На верхней границе фанерозоя (о нашем поколении исследователей недр) - Юрий Ампилов

Естественно, спал и я, но на следующее утро ему говорил:

– Ну, что ж ты? Я тебя ждал. Было здорово. Грохот слышал?

– Не-е, мамка не пустила, и я заснул.

В следующий раз это были Вовка Шабанов, Мишка Пауков или кто-то еще из дворовых ребят.,

Впоследствии, классе в пятом, я сам пытался делать модели ракет из подручного материала: фольги от чая, картонки от обувных коробок, простого клея и т. д. Краской подписывал на них начальные буквы имен девочек, которые мне нравились (например, УТ-1, Усова Таня), и большими буквами – СССР, Самое интересное, что метров на десять они взлетали. В качестве топлива использовал старые фотопленки (я фотографировал с десяти лет), которые тогда делались из материала, который очень быстро горел, почти как порох…

Хулиганили мы много, но родители и учителя об этом даже не догадывались, считая, по крайней мере, меня и моего друга Славку Бочкаря почти примерными детьми, а основном потому, что мы были отличниками. Но пару раз мы «прокалывались», и мне доставалось. А по более мелким проступкам стоять наказанным в углу периодически приходилось.

До сих пор удивляюсь, как наши шалости не привели к серьезным последствиям. Про то, что мы бегали по вечерам в сумерках и громко стучали в окна и двери, я даже не говорю: это все безобидно. Но вот другие случаи могли закончиться печально.

Был у нас свой «штаб» на чердаке нашего трехэтажного дома. Туда можно было проникнуть через люк по лестнице с площадки третьего этажа, что мы и делали почти ежедневно, выбирая моменты, когда взрослые нас не видели. Там был какой-то большой металлический бак диаметром метра полтора – видимо, часть системы отопления дома от котельной. Вокруг этого круглого бака была сооружена из деревянных досок квадратная обшивка, причем таким образом, что можно было на ней вокруг сидеть, а бак выполнял функцию стола. Там мы иногда держали котят, которых ходили кормить, рассказывали тайком анекдоты, иногда «с матерщиной», – в общем, там проходили наши тайные встречи.

Однажды зимой нам стало зябко, и мы запалили костер прямо на железном баке. А огонь заполыхал так, что занялась и деревянная обшивка. Мы испугались, но не растерялись, стали тушить чем придется. Пожара удалось избежать чудом.

В другом случае мы с Сережкой Носовым обнаружили, что свинец хорошо плавится на костре в консервной банке, а пластилин хорошо горит, и решили сделать что-то очень громко стреляющее, Нашли большую охотничью гильзу, наскребли туда серу с двух десятков спичечных головок, положили вату и все это залили жидким свинцом. Дождавшись, когда свинец застынет, загнули края гильзы плоскогубцами, чтобы свинец не выбило раньше времени. Облепив все пластилином, подожгли, а затем положили эту горящую конструкцию в цементированное длинное углубление: макет реки на школьном «метеогеографическом» участке. Дело было на каникулах, и рядом никого не наблюдалось. Нам казалось, что таким образом мы приняли все меры безопасности. Сами в кустах стали ждать взрыва с сильным грохотом. Тут совсем некстати к нам стал приближаться хулиганистый подросток с явным намерением нас поколотить. Мы стали махать руками и кричать, чтобы он не подходил, чуя, что вот-вот грохнет. Он, не понимая в чем дело и чувствуя свое явное превосходство над мелюзгой, не собирался останавливаться. И тут действительно страшно грохнуло. Кусок свинца пролетел в метре от него, а мы бросились наутек…

Другие наши многочисленные самостоятельные химические эксперименты, конечно, приводили к различным интересным эффектам, но были более безопасны.

Еще был период, когда мы делали всевозможные устройства на резинках, стреляющие проволочными шпильками. Однажды мама поехала навестить отца в Саратов, где он находился на шестимесячных офицерских курсах, и взяла сестру Татьяну с собой, чтобы по пути оставить ее в Москве у бабушки. За мной попросила посмотреть свою подругу по работе, тетю Свету Бочкарь (мы дружили семьями). Чтобы мне было не страшно одному ночевать в квартире, тетя Света отправляла со мной своих двух сыновей – Славку, моего ровесника и приятеля еще с детского сада, и его младшего брата Юрку. Тут для нас наступало полное раздолье. Погасив свет, чтобы нас не было видно, и, высунувшись в три открытые форточки (две комнаты и кухня), мы ожидали прибытия вечернего пригородного поезда из Курска. Наконец, когда он приходил, мы «открывали огонь» по тротуарам плохо освещенной улицы, по которой шли поздние пассажиры. Дело было в ноябре, все были хорошо одеты, а расстояние приличное, и наши шпильки даже в случае попадания не могли доставить какую-либо боль. Зато было любопытно наблюдать, как люди не могут понять, что происходит и откуда «ведется обстрел».

Сейчас, конечно, эти шалости кажутся просто глупыми и непозволительными.

А однажды с чердака уже Славкиного двухэтажного дома мы обстреливали этими шпильками стоящий «газик», норовя попасть в лобовое стекло. Шофер тоже ходил вокруг и не мог понять, что происходит. Увлекшись, мы не заметили, как он исчез. А спустя несколько минут люк чердака открылся, шофер схватил меня «за шкирку» и проговорил: «Ну вот, братец, а теперь едем в милицию». Славка, первоначально схоронившийся в темном углу и оставшийся незамеченным, меня не бросил. Выйдя из укромного места, он сказал: «Дяденька, отпустите его, это я стрелял по вашей машине». Шофер, видимо, оценив его благородство, произнес: «Давайте ваши пистолетики, сорванцы». Изучив с любопытством нашу незамысловатую конструкцию, он со словами: «Чтоб я вас здесь больше не видел» – отпустил меня. Следов на стекле «газика» от наших шпилек с такого расстояния остаться не могло. Потом выяснилось, что нас выдал Витька Лобов из третьего подъезда, указав на чердак. С того случая эра наших «стрелялок» закончилась. Мы потеряли к ним всякий интерес. Видимо, это надо было перерасти.

Славка, отработав после «политеха» на севере 15 лет на газовом промысле в Вуктыле (республика Коми), переехал в Краснодар, где построил себе великолепный 3-этажный дом и вместе с женой Аней воспитывает трех дочерей. Он стал настоящим талантливым инженером, унаследовав способности и смекалку своего отца дяди Феди. Однажды, оказавшись на конференции в Ухте в 1985 году, я на одной из главных площадей перед Горкомом партии увидел его портрете надписью «Лучший рационализатор Коми АССР». Недавно по пути в Геленджик на конференцию «Геомодель-2006» я заехал к нему в Краснодар, и мы с удовольствием вспоминали эти и многие другие случаи. Теперь он занялся строительством, открыл фирму и делает все объекты «под ключ», начиная от проектирования и заканчивая сдачей в эксплуатацию…

В то время было общепринято, что у каждого хорошего ученика обязательно была пара подшефных из отстающих. Одним из моих подшефных был Вовка Сериков, отпетый лентяй и второгодник. Почти каждый день он приходил ко мне, чтобы делать уроки. Причем я должен был все подробно объяснять ему и проверять, как он понял. Но суть не в этом. В один из дней нам поставили телефон – почти неслыханная роскошь для маленького городка того времени. Во всем городе было не больше сотни номеров, и весь справочник умещался на одном большом двойном листе. Он очень заинтересовался этим делом и предложил: