КАРЛУША НА ОСТРОВЕ ВЫСОКОЙ ТРАВЫ - Борис Карлов

Так вот эта девчонка, появившись в городе, тут же стала изобретать всякие новшества: бритвы и ножнички для пластической хирургии, соевые заменители, крэк и безалкогольное пиво.

И всё было бы по-старому, если бы Клюква не загорелась однажды идеей полёта в космическое пространство. Она стала постепенно увеличивать дозу и выяснила, что Землю окружают стрекозы, птицы и ангелы, а также бессчётная армия девушек в коротеньких юбочках с теннисными ракетками, которые неустанно отбивают кометы и метеоры.

Однажды Огонёк в панике прибежала из своей лаборатории и объявила, что скоро наступит конец света, поскольку все девушки умерли и превратились в высохшие мумии. Она велела, чтобы каждый взял лопату и рыл в центр Земли подземный ход. И вот, все сидят под землёй, роют, а она думает.

Неделю думает, год… Тут её кто-то надоумил, чтобы заместо крэка начать нюхать кокаин. И всё сразу завертелось. Теннисистки в юбочках отбивают кометы и метеоры резвее прежнего.

А за городом под землёй осталась огромная пещера – такая большая, что ни стен, ни потолка не видно. Пещера очень надёжная, потому что крепко оплетена со всех сторон корнями, которые пустили опоры высоковольтной линии. Из-за этого внутри произошла какая-то аномалия: сидишь и ни с чего кайф ловишь.

Теперь Огонёк много времени проводила в шахте, занимаясь планировкой будущего города. Она научилась вживлять в корни специальные электроды, и у будущего города открылись неограниченные источники электричества.

А когда строительство было закончено, устроили грандиозный праздник, во время которого Огонёк перерезала себе вены. Теперь её призрак бродит по городу и, если к кому-нибудь привяжется, то читает в самое ухо свои стихи, пока тот совсем не спятит.

Так печально закончил свой рассказ Муха.

– А что же теперь с этими… девушками? – поинтересовался Карлуша.

– С ракетками, в юбочках? Вы их ещё увидите, – заверил Муха. – Тут у нас такое место, что после стакана пива много чего мерещится…

Под террасой появилась упитанная дама и стал кричать, приглашая Карлушу и Чека спуститься.

Глава девятая

БЛЕСК И НИЩЕТА ЛАС-ВЕГАСА

Приятели спустились по вертикальной металлической лестнице и тут же попали в объятия упитанной дамы.

– Ну вот и славно! – трещала дама, поддерживая на нижних ступеньках Карлушу, а затем и Чека. – Теперь, самое главное, держитесь рядом со мной и не потеряйтесь. Можете называть меня мадмуазель Хрю-Хрю. Да что там я! Сейчас тут о вас только и говорят! Я вам сама, сама всё покажу и расскажу!

Дама была одета в яркое платье, чулки сеточкой и туфли на каблуках. Лицо её было напудрено, а губы накрашены. Белокурые волосы до пояса. Карлуша ничего не понял. А Чек сразу догадался, что это и есть Сэм, который успел переодеться в женщину.

– Саманта, – представился Сэм и царственным жестом протянул обе руки.

Красавчики понимающе улыбнулись друг другу.

Подхватив даму, путешественники направились в город. То есть, зашли под ближайшую арку в круговой стене, разрисованной неприличными словами и рисунками.

Едва путешественники очутились на жилой стороне, их взорам открылись покосившиеся хибары, составленные из ящиков, заросшие крапивой и бурьяном дворики. Некоторые аборигены выпивали и закусывали, расстелив на земле газетку, некоторые сидели на траве и смеялись. Удивительно, что ни один гном не лежал в отключке.

Сэм без устали комментировал:

– Как видите, жители нашего города предпочитают лёгкие стимуляторы, поскольку сама его тонизирующая сила делает их, что называется, сногсшибательными. Вы можете получить смертельную в любом другом месте передозировку, но отделаться блевотиной, не почувствовав даже лёгкой сонливости. Здесь, на окраине, на всё это смотрят сквозь пальцы. Но если вы начнёте, к примеру, блевать в фонтан на Центральной площади…

В этот момент Сэм подумал, что его рассуждения гостям могут показаться обидными, и он осторожно поинтересовался:

– Скажите, а у вас в Маковом городе есть фонтан?

Карлуша засмеялся. Он уже начинал ощущать на себе «тонизирующую силу».

Пройдя насквозь с десяток таких колец, уменьшающихся по мере приближения к центру, экскурсанты в конце концов выкатились на Центральную площадь.

Глава десятая

У ФОНТАНА

Здесь было светло и шумно. Посередине бил подсвеченный разноцветными прожекторами фонтан в виде огромного фаллоса, яйцами которого были два плавучих, прикреплённых на цепочках пластмассовых шара. Внутри этих шаров кувыркались голые стриптизёрки. Круговая панорама фасадов домов была вся сплошь увешана красными фонарями. В витринах стояли проститутки с хлыстами, уроды и животные.

Друзья сели на парапет фонтана и закурили. Вскоре они обратили внимание на то, что катающиеся на роликах местные гномы с любопытством на них поглядывают. Саманта объяснил это тем, что весь город знает о путешествии за высокой травой, а Карлушу и Чека несколько раз показали по телевидению. Услышав это, Карлуша невольно приосанился и покосился на приятеля, который только что накрасил губы – да так, что шарахались голуби.

– Слушай, обсос, стёр бы ты эту гадость, – шепнул ему Карлуша.

– Ничего, – сказал Чек, – зато ты у нас мачо-хуячо, натурал.

Рядом остановились две девчонки. Они были бледные, одутловатые, с чёрными кругами вокруг глаз. Пошатываясь и держась друг за дружку, они спросили Чека вразнобой:

– Вы посланник той, что сеет лепестки своих ногтей и пожинает пыльцу с крыльев мёртвых?.. (При этом одна сказала «пыльцу», а другая «перхоть».)

Карлуша и Чек не поняли, но кивнули.

Получив утвердительный ответ, девчонки заплакали.

Чек перегнулся через парапет и брезгливо поплескал водой на лицо. Рядом просвистела и булькнула в воде пуля.

Глава одиннадцатая

УЖИН, КОТОРЫЙ ЗАКОНЧИЛСЯ ЧЁРТ ЗНАЕТ ЧЕМ

Сэм привёл друзей на крышу одного из примыкающих к площади казино, где прямо на свежем воздухе были расставлены столы и стулья. Не успели заказать, появились телевизионщики – девица с папироской и несколько качков с аппаратурой. Девица, подвигав попой, нахально протиснулась за стол между Карлушей и Чеком.

– Привет телезрители, я ваша Крыска, и мои зубки всё ещё такие же острые… Что?.. Ещё не снимаем?.. Блин, зря только умное лицо делала.

– Простите, как вас зовут?.. – переспросил Карлуша.

– Крыска, Крыска. Нормально, нормальное такое погонялово. Программа новостей… этого, блин… какого-то там, блин, канала. Канала, блин! Тьфу, слово какое… гадость. Первый раз сказала, чуть не вытошнило… Я там работаю. Ладно, блин, хрен с ним, пусть будет. Нет, ну, блин, я так не могу, должно быть какое-то другое слово, этот… с-синоним… Что? Мотор?.. Всё, поехали.

Корреспондентка затушила папироску и прикурила новую.

– Я говорю, вы молчите. То есть, нет. Я спрашиваю, вы отвечаете. Вопрос такой. Где эта ваша трава, блин, растёт якобы?

– На острове, – ответил Карлуша машинально.

– Ага. Прикольно, да? Самый умный. Остров-то где, остров? Америка вон, тоже остров. А травы нормальной нет ни хрена. Привозят из хрен знает откуда и бадяжат потом куриным помётом, хной или чем там… А ты потом вдыхай, блин, эту гадость. (Корреспондентка закашлялась.) Нормальной травы можно в Амстердаме нарыть… более или менее… Короче, залётные, – Крыска взяла Карлушу за воротник, а Чека за штаны, – вы мне про Амстердам тут не заливайте. Где эта ваша якобы трава или остров, на котором забитые косяки растут? Телезрители, типа, хотят знать. Как наша передача называется?

Карлуша и Чек переглянулись.

– А она, блин, так и называется: «Хочу – всё – знать!» И если я хочу всё знать, а два залётных придурка морочат мне голову Америкой или Амстердамом, то я делаю сначала так… – корреспондентка сжала кулаки, горло Карлуши стянул воротник, и он стал задыхаться; Чек, которого Крыска ухватила за яйца, пискнул и поехал под стол.

– …А потом вот так… – Крыска разжала кулаки и щёлкнула длинным, острым как бритва ножом.

Но в этот момент стоявшую на столе бутылку разнесла пуля снайпера. От расплескавшейся водки защипало глаза. Сэм моментально выхватил у дамочки нож и двумя взмахами располосовал на ней крест-накрест кожаную куртку. Под курткой показалась футболка с надписью «СОСУ У ШЕФА».

– Отличный выстрел, Муха! – оттопырил большой палец Саманта в сторону террасы юго-восточного сектора. – А ты, сопля, – обратился он к корреспондентке, закрой рот. Не в кабинете у своего шефа. И прикрой, прикрой это паскудство. Пошли все вон отсюда.

Тревожно поглядывая на верхний периметр, телевизионщики скрылись.

Далеко заполночь, когда друзья уже заканчивали а Саманта за всех расплачивалась и уговаривала пойти к ней в гости, рядом послышались знакомые голоса.