Под навесом мрака - Валерий Атамашкин

— Так, — прошептал он.

Рука убрала кочергу подпиравшую дверь, провернулся ключ. Алексей потянул ручку на себя. В зале ресторана царила темнота. Зажженными осталось всего пару свечей. Предусмотрительно зажав нос и рот намоченным рукавом, Алексей все же почувствовал ту самую вонь, но теперь она была гораздо слабее и единственным неудобством которое вызвал мерзкий запах, была легкая резь в глазах. Алексей прищурился, перехватил поудобней разделочный нож и вышел из подсобки. Он вспомнил о Тимуре, лежавшем всего в нескольких шагах от двери в луже алкоголя. О Грише, труп которого лежал у входа к барной стойке и поежился. В темноте придется быть аккуратней, чем в прошлый раз. Не хотелось перевернуть что-нибудь вновь и привлечь к себе внимание кого бы то ни было. Покашливая, он медленно двинулся вперед, увидев размытые очертания трупа повара-сушиста, еще несколько часов назад обслуживающего людей в форме и медиков.

Как бы не была сильна вонь, от которой резало глаза и першило в горле, запах спирта по мере приближения к трупу ударил в нос. Алексею показалось, что он различает отчетливый аромат «Мартини». Он замер и даже захотел убрать смоченный водой рукав, чтобы вдохнуть аромат полной грудью, но вовремя одумался. Стараясь не дотрагиваться до трупа и не касаться его даже подошвой мокасин, Алексей затаил дыхание и сделал первый шаг. Он был готов услышать хруст стекла и даже почувствовать, как в мягкую подошву вонзаются острые осколки, как вдруг нога коснулась чего-то желеобразного и вязкого. Послышался чавкающий звук. Алексей одернул ногу и отпрянул на несколько шагов назад.

— Какого… — сорвалось с губ.

Скорее инстинктивно, нежели понимая, что делает, Алексей выставил перед собой нож. В нос опять въелся уже знакомый запах. Та самая вонь. Резкая и особенно вонючая волна. Алексей закашлялся не в силах справиться с собой, но не отвел взгляд и то, что он увидел на том месте, где лежал труп Тимура заставило отвернутся. С телом сушиста явно что-то произошло, пока он был за дверью в подсобке. Он заставил себя вернуть взгляд и достал из кармана зажигалку. С минуту он стоял с зажженной зажигалкой над телом погибшего пока огонь не обжег пальцы. Алексей скорчился от боли и выронил зажигалку на пол. Зубы впились в ткань рукава и по подбородку стекли несколько капель выжатой воды, оказавшейся неприятной на вкус. Парень не мог отвести взгляда от Тимура, понимая, что увиденное не может быть правдой. Такого просто не могло быть! Труп сушиста буквально высох на глазах до размера какого-нибудь карлика из цирка и покрылся темно-коричневой коркой. Форма, туфли, все было покрыто непонятными ожогами и пропитано той самой влагой, в которую Алексей наступил несколько минут назад, так похожей на вазелин. Но самое ужасное было то, что случилось с туловищем человека. Оно наоборот разбухло до невероятных размеров, стало бледно-розовым и покрылось узором из капилляров и вен. На туловище Тимура тут и там остались отметины в виде ожогов, прожегших кожу до черноты, все было перемазано непонятной на вид и запах слизью. Именно от нее как понял Алексей шла вонь. Больше всего обращал внимание странный, похожий на жерло разверзнувшегося вулкана разрез ровно посредине туловища трупа. Это была самая настоящая рваная дыра, выглядевшая так, будто кто-то засунул внутрь Тимура взрывчатку и поджег фитиль. То, что осталось от внутренностей парня вывернуло наружу.

Алексей закрыл глаза и отвернулся. Нужно было время для того чтобы прийти в себя, как-то осознать, принять, объяснить увиденное. Он отвернулся от трупа в другую сторону и неподвижно стоял на месте с опущенной головой и закрытыми глазами. Это не поддавалось никаким объяснениям. Можно было сказать, что он еще совсем молод и ему нет и двадцати. Но… Все это бред. Этого парня, бедного Тимура сначала убили, затем поджарили его ноги как барбекю, а потом решили выпотрошить наизнанку, измазав каким-то дерьмом. Все это не укладывалось в голове. Алексей в который раз попытался себя заверить не совать нос в чужие дела. Но как?

— Я хочу домой, — уже сказав эти слова, он понял, что произнес их вслух.

Слова вызвали растерянную улыбку. Куда? О каком доме он говорил? Дом со сьемной квартирой был поставлен на карантин и последние несколько дней он спал в ресторане… Медленно растерев лицо ладонями Алексей попытался успокоиться. Оставаться без огня в полумраке ресторана не хотелось и он нагнулся чтобы подобрать зажигалку. Взгляд замер на полосе слизи стекающей по барной стойке вниз. Слизь была настолько обильна, что напоминала подтаявшее мороженое или расплавленный шоколад. След толщиной в добрые полметра огибал барную стойку и уходил куда-то за ее пределы, в зал ресторана. Меньше всего Алексею хотелось смотреть на Тимура вновь, но он все же перевел на труп сушиста взгляд. Скорее всего, парень ударился головой о барную стойку и у него вытекли мозги?

«Но он ведь уже был мертв!»

Это была правда. Тимур был мертв, когда Алексей шел в подсобку.

— Еще лучше, значит…

«Значит, кто-то ударил башкой о барную стойку мертвого Тимура», — закончил он про себя.

Мысль не обнадеживала. Даже если так, зачем его поджигать и измазывать в каком-то дерьме? Алексей стиснул зубы.

«Не суй свой нос в чужое дело».

Он окинул взглядом бар и на этот раз, не сомневаясь, взял бутылку виски. Несколько больших глотков позволили прийти в себя. Алексей секунду поколебался и засунул бутылку в карман. Спирт в крови разом поднял адреналин и парень перешагнул через тело Тимура. Он посмотрел на руки сушиста, которые напоминали грабельки для ухода за домашними цветками. Чтобы не произошло с ним, теперь их повару никогда не сделать знаменитые на весь город роллы.

Подошва макосин неприятно чавкала соприкасаясь со слизью. Ей казалось было залито все вокруг. Бутылки, кружки, столовые приборы, и не менее четкие в разные стороны вели полуметровые вонючие следы оставленные невесть чем тут и там. Идти приходилось медленно. Стараясь не испачкаться в слизи с ног до головы, Алексей подошел к концу барной стойки, туда где он совсем недавно перевернул дорогую японскую вазу с цветами. Алексей аккуратно нагнулся и приготовился переступать через труп Гриши, но вдруг замер в нерешительности. Проход оказался пуст. Трупа не было и в помине. Парень внимательно всмотрелся в проход. Никого. Будто никого здесь и не было. Проход был пуст. О Грише напоминала лишь разбитая ваза, да лужа крови в том месте, где лежало тело парня. Но как ТРУП мог исчезнуть. Он ведь не мог вот так взять и уйти. Он, в конце концов, умер. Алексей сделал несколько шагов и заметил обильный след слизи уходящий вдаль. Парень присмотрелся внимательней и только сейчас понял, что рядом с осколками вазы лежат угольки, в которых прослеживались очертания ботинок Григория. Еще через несколько шагов Алексей увидел форму официанта и… несколько костей.