Рассказы Геродота о греко-персидских войнах и еще о многом другом - Михаил Гаспаров
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
У царя Кандавла была красавица-жена, которую он любил больше всех, и был верный оруженосец Гигес, которому он доверял больше всех.
Однажды, беседуя со своим оруженосцем, царь Кандавл воскликнул восторженно:
«Ах, Гигес, если бы ты знал, как прекрасна моя жена!»
Гигес был воспитанным царедворцем и ответил:
«Конечно, я знаю это, государь!»
Но Кандавл сказал:
«Нет, Гигес, ты не знаешь. Ты видел ее только в царском платье, а я видел ее нагою, и нагою она еще прекраснее. Но я люблю тебя и верю тебе. Я приведу тебя этой ночью в мою опочивальню, ты встанешь за дверью и увидишь, как моя царица будет раздеваться, а потом выскользнешь и уйдешь, чтобы она тебя не заметила. Вот тогда ты поверишь, что прекраснее ее нет никого на свете».
Гигес уверял, что он этому верит и так, но Кандавла уже нельзя было переубедить. Ночью он привел Гигеса в свою опочивальню, и Гигес видел, как раздевалась царица. Но случилось так, что и царица увидела, как Гигес смотрел на нее. Она только покраснела, но ничем не выдала себя.
На другой день царица вызвала к себе Гигеса. Она сказала ему:
«Ты видел меня нагою. Нагою меня может видеть только мой муж. Или ты убьешь царя Кандавла и станешь моим мужем, или я добьюсь того, что царь тебя казнит. Выбирай!»
«Гигес подумал, — говорит Геродот, — и почел за лучшее остаться в живых».
На следующую ночь царица провела его в спальню на то же место, где он стоял накануне. И когда царь Кандавл заснул, Гигес подошел к нему и пронзил его мечом.
Так погиб царь Кандавл, а Гигес стал мужем царицы и повелителем Лидии.
Однако никакое преступление не остается без наказания. И оракул бога Аполлона возвестил, что за смерть царя Кандавла поплатится пятое поколение потомков Гигеса.
«Но как водится, — говорит Геродот, — ни лидийцы, ни цари их не обращали никакого внимания на изречение оракула, пока оно не исполнилось».
Как царь Крез беседовал с мудрецом Солоном
После Гигеса лидийцами правил его сын Ардис, после Ардиса — Садиатт, после Садиатта — Алиатт, после Алиатта — Крез. Таким образом, пятым потомком Гигеса по греческому счету оказался Крез.
Все эти цари с их звучными именами не совершили ничего достопримечательного. Однако именно они первыми из азиатов подчинили себе ближние греческие города — и Смирну, и Эфес, и Милет, и другие.
Подчинить — это значило: лидийцы подходили к греческому городу, жгли поля вокруг него, становились осадой и дожидались, пока горожане не начинали страдать от голода. Тогда начинались переговоры, горожане соглашались платить дань, и лидийский царь отступал с победою.
Наконец, все приморские города были подчинены, и Крез уже думал о том, чтобы подчинить города заморские — те, что на островах Лесбосе, Хиосе, Самосе и других. Но от этого его отговорил мудрец Биант, правитель греческого города Приены.
Дело было так. Биант приехал к Крезу в гости. Крез радушно принял его и спросил: «Что поделывают греки на островах?» Биант ответил: «Они готовят лошадей, чтобы идти войной на Лидию». Крез знал, что в конном бою его лидийцы непобедимы. Он воскликнул: «О, если бы так они и сделали!» Тогда Биант сказал: «Царь, а ты не думаешь, что если греки узнают, что ты готовишь корабли, чтобы идти войной на их острова, то они тоже воскликнут: „О, если бы так он и сделал“? Ведь как твои лидийцы искусны в конном бою, так греки искусны в морском бою, и тебе с ними не справиться». Крезу такое замечание показалось разумным, и он раздумал идти войной на острова, а с жителями островов заключил союз.
Крез и без того был могущественным властителем. Царство его занимало половину Малой Азии. Сокровищницы его ломились от золота. До сих пор богатого человека в шутку называют «крезом». Дворец его в Сардах блистал пышностью и шумел весельем. Народ его любил, потому что он был добр, милостив и, как мы видели, умел понимать шутки.
Крез считал себя самым счастливым человеком на земле.
Однажды в гости к нему приехал мудрейший из греков — афинянин Солон, давший своему городу самые справедливые законы. Крез устроил в его честь пышный пир, показал ему все богатства, а потом спросил его:
«Друг Солон, ты мудр, ты объездил полсвета; скажи, кого ты считаешь самым счастливым человеком на земле?»
Солон ответил: «Афинянина Телла».
Крез очень удивился и спросил: «А кто это такой?»
Солон ответил: «Простой афинский гражданин. Но он видел, что родина его процветает, что дети и внуки его — хорошие люди, что добра у него достаточно, чтобы жить безбедно; а умер он смертью храбрых в таком бою, где его сограждане одержали победу. Разве не в этом счастье?»
Тогда Крез спросил: «Ну, а после него кого ты считаешь самым счастливым на земле?»
Солон ответил: «Аргосцев Клеобиса и Битона. Это были два молодых силача, сыновья жрицы богини Геры. На торжественном празднике их мать должна была подъехать к храму в повозке, запряженной быками. Быков во время не нашли, а праздник уже начинался; и тогда Клеобис и Битон сами впряглись в повозку и везли ее на себе восемь верст, до самого храма. Народ рукоплескал и прославлял мать за таких детей, а блаженная мать молила у богов самого лучшего счастья для Клеобиса и Битона. И боги послали им это счастье: ночью после праздника они мирно заснули в этом храме и во сне скончались. Совершить лучшее дело в своей жизни и умереть — разве это не счастье?»
Тогда раздосадованный Крез спросил прямо: «Скажи, Солон, а мое счастье ты совсем ни во что не ставишь?»
Солон ответил: «Я вижу, царь, что вчера ты был счастлив, и сегодня ты счастлив, но будешь ли ты счастлив завтра? Если ты хочешь услышать мудрый совет, вот он: никакого человека не называй счастливым, пока он жив. Ибо счастье переменчиво, а в году триста шестьдесят пять дней, а в жизни человеческой, считая ее за семьдесят лет, — двадцать пять тысяч пятьсот пятьдесят дней, не считая високосных, и ни один из этих дней не похож на другой».
Но этот мудрый совет не пришелся по душе Крезу, и Крез предпочел его забыть.
Как царь Крез варил черепаху
В средней Греции много гор. На горах — пастбища. На одном пастбище паслись козы. Одна коза отбилась от стада, забралась на утес и вдруг стала там скакать и биться на одном месте. Пастух полез, чтобы снять ее. И вдруг остальные пастухи увидели: он тоже стал прыгать, бесноваться и кричать несвязные слова. Когда его сняли, то оказалось: в земле в этом месте была расселина, из расселины шли дурманящие пары, и человек, подышав ими, делался как безумный.
Испуганные пастухи пошли к жрецам. Жрецы, посовещавшись, сказали: «Это — то самое место, где некогда бог Аполлон убил дракона Пифона, сына Земли. Дурманящие пары идут от пролитой крови Пифона. Нужно на этом месте выстроить храм, над расселиной посадить прорицательницу, и она, надышавшись опьяняющим паром, будет предсказывать будущее».
Так был построен храм Аполлона в Дельфах — самый знаменитый храм с самым знаменитым оракулом во всей Греции. Раз в месяц на треножник над расселиной садилась прорицательница — пифия. Ей задавали вопросы, она отвечала на них несвязными криками, а жрецы перекладывали ее слова благозвучными стихами и передавали спрашивающим. На что были похожи эти предсказания, мы скоро увидим.
Со всей Греции стекались в Дельфы просители, ждавшие совета от бога Аполлона. Храм процветал и богател с каждым годом.
И вот однажды в Дельфы пришли посланцы от лидийского царя Креза и задали очень необычный вопрос и получили очень странный ответ.
Дело было так. Когда Крез раздумал идти войной на запад, на греческие острова, он решил пойти войной на восток — туда, где текла через Малую Азию река Галис, а за нею кончалась Лидия и начиналась Мидия. Воевать с Мидией было опасно, и Крез хотел сперва спросить у оракула совета: воевать или не воевать? Но у какого оракула? Как узнать, правду скажет оракул или солжет? И Крез решил испытать все знаменитейшие оракулы мира.
Он послал людей и в Дельфы, и в Додону, и в Абы, и в пещеру Трофония, и в Милет к Бранхидам, и в Египет к Аммону. Всем посланцам было велено одно и то же: отсчитать сотый день от выхода из Сард и в тот день спросить оракула: что делает сейчас Крез, царь Лидии?
Что ответили другие оракулы, история умалчивает. А дельфийский оракул ответил вот что:
В море я капли сочту, и на бреге исчислю песчинки;
Знаю, что мыслит немой, и слышу, что молвит безгласный;
Чую вкус черепахи, что варится вместе с ягненком:
Медь вверху, и медь внизу, а они посредине.
Посланцы ничего не поняли, но аккуратно записали предсказание и доставили Крезу. Крез сидел, разбирал ответы одного оракула за другим и хмурился.
Вдруг он просиял и радостно воскликнул. Ответ дельфийского оракула один оказался правилен и точен: ибо в назначенный день Крез, чтобы испытать всеведение оракулов, занимался тем, что варил в медном котле мясо черепахи вместе с мясом ягненка, «будучи уверен, — говорит Геродот, — что чего-чего, а этого ни придумать, ни угадать никто не сможет».
