Сталин. Человек, который спас капитализм - Льюис Е. Каплан

«…Он точно так же бездействует. У них с Рузвельтом были очень странные отношения, и нам известно, как генерал любил деньги. И примерно в этот период он получил полмиллиона наличными от правительства Филиппин. Никто не знает, за что. Рузвельт эвакуировал из Манилы одного Мак-Артура, оставив всех остальных на растерзание японцам. Мы знаем, что Рузвельт боялся Мак-Артура, а генерал как-то сказал, что Рузвельт никогда не скажет правды, если сумеет обойтись ложью.

И вот мы видим повторение 1941 года.

Я спрашиваю: если ЦРУ такое умное и имеет достаточный бюджет, чтобы оплачивать своих шпионов по всему миру, тогда каким образом они или военная разведка в Токио могли проморгать передвижения крупных войск Северной Кореи? Ведь такие вещи не делаются в полной темноте, в конце концов.

Все в ЦРУ склонны винить кого угодно, кроме себя. Мы, те немногие, кто предвидел возможные сталинские действия, теперь чувствуем превосходство над теми, кто раньше старательно избегал нас как чумы.

Вернулся президент очень растерянный и нервный. Будет ли крупная война или только ограниченная агрессия? В любом случае Сталин не на того человека напал. Сейчас он пытается свести с Трумэном счеты за свое поражение при блокаде Берлина, когда Иосиф потерял лицо в глазах всего мира.

Нет, у Иосифа этот прием больше не сработает. Трумэн страшен в своей решимости и гневе, и он вступит в бой гораздо быстрее, чем Иосиф. Сталин любит блефовать, а Трумэн — нет».

Для Сталина подобный язык переговоров был бессодержательным. Еще до начала большой войны независимость и демократия в Польше уже не существовала. Это же относилось и к другим странам Восточной Европы, где правящие режимы стали союзниками гитлеровской Германии.

Да, история повторяется с иронией (или в виде фарса), но все это не вполне соответствует событиям, которые последовали за смертью Сталина. В своем желании распространить советскую систему на Западную Европу ему пришлось бы привести в движение фундаментальные и беспощадные силы, которых до тех пор не мог предвидеть капитализм. И всякий раз, как Сталин пытался достичь своей цели, Соединенные Штаты ему противодействовали. Сегодня эти тогдашние взаимоотношения расцениваются как начало «холодной войны». Так относятся к этому в исторических книгах в США. Советский Союз выступал провокатором, а Соединенные Штаты были простодушной и невинной жертвой. По сути, это было подсознательным желанием Америки всегда противиться какому-либо противодействию, исходит оно от коммунистов или еще от кого-нибудь. И именно это привело к «холодной войне». Но если брать Соединенные Штаты, то война не всегда была «холодной». В ходе войны в Корее погибло около 33 тысяч американцев, а во Вьетнаме, где война продлилась дольше, — около 58 тысяч. Еще более абсурдным является тот факт, что официально Соединенные Штаты не находились в состоянии войны ни с одной из этих стран. Такова была особенность «холодной войны». Соединенные Штаты оказались вынуждены отчаянно бороться против призрака коммунизма. И весь народ был настолько увлечен этим противостоянием, что иногда доходил до грани истерии.

Это был вызов Сталина Западу. Он попытался инициировать конфликт между СССР и США, но удерживать его в тех рамках, откуда невозможно было вырваться — до тех пор, пока Советский Союз не рухнул. Как будто бы он писал сценарий мировой истории на вторую половину XX века, а правящие элиты и в США, и в Советском Союзе вынуждены были играть предписанные им роли. В самом начале 1946 года, через полгода после окончания войны с Японией, Сталин в своем послании к ЦК Коммунистической партии сообщил, что Советскому Союзу в ближайшие годы придется «потуже затянуть пояса» в экономическом смысле, чтобы подготовиться к предстоящей войне с Соединенными Штатами.

Выдавая столь мрачные пророчества людям, которые еще не оправились от четырех лет самой кровопролитной в истории человечества войны, Сталин следовал заветам Маркса. Его аргументация была следующей. В условиях практически полностью некоммунистического мира, который находится притом в состоянии близком к полному банкротству, разогретая капиталистическая экономика США не будет иметь достаточных рынков сбыта. С окончанием войны началось стимулирование производства гражданских товаров, и в первые года четыре после войны экономика США будет успешно наполнять пустые «трубопроводы» в своей стране. Однако после их заполнения, как это случилось перед Великой депрессией, единственным спасением для экономики Штатов может быть военная агрессия. Следовательно, Советскому Союзу следует подготовиться к такому повороту событий. Вместо производства столь необходимых потребительских товаров, советскому народу нужно сделать все, чтобы дать отпор этим планам Соединенных Штатов. Иначе говоря, советской экономике нужно оставаться на военном режиме функционирования, чтобы предотвратить возможные авантюры со стороны США. Самой главной задачей у СССР было создание атомной бомбы, для достижения военного паритета с США. После смерти Сталина в течение почти сорока лет его наследники придерживались той же линии. И только когда президент Рональд Рейган, не слушая советов своих высоколобых и осторожных консультантов, затеял стратегическую оборонную инициативу, названную в прессе с издевкой «Звездными войнами», Советский Союз оказался в таком положении, что уже не мог сохранить военный паритет с Соединенными Штатами, не угробив собственную экономику. В результате произошла попытка переворота против Горбачева, которая провалилась, а затем водружение на трон Ельцина в попытке собрать «крошки со стола».

Если Сталин испытывал своего рода паранойю в отношении намерений Америки, это вовсе не было лишено оснований. По ложному мнению Сталина, да и Ленина, коммунистическое будущее для страны должно было прийти еще при жизни существующего поколения. Одно дело, однако, когда Сталин не пропускал мимо ушей предупреждения Черчилля о грядущем германском вторжении — у Черчилля были веские причины провоцировать войну между Германией и Советским Союзом. А совсем другое дело, когда Сталин не принял во внимание сообщение собственного агента из Токио, Рихарда Зорге. В результате последовала невероятная катастрофа. Две трети советских военно-воздушных сил были уничтожены прямо на аэродромах.

Ни одна из советских дивизий не была в состоянии полной готовности к бою. Значительная часть индустрии, которую Советский Союз создавал в течение пятнадцати лет, была уничтожена в считаные дни, первые дни войны. Нет, Сталин не страдал паранойей в 1946 году. Он был сконцентрирован на мысли о том, насколько Советский Союз был близок к военному поражению.

Была ли «холодная война» неизбежной, как прогнозировал Сталин? В определенном смысле да, была. Две оставшиеся в мире крупнейшие военные державы, СССР и США, смотрели на послевоенный мир сквозь разные линзы. Союзничество во время войны было не более чем браком по расчету, что касается этих двух стран. Принятие резолюции о создании Организации Объединенных Наций, где каждый из постоянных членов Совета Безопасности имел право вето, было не чем иным, как еще одним примером подобного коварного заигрывания. Более того, Сталин не питал особых иллюзий. Капиталистические страны были внутренне враждебны идеям социализма по целому ряду причин. Первое, и самое важное: социализм представлял альтернативу их собственному устройству. Во времена Великой депрессии, еще до Второй мировой войны, в капиталистических странах была колоссальная безработица, тогда как в Советском Союзе была полная занятость. Другая причина состояла в почти религиозной вере Сталина в то, что социалистическое будущее неминуемо для любой капиталистической страны. Следовательно, лидеры капиталистических стран будут бороться за отстаивание своих существенных интересов в рамках собственной системы. Сталин предполагал, что по мере возрастания внутреннего благосостояния СССР произойдет выравнивание условий жизни в этом социалистическом сообществе с капиталистическими странами, что послужит дополнительным фактором угрозы для капиталистических обществ с их эксплуатацией.

А теперь посмотрим на другую сторону монеты — Соединенные Штаты расценивали экспансию коммунизма как угрозу для собственной экономической безопасности. Ведь всякая страна, которая оказывалась в орбите влияния коммунизма, переставала быть рынком сбыта для товаров из США. Капитализму для успеха необходимо постоянно расти. Этот факт стал очевиден в ходе Великой депрессии, когда Соединенные Штаты и другие капиталистические страны ввели дискриминационные ввозные тарифы для защиты своих производителей. Соглашения в Бреттон-Вудсе, запланированные разрушить торговые барьеры путем замены золота на доллар в расчетах, не были приняты Советским Союзом и его союзниками. Если бы коммунисты продвинулись дальше в Европу, это еще намного сузило бы возможности американской торговли, построенной на долларе. Смысл американской послевоенной политики был меньше связан с вопросами политических прав и свобод, чем с экономическими возможностями для американского бизнеса.