Перехлестье веков. Не Этот Мир - Татьяна Хмельницкая

– Замужество с магом могло бы исправить ситуацию. А если этот маг ещё и с репутацией, то…

Вирт прав, для меня это лучший исход и возможность попасть в касту, для которой я рождена, а заодно и попрощаться с ненавистным ремеслом. Вирта жалко, но мне кажется, он быстро подберет себе кого-нибудь для работы по глине. Я своему преемнику готова подарить ширит.

– До «Фола» ещё год, – напомнила я. – И не факт, что представители общин заинтересуются мной настолько, что дадут «Лат» для переезда в один из городов для участия в отборе. У меня за душой лишь приданое, которое я сколотила сама, щедрость папы и его жены. Допускаю, что это немало… Ладно, ладно, не ухмыляйся. Это много, даже слишком, чтобы найти достойную партию. Но тут возникает вполне разумная неуверенность уже другого порядка. Представь: снимут Наложение, и окажется, что я стану врагом семьи будущего мужа. Вдруг заложенная внутри меня магия идёт в разрез с магией семьи избранника? К тому же, через год мне будет только восемнадцать, а официально без «Лата» подавать заявку на «Фол» можно с двадцати. Так что… я в пролёте.

– Вот потому замужество и было бы для тебя возможностью получить всё в обход традиции. Ты ведь урождённая биритка, тебе и карты в руки. Биритам всегда отдают предпочтение на «Фоле» и предоставляют «Лат».

Да, идея с участием в «Фоле» и обретением мужа неплохая… Я не из тех девушек, что мечтают о любви до гроба, и вполне реально оцениваю свои возможности. Что с меня взять, кроме приданого и родословной? Нет, правда. Ничего ведь не имею.

О замужестве Вирт заговорил впервые за четыре года, так сказать «под настоечку». Вот уже несколько дней я не могла забыть тот разговор. Ощущение такое, что сосед пытался донести до меня саму идею замужества. Ясно, что его попросил папа, и мне это совсем не нравилось. Если отец что-то задумал – сделает. Но мне давалось время, раз тон беседы носил характер намёка и гипотетической выгоды. Только и меня нужно знать, пусть даже разговоры о возможном будущем имели несерьёзный тон, сама мысль предстоящих перемен укреплялась в голове и рождала панику и неотвратимость событий.

Конечно, я сделала вид, что ничего не поняла, и, по обыкновению, отшутилась, но идея замужества не отпускала. Я взвешивала все «за» и «против», приходя к мысли, что однажды это случится. Дошло до того, что решилась сама объявить «Фол». А что, в самый раз. Деньгами и связями Боги не обидели, красотой- тоже, приданое за мной дадут. Вполне достойная невеста, если не зарываться, а поискать кого-то в своём кругу. О недостатках этого мероприятия можно подумать и после снятия Наложения. Бороться за чью-то любовь считала невозможным для себя, а вот внимать любовным притязаниям и отвечать на них сердцем – по мне.

Так что… замуж мне нужно и вся надежда на «Фол», только папу следует подготовить. Лучше зайти к решению по организации отбора через Мэр. Уверена, что мачеха поддержит идею и даже сама напишет прошение Суверену на проведение мероприятия, а папу заставит его подписать.

Ладно, что я всё о грустном и о грустном? Пора и за работу. Вернётся дружок- напомню недавний разговор, ведь надо выяснить подробности, прозондировать почву, извлечь основные мысли для организации «Фола», чтобы потом подготовиться к доказательству собственных идей перед родственниками.

Заря уже в полнеба. Красота!

Я вошла в дом. Из холла свернула в коридор и оказалась в мастерской. Посетовав на свою судьбу, уселась за рабочий стол и взяла очередную глиняную табличку. Погладила её ровную поверхность и почувствовала тепло, исходящее от камня. Зафиксировала ощущения, ещё раз просмотрела набросок сюжета, выполненный на бумаге, и схватилась за резак. Сделала первый надрез.

Для меня начало работы сродни таинству магии. Но, к сожалению, это первое и последнее родство с магией в создании сюжета. Дальше только работа. Кропотливая, выверенная, без возможности исправить рисунок. Потому следовала линиям эскиза чётко, не отвлекаясь на разные пустяки. Я произнесла заклинание для эпизода, что наметила. Без нажима стала водить по глиняному полотну остриём ширита. Он сам вгрызался в обожженную в печи поверхность. Получалось идеально. Филигранность важна – она залог хорошего заработка.

Пару раз я прерывалась на еду и получасовую прогулку в саду возле дома, потом снова садилась за работу.

Сложив готовые глиняные прямоугольники в специальный контейнер на колёсиках, взяла джойстик управления им и перевела в рабочий режим. Перемещая ручку управления, направила контейнер в холл.

Закатные лучи проникали через большие окна неровными полосками и упирались в мраморный пол, образуя небольшие пятна.

Вечер.

В дверь неожиданно постучали, что само по себе странно – гостей я не ждала, а Вирт должен прибыть завтра утром.

– Войдите! – крикнула я, подходя к контейнеру и выключая джойстик.

– Привет, красавица! – улыбнулся появившийся на пороге Вирт. – Я к тебе не один – с гостем. Это наш заказчик.

За щуплой спиной Вирта стоял довольно высокий молодой мужчина лет двадцати пяти. Одет он был в брюки из толстой ткани, кожаную куртку. Симпатичным его назвать трудно- большой лоб, прямой нос, квадратный подбородок. По сравнению с утончённым Виртом, мужчина смотрелся слегка облагороженной глыбой, вырезанной из скалы.

– Почему не связался со мной по плеерону? Предупреждать надо.

Терпеть не могла, когда ко мне вваливались в дом без предварительного оповещения. Я была не одета для приёма гостей, и уж тем более для того, чтобы с кем-то знакомиться. Свободные чёрные брюки вытерлись на коленях, а майка растянулась и висела на мне грубыми складками. Зато в такой одежде уютно передвигаться по дому и работать.

Дружок, как всегда, в элегантном костюме, с аккуратной причёской, подошел ко мне и, махнув рукой на Громадину, произнёс:

– Знакомься, Мина, это маар Генрих Лесной из клана Лесных.

Большие карие глаза Вирта, обрамлённые черными длинными ресницами, светились счастьем. На пухлых губах играла легкая улыбка.

– Да, да, – закивала я, – мой папа женился на…

Договорить я не успела – Громадина ринулся ко мне и, схватив за руку, гаркнул:

– И тебе пора замуж! Я готов на тебе жениться, собирайся. Таблички упаковала?

Я только и смогла кивнуть в ответ. Вопрос: «Куда собираться?» – так и прилип к языку. Пришлось его проглотить и улыбнуться предводителю клана, чтобы скрыть растерянность.

Оказывается, заказ исходил от родственника. Но не это странно, а его слова о женитьбе. Это теперь юмор такой в сосновой глуши в замке Лесных? Признаться, очень глупый и далёкий от изящества.

Впрочем, родственников не выбирают… Тем более по мачехе.

– Чай, кофе не предлагай, – продолжил Генрих, – пошли к магу – законнику.

Он дернул меня за руку и потащил к выходу.

– Нет. Нет. Как же так? – упираясь каблуками в пол, произнесла я. – Спасибо за приглашение погостить в замке, но я не могу так всё бросить. Работы много, дом оставить нет возможности.

– Я не приглашаю тебя «погостить», а беру в жены, – заявил Генрих.

Я хотела что-то возразить, но промолчала, теряясь в догадках. Отступила на шаг от Генриха. В поисках защиты воззрилась на Вирта. Он привёл этого сумасшедшего ко мне, вот пусть теперь избавляет.

Генрих тоже вдруг вспомнил о Вирте и, обернувшись к нему, спросил:

– Она ничего не знает?

Друг покачал головой и, пожав плечами, ответил:

– Я пытался подготовить её, но не думал, что жених уже есть и что им окажешься ты, Генрих. Я… Короче, мы с ней поговорили о возможности замужества, и всё.

– А кто ещё претендует в мужья? – нахмурился родственник. – Ведь всё четко было сказано до этого.

– Я… Видимо не очень понял Нара, – покаялся Вирт. – Думал, он хочет снять Наложение со своей дочери через замужество гипотетически, но не догадался, что всё уже решено.

Услышав имя отца, я словно очнулась ото сна, а вернее сказать – кошмара. Из диалога мужчин получалось, что Вирт не просто так говорил о «Фоле» и последующим за ним замужестве. Да, вероятно, он, правда, не понял, что я уже просватана за Генриха Лесного, потому и болтал об отборе невест.

Хм… А папа сумел удивить меня. Но я тоже не промах, удивлять умею.

– Что же обо мне подумают маги? – начала я, обращаясь к Генриху. – Отец покинул меня, в самом расцвете сил и здоровья, подался на чужбину. А тут ещё и я оставлю дом, добрых соседей и отправлюсь за вами. Как же дом без присмотра? Пол в пристройке прогрызут мыши, мебель съедят жуки, порог покосится, а…

– Я наложу заклятие, и дом будет законсервирован, – бросил через плечо Генрих. – Все, включая дождевых червей, будут обползать дом за километр.

Генрих тянул меня за руку, и каблуки моих ботинок скрипели по мраморному полу.