Кровь Амбера - Роджер Желязны

Слегка встревоженный, я вернулся в свое жилище. Лежа на спине, заложив руки за голову, я пересмотрел свои планы. Падающие валуны могли и убить, а я не хотел убивать Люка. И дело тут вовсе не в сантиментах, хотя до недавнего времени я считал его своим хорошим другом — пока не узнал, что это он убил моего дядю Каина и, как видно, желает уничтожить всех моих родственников по линии Амбера. А все потому, что Каин убил отца Люка, моего дядю Бранда, которого охотно прикончил бы любой другой. Да, Люк, или Ринальдо, как, оказывается, его на самом деле зовут, — мой двоюродный брат, и у него есть причины для вендетты, давнего семейного обычая. И все-таки желать прикончить всех нас — это уж слишком.

Однако не родственные чувства и не прочие сантименты заставили меня разобрать ловушку. Люк мне нужен живой — я слишком многого не понимал в нынешнем деле, и не пойму, если он погибнет до того, как заговорит…

Ясра; Козыри Рока; то, как легко меня выследили в Тени; связь Люка с чокнутым художником-оккультистом Виктором Мелманом; Джулия и ее смерть…

Я начал разбирать западню.

Мой новый план был крайне прост и рассчитан на то, о чем Люк теоретически не мог знать.

Я перенес свой спальный мешок в туннель рядом с помещением, в потолке которого находился заблокированный вход, и разместил там также кое-что из запасов пищи, решив остаться на этом месте как можно дольше.

Новая западня, отлично придуманная, была проста и потому надежна. Устроив ее, мне оставалось только ждать. Ждать и помнить. И строить планы. Мне надо предупредить своих. И что-то сделать с Колесом-Призраком. Также необходимо выяснить, что знала Мэг Девлин. Многое, многое…

Я думал о Теневых бурях, о своих снах, о странных Козырях и Деве Озера… Жизнь моя довольно долго была размеренной рутиной, потом вдруг последовали несколько дней взрывной активности, а теперь — ничегонеделанье. Утешало одно: время здесь течет гораздо быстрее, чем в иных важных для меня местах. Возможно, здешний месяц равнялся дню в Амбере, или около того. Тогда, если бы я смог вскоре выбраться отсюда, все следы, которые я хотел прочесать, будут еще относительно свежими.

Потом я погасил лампу и решил заснуть. Сквозь хрустальные линзы моей тюрьмы просачивался свет, то разгоравшийся, то угасавший, что позволяло мне определять время суток и жить согласно этому ритму.

В течение следующих трех дней я продолжал читать дневник Мелмана. Масса аллюзий и минимум информации. Я почти уверился, что Человек в Капюшоне, как он звал своего незваного гостя, учителя и «господина», был не кто иной как Люк. Смущали только намеки Мелмана на то, что «господин» был гермафродитом. Пассажи насчет «жертвоприношения Сына Хаоса» ближе к концу я отнес на свой счет, поскольку знал, что Мелману приказали уничтожить меня. Но если за этим стоял Люк, как объяснить его двусмысленное поведение в горах Нью-Мексико, когда он посоветовал мне уничтожить Козыри Рока и велел немедленно уезжать, словно хотел защитить от кого-то? И почему он признал, что виновен в первых покушениях на мою жизнь, но отрицал свою причастность к последним? Если меня пытался убить именно Люк, тогда в подобных признаниях смысла не было. Значит, тут замешан кто-то еще. Или что-то. Как, почему? В головоломке явно не хватало деталей, но я чувствовал: один мелкий намек, один крошечный кусочек информации — и весь образ обретет целостность, проявится расклад, который я давно должен был бы разглядеть.

Конечно, я мог сообразить, что если мне нанесут визит, то непременно ночью. Мог — но не сообразил. Я бы тогда спал бы днем, чтобы ночью бодрствовать и быть начеку. Я-то не сомневался, что план сработает, без дураков, но в критический момент даже пустяк может сыграть важную роль.

Я крепко спал, и стук камня о камень казался мне глухим и отдаленным. Открыл глаза. Стук не утихал. Лишь через несколько минут до меня дошло, что происходит. Я встал, сонный, протирая глаза и приглаживая волосы, прошел в соседнее помещение, ближайшее ко входу в пещеру, и притаился, сев у стены, пытаясь стряхнуть сон.

Теперь к стуку камней добавился другой звук — будто кто-то вытаскивал клинья, которые держали глыбу, загораживавшую вход в пещеру. Судя по отсутствию эха, звуки доносились снаружи.

Я рискнул выглянуть в переднее помещение. Вход по-прежнему завален, ночного неба со звездами не видно.

Вибрирующие звуки наверху продолжались, теперь к ним добавились скрип и треск. Над прозрачной крышей возник яркий световой шар, окруженный нимбом. «Фонарь, — подумал я. — Пламя не колеблется, значит, это не факел. К тому же факел сейчас было бы неудобно держать».

Наконец показалась полоска неба с двумя звездами в нижнем углу. Потом она расширилась, и я услышал тяжелое дыхание и тихое бормотание. «Их двое», — решил я.

От избытка адреналина в крови у меня звенело в ушах и слегка покалывало в руках и ногах. Я никак не рассчитывал, что Люк явится не один. План казался надежным и, без дураков, сработал бы; но я-то дурак.

Валун откатился в сторону, и я даже выругаться не успевал: мысли мчались, выбирая верное решение и способ действий.

Я вызвал знак Логруса, и он возник передо мной. Поднявшись на ноги и опираясь о стену, я стал двигать руками в такт условно-хаотичным движениям двух линий фантома. Когда мне удалось достичь полного сопряжения, звуки наверху замерли.

Вход был открыт. Через несколько секунд в нем вспыхнул свет, и я сделал шаг вперед.

Я вошел в зал, простирая руки. Двое мужчин, смуглых и нискорослых, свесились сверху. Да, мой первоначальный план полностью правалился — Люка тут не было, а в руках незваные гости сжимали обнаженные кинжалы.

Я потянулся логрусовыми перчатками и схватил каждого за горло. Я сжимал пальцы до тех пор, пока мои посетители не обмякли, потом подержал еще немного и отпустил их. Потом зацепился сияющими силовыми линиями за край отверстия и подтянулся. Задержался лишь, чтобы забрать прилепившуюся к потолку Фракир. Она-то и была моей западней: спускаясь в мое жилище, Люк (и всякий другой) не мог миновать невидимую петлю, готовую сомкнуться на горле всякого, кто двинется.

Ну, пора двигать отсюда.

Справа от меня по склону сбегал огненный ручеек: фонарь упал, разбился, и из него вытекало горящее масло, а может, керосин. Придушенные мной незнакомцы распростерлись по обе стороны от него. Валун, что прежде загораживал вход, находился слева и чуть позади. Я помедлил, опираясь на локти, приподняв над землей лишь голову и плечи. Знак Логруса плясал у меня перед глазами, в руках пульсировало тепло силовых линий. Фракир переползла с с моего левого плеча вниз на бицепс.