Гвоздь в пятке - Барбара Маккафферти

Остальное она выдала скороговоркой. Насколько я понял, бабушка и дедушка Корделии жили за городом. Судя по описанию, в непосредственной близости к краю света. Рядом – иными словами, на самом краю света – обитала сестра Корделии, Юнис, с мужем Джо Эдди Креббсом. Чета Креббсов переехала в наши места около года назад, когда единственный сосед бабушки решил продать свой дом.

– Юнис давно хотелось поселиться поближе к бабуле, – пояснила Корделия.

Вот так штука. До этого момента фамилия Терли мне ничего не говорила, но теперь я вспомнил, что учился в одной школе с некой Юнис Терли. Неужто это ее бабушку укокошили? Да и Джо Эдди Креббс был мне знаком со школьных времен. Не стану утверждать, будто мы близко знали друг друга, поскольку и Юнис, и Джо Эдди были двумя годами младше, но кое-что у меня в памяти все же осталось. Юнис – это я точно помнил – была симпатичной изящной малышкой, чего о Джо Эдди я бы не сказал. С возрастом Джо если и изменился, то только к худшему, что вполне естественно для игрока школьной сборной по футболу. Там же дня не проходит, чтобы кому-нибудь не заехали по носу. Вот и носу Джо Эдди досталось немало.

Мой интерес к Корделии обрел, так сказать, историческую окраску. Сколько же ей лет? Должно быть, она минимум года на четыре моложе меня, иначе бы я ее запомнил по школе. А на такую мелюзгу старшеклассники просто не обращают внимания.

– Понимаете, – продолжала Корделия, – годы ведь дают о себе знать… Вот Юнис и решила помочь бабуле с дедулей на старости лет.

Тут она вспомнила, что над ее бабулей годы уже не властны, и я вновь увидел свое отражение в огромных, залитых слезами голубых озерах.

И вновь заерзал в кресле, словно мне сыпанули в штаны горсть горячих углей. Слова соболезнования не шли на ум, хоть ты тресни… «Мне очень жаль»? Так я уже это говорил. Ну что еще придумаешь в такой ситуации? Сказать – мол, ваша бабуля пожила всласть? Всласть-то оно всласть, но как быть с печальным концом? В общем, пока я лихорадочно перебирал возможные варианты утешения и отбрасывал их один за другим, Корделия успела успокоиться.

– К тому же в последнее время возраст стал все сильнее сказываться на бабуле.

– О? – На сей раз я легко справился с ответной репликой. Без малейшей запинки. Бурные аплодисменты.

Корделия вспыхнула.

– Ну, не то чтобы очень сильно… Просто бабуля могла надеть юбку задом наперед… Или, например, начнет чем-нибудь заниматься – и тут же забывает, что, собственно, хотела сделать. Мелочи, конечно, но все-таки…

Судя по всему, с мозгами у бабули Терли было не все в порядке. С другой стороны, если подумать, не слишком-то она и отличалась от остальных. Да вот взять, к примеру, вашего покорного слугу. Я и сам пару раз надевал свитер шиворот-навыворот. Если это первый шаг по дороге к желтому дому, то мне туда билет обеспечен.

Корделии я об этом, разумеется, докладывать не стал. Хватит с нее моих веснушек. Узнай клиентка еще и о проблемах со свитерами – боюсь, вылетела бы из офиса с визгом. И поминай как звали.

– О боже!

Здорово. Я делал успехи буквально на глазах. Если эдак и дальше пойдет, то в скором времени могу рассчитывать на приз в конкурсе ораторов.

– Да-а, – со вздохом покачала головой Корделия, – бедная бабуля. Вообще-то она держалась, но иногда за ней нужно было приглядывать.

– Гм. – Надеюсь, это глубокомысленное замечание прозвучало достаточно сочувственно. – Так вы говорите, в тот вечер… – Пора было переходить к делу. Надетые задом наперед юбки – это, в конце концов, не причина для убийства, верно ведь?

– Ах да… – Корделия снова умолкла и горестно захлопала ресницами.

Убедившись, что мой словарный запас слишком беден для выражения соболезнования, я избрал выжидательную тактику. Проще говоря – промолчал.

Если убрать приличное количество вздохов, всхлипов и пауз, то рассказ Корделии звучал примерно так:

Той ночью, когда убили бедную бабулю, дедушка Терли играл в карты в доме Юнис с ее мужем и со своим приятелем, неким Делбертом Симсом. Ни мужчины, ни сама Юнис ничего подозрительного не видели и не слышали. Игроки засиделись далеко за полночь. Приблизительно в половине второго Делберт Симс отправился домой. Следом ушел дедуля.

Только в отличие от Симса старикан через несколько минут прискакал обратно – без рубашки, в тапочках на босу ногу и белый как мел. Он рыдал в голос и все повторял, что бабулю убили. Выяснилось, что дедуля забрел на кухню выпить перед сном стакан молока и обнаружил бабулю на полу бездыханной, рядом с котом и попугаем, также почившими вечным сном.

– Больше… – простонала Корделия, – больше мне ничего не известно. Шериф сказал, что всех их убили одним и тем же… одним и тем же…

– Тупым предметом? – осторожно подсказал я.

Именно так было упомянуто в полицейском отчете, опубликованном в газетах. «Орудием убийства пожилой женщины, кота и попугая предположительно является тяжелый тупой предмет». Что это за «тупой предмет», полиция до сих пор не выяснила. Орудия убийства на месте преступления не оказалось.

Корделия кивнула, не сводя с меня широко распахнутых голубых глаз.

– О, мистер Блевинс, вы должны найти этого злодея!

Разумеется, я напустил на себя достойный профессионала вид, но в душе меня грызли сомнения. Что мне, собственно, делать там, где потерпела крах полиция?

Тем не менее, я изобразил уверенную улыбку и пообещал начать расследование немедленно. С визита к сестре и зятю Корделии.

После чего, прокашлявшись, заявил:

– Однако мои услуги стоят недешево. Я беру тридцать долларов в час. Или двести в день.

Отмечу сразу: по сравнению с аппетитами других детективных агентств мои ставки просто смехотворны. В свое время я даже подумывал – а не сменить ли вывеску на нечто более подходящее для Пиджин-Форка? Скажем, «Хаскелл Блевинс. Расследования задаром». Видите ли, народ в наших краях убежден, будто я задираю цену выше головы. Или выше крыши. Попробуйте только заикнуться о тридцати долларах в час – и вас разорвут на части. В лучшем случае засмеют.

В этом крылась вторая причина моих раздумий насчет смены профессии. Водопроводчики в Пиджин-Форке, уверяю вас, берут в час куда больше меня. И никто, между прочим, не смеется. Водопроводное дело здесь в чести.

Как ни странно, в ответ на мое наглое заявление Корделия и бровью не повела.

– Мистер Блевинс, – сказала она, – по страховому полису бабули мне достались десять тысяч долларов. Я и не знала, что являюсь ее наследницей. Если понадобится, я истрачу все до последнего цента, лишь бы найти злодея.

Кто бы не поддержал такое решение? Какая прелесть эта Корделия!

– Друзья зовут меня Хаскеллом.

– Очень приятно, Хаскелл, – улыбнулась Корделия.

Жаль, но улыбка исчезла, когда Корделия потянулась к сумочке. Тонкие бровки нахмурились, едва заметная морщинка промелькнула и исчезла – ну совсем как легкое облачко на ясном небе.

– У меня… у меня сейчас нет денег. С этим наследством столько формальностей… Обещают вот-вот выплатить. – Она поспешно выхватила из сумочки чековую книжку и ручку. – Но для начала я выпишу чек на сто долларов, ладно? Сию же минуту.

Не стану скрывать – я был в восторге. Даже почерк на этом листочке выглядел симпатично.

Корделия защелкнула сумочку и поднялась с кресла. Но у меня остался к ней еще один немаловажный вопрос.

– Кто-нибудь еще, кроме вас, получил наследство?

– Юнис, – ответила она. – Бабуля разделила сумму страхового полиса поровну между внучками. Каждая из нас унаследовала по десять тысяч. Ужасно мило с ее стороны, правда? – Корделия снова горестно захлопала ресницами.

Я промолчал. Улыбнулся, конечно, сочувственно. Кивнул. Но промолчал. В самом деле, ужасно мило. Или ужасно глупо. Одно из двух.

ГЛАВА ВТОРАЯ

Я изрядно заблуждался, полагая, что Юнис и Джо Эдди Креббс обитают на краю света. Через добрых полчаса езды я добрался лишь до поворота на разбитую пыльную дорогу, в то время как край света, по моим подсчетам, должен был попасться на глаза миль десять назад.

Еще через пять миль, досыта наглотавшись пыли, – а заодно и вдоволь налюбовавшись, как мой новехонький красавец «форд» тычется бампером в каждую колдобину на чертовой дороге, – я наконец затормозил перед крошечным белым домиком. Белым? Пожалуй, я ему польстил. Когда-то это строение, возможно, и было белым, но сейчас просто умоляло о том, чтобы его покрасили. Сарай на заднем дворе оказался еще в более плачевном состоянии.

Даже не выходя из машины, я мог с уверенностью заявить, что Юнис и Джо Эдди десять тысяч не помешают.

Домик по соседству выглядел не лучше. Точнее сказать, значительно хуже. А если уж быть совсем точным, то он выглядел просто безобразно. Дом был выкрашен в карамельно-розовый цвет. Не знаю, как вам, а мне достаточно взглянуть на подобный ужас, и тут же начинает выворачивать наизнанку.