Противостояние миров. Том 1. Часть 1 - Владимир Александрович Еськов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Когда деревню накрыла ночь, из дома Богумила вышли два человека, несшие чье-то тело, завернутое в грязное тряпье. Птица сразу обратила на них свое внимание, они явно волновались и при каждом шорохе останавливались, оглядываясь по сторонам. Убедившись, что никого нет, они продолжали свой путь дальше в сторону пещер. При свете луны колдунья четко разглядела в людях отца и мать Богумила, они шли молча, изредка переглядываясь друг с другом. Отдаляясь от дома все дальше и дальше, женщина начинала истерически рыдать, а мужчина всячески старался ее успокаивать, но понимая, что все его старания безрезультатны, потихоньку с этим смирился.
С течением времени показались первые признаки рассвета, прорисовывавшие четкие очертания горных вершин.
— Малуша, не изводи душу, мы сделали все, от нас зависящее. Сын перестал подавать надежды на выздоровление, лучшие лекари и знахарки смотрели его, все только удивляются, как его сердце бьется до сих пор.
— Лан, не говори ничего, мы не усмотрели за ним, — тихонько прошептала женщина. — Бог спросит с нас, и нам придется держать ответ. Почему с нами так жестоко поступили?
И вот показались пещеры, рядом с которыми были слышны вопли обезумевших животных. Не доходя до них, охотник увидел большой валун с чуточным углублением прямо под ним.
— Родная, посмотри, — мужчина указал на то место, которое он облюбовал, — мне кажется, его можно оставить здесь. Может, кто найдет его и выходит, или съедят дикие животные, об этом мы уже не узнаем.
— Давай скорей, — женщина рыдала все громче и громче, — давай оставим его и вернемся домой, я больше не могу смотреть на это.
Погода стояла влажная и безветренная, ароматы цветов витали вокруг ущелий. Над поверхностью стояла легкая пелена тумана, из которой проглядывали цветы Жоллы. Множество мелких лепестков вбирали в себя живительную влагу, при этом выделяя ароматные эфирные масла, привлекая ночных жучков Жолки. Насекомые получили свое название от плотоядных цветов, приютивших маленьких прожор в свое царство. В ночной темноте жучки светились, а днем, прячась в пещерах, доедали трупы животных, оставленных растениями или другими хищниками.
Аккуратно положив белый сверток в небольшое укрытие, родители стали прощаться с Богумилом. Муж с женой молча сели и стали молиться за безгрешную душу мальчика. Их просьбы будто были услышаны. Поднимающаяся утренняя дымка потихоньку стала обволакивать маленькое тельце, забирая его от них навсегда.
— Господи, прости наш грех, возьми его душу и сердце, даруй ему вечную жизнь на небесах. Сделай так, чтобы смерть его не была мучительной. Да будет так, — и супружеская пара стала удаляться от погребального места.
Едва валун скрылся из виду, охотник почувствовал страх, глядя в сторону Богумила, боясь, что их проступок станет для них вечным кошмаром. Родители не имели и малейшего представления о своих невидимых спутниках, провожавших парочку на протяжении долгого времени. Любопытство диких кошек, проявивших интерес еще возле дома, переросло в безжалостную игру с удручающим концом для скорбящих супругов. Преследующие животные переглядывались между собой, словно давно уже распределили свои охотничьи роли. Бывалый охотник сам превратился в безобидную зверушку, ходящую по самому острию ножа. Благослава места себе не находила, видя, как хищники кружили вокруг несчастной семьи. Она понимала, что без ее вмешательства люди не выживут. В голове крутилось множество заклинаний да и всяких магических штучек, но ей помогло обычное везение. Мужчина закурил трубку, и от резкого запаха табака, быстро разнесшегося по воздуху, у колдуньи родилась неплохая идея. Нехитрым заклинанием она устроила небольшой пожар с очень въедливым дымом и направила его в сторону участников сего действа. Едкая пелена будто выискивала хищников, разрушая губительное действие эфирных масел, так молниеносно сведших их с ума. Озверевшие твари постепенно стали приходить в себя, теряя всяческий интерес к смертельным забавам.
Птица пару раз пролетела над головами родителей мальчика и, убедившись в их безопасности, взмыла в сторону погребения Богумила. Опустившись возле валуна, сова вновь стала воспроизводить странные движения и приговаривать странные слова:
Figura tea reversal!
Вернись, мой облик!
Через несколько минут вместо птицы перед мальчиком сидела старуха и прощупывала его пульс. Убедившись, что Богумил жив, она громко выкрикнула.
— Слава Горрану, — он жив!
— Наконец-то… предсказание святичей сбылось. Ярослав, теперь начинается твоя вторая жизнь, о которой мечтает каждый мальчишка. Немного поработать над тобой и будешь, как только из пеленок, — улыбаясь, прошептала старушка над будущим правителем Братии.
Прошло несколько лет, на мальчике не осталось и следа от ожога. Благослава знала свое дело превосходно, травами и заклинаниями она вернула мальчику прежнее состояние. Подросток попал в совершенно другой мир, теперь для него друзьями стали местные обитатели пещер и долины. Он играл с кошками, не боясь, что они его съедят, зная, как избавить их от воздействия цветов Жоллы. Научился управлять пещерными плотоядными растениями, но не более того. Таланта к колдовству у него явно не хватало, колдунья старалась разными путями найти подход, впадала с ним в транс, пыталась внушать гипнозом, но мальчик освоил лишь самые примитивные заклинания. Мог добыть огонь и управлять им, узнал больше о драконах, не понимая зачем, ведь он слышал о них только из легенд и сказок.
Однажды вечером, когда Богумилу исполнилось десять лет, старуха преподнесла ему один из двух небольших амулетов ярко-красного цвета. На свету он переливался всеми цветами радуги, а в темноте излучал зеленый свет, будто очередное волшебство вырывалось наружу. Взяв в руки камень, мальчик почувствовал легкое недомогание, земля стала уходить у него из-под ног, и Богумил упал без сознания, опять увидев знакомые полупрозрачные силуэты, парящие вокруг него и пытающиеся сказать ему нечто важное. Благослава не ожидала такого поворота, тело юноши свела судорога, на лбу выступили капельки пота, а полузакрытые глаза беспорядочно бегали из стороны в сторону, будто сами какими-то сверхспособностями перелистывали огромную книгу. В пылу лихорадки мальчик начал произносить едва прослушиваемые слова.
— Радислава, Миродар…, — и другие имена, которые женщина не могла разобрать, но знала каждое, которое он мог бы назвать.
— Ярослав, мальчик мой, — руки старухи тряслись, не находя себе места, она испугалась не на шутку, — очнись, прошу тебя.
Благослава с испугу начала медленно и неуверенно напевать заклинания, сама не понимая для чего и с