежа на спине с открытыми глазами и таращась в темноту. Постоянно сбиваясь, он считал овец и старался не думать о том, что он только что обнимал абсолютно голую Кити.
***
Начальник городской полиции Кукуссен внимательно рассмотрел удостоверения Карла и Кити, потом закурил и забросил ноги на стол.
– Нечего мне вам рассказать, дорогие журналисты. Бруксы переехали в Пять Озер за два месяца до своего исчезновения. Сняли квартирку на Мунс. Ганс устроился на местную сыроварню, Натали – в парикмахерскую «Золотой локон», что на Площади Озер, женским мастером. Последний раз их видели полгода назад, в День Молодого Сыра, – это наш городской праздник. Вечером они поужинали в ресторане «Пятое озеро», и все. После этого их уже никто не видел. Ни в Пяти Озерах, ни где-либо еще.
– Родители, родственники, знакомые, естественно, их тоже не видели? – спросил Карл только для того, чтобы хоть что-нибудь спросить.
Кити насмешливо хмыкнула. Кукуссен тоже усмехнулся. Карл покраснел. Не ответив на вопрос, Кукуссен раздавил в пепельнице недокуренную сигарету, встал, налил себе кофе из кофеварки, снова сел за стол.
– Активные розыскные действия длились три месяца. Все впустую. Бруксы исчезли бесследно. Родители обоих до сих пор на что-то надеются. Звонят мне раз в неделю… Плачут…, – Кукуссен щелкнул зажигалкой-револьвером, задумчиво поглядел на огонек. – Зря вы сюда приехали, дорогие мои журналисты. Нет, я все понимаю – блистательное журналистское расследование, сенсационное открытие… Но… не тот случай. Ни блистательного журналистского расследования…
Кити демонстративно зевнула. Кукуссен замолчал, уставившись на Кити, потом продолжил:
– … ни сенсации здесь вас не ждет. И статейка у вас получится очень коротенькая – размером с название. Вы, конечно, можете провести свое журналистское расследование… Законом это не запрещено… Но, уверяю вас, ничего нового вы не накопаете. А если попытаетесь что-нибудь присочинить… Ну, сами знаете, у вашего брата-журналиста фантазия иногда развита почище иного писателя-фантаста. Так вот, знайте, город Пять Озер вот уже двадцать лет носит звание лучшего города округа, и если кто-нибудь своими непрофессиональными действиями попытается бросить на этот город тень, то мы будем вынуждены самым жестким… м-м-м… самым серьезным образом пресечь эти попытки. Ради спокойствия в нашем городе мы готовы на многое…
После беседы с Кукуссеном, Карл и Кити доехали до Площади Озер и зашли в ресторан «Пятое озеро»
– Два американо, и…, – Карл вопросительно посмотрел на Кити.
– Овсянку, яичницу-глазунью из двух яиц, круассан, сливочное масло, вишневый джем, апельсиновый сок, эспрессо, – сказала Кити.
– Тогда один американо и один омлет с ветчиной, – сказал Карл.
Официантка ушла. Кити вытащила из рюкзачка влажные салфетки, одну протянула Карлу. Карл послушно вытер руки.
– Мерзавец, – с ненавистью сказала Кити, методично протирая пальчик за пальчиком.
Карл снова взял салфетку и еще раз, уже более тщательно, вытер руки.
– Негодяй, – сказала Кити, отбросив свою салфетку на край стола.
Карл понял, что дезинфекция рук здесь не причем. Он вздохнул, поняв, что серьезного разговора не избежать.
– Самое главное сейчас – успокоиться, – осторожно начал он.
– Успокоишься тут, когда тот, от кого ждешь помощи и поддержки, оказывается последним гадом, – сказала Кити.
Подоспел завтрак. Официантка расставила тарелки и чашки, и ушла.
– Понимаешь, во сне человек не всегда может себя контролировать, – тщательно подбирая слова, продолжил Карл.
– Ты о чем? – бросив в овсянку кусочек масла, Кити настороженно посмотрела на Карла.
– О том, что… я вообще не понимаю, как я оказался рядом с тобой. В свое оправдание могу лишь предположить, что ночью мне стало холодно и… меня рефлекторно потянуло к источнику тепла… К тебе, то есть… Хотя, конечно, ты права – я мерзавец, негодяй и гад.
– Вот ты о чем! – кажется, Кити еле сдержалась, чтобы не рассмеяться. – Так вот, значит, кто я – источник тепла! Словно инфракрасная лампа! Это интересно… Вообще-то, говоря о последнем гаде, я имела в виду Кукуссена. Да ты не переживай – я себя тоже иногда не контролирую.
