Бог смерти не любит яблоки - Алиса Чернышова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
“Начинает поддаваться!” — мысли Миха теперь звучали в её голове фактически в режиме онлайн.
“Сама вижу. Скорее!”
Не успели. Совсем немного, но не успели.
“Кэп, гости на пороге!”
Ну привет. А вот и ты…
Ли с силой сжала погружённые в вирт-руль пальцы.
“Мих, доламывай грёбаный код. Изображай бурную деятельность, но не подставляйся. Я лечу встречать гостей.”
“Может, лучше наоборот?”
“О нет, не лучше. “Гнев”! Помните то, что я вам говорила? Хаотичная формация, меняем систематику на 3, 5, 7. Давайте танцевать!”
И Ли направила свой робоистребитель прямо в лоб чёрно-хищной, хорошо знакомой машине.
-
Будущее — это скорость.
Гваду ещё до войны в СМИ часто называли миром, в котором светлое будущее наступило. Сейчас, глядя, как разлетаются на космический мусор две машины ребят внешнего крыла, Ли подумала: да, вот оно, наступившее светлое будущее, которое они заслужили. Как там говорили в раннюю космическую эпоху? Привет, прекрасное далёко! Кто бы сомневался, что ты будешь именно таким, а?
Но есть во всём это одно, что всегда прыгает на вас с каждой рекламной голограммы: будущее — это скорость. Вирт-общение, которое быстрее мысли, корабли, которые быстрее света… И космический бой — как апофеоз мощи и скорости. Счёт зачастую идёт даже не на секунды, а на доли секунд. Сколько понадобится Миху, чтобы доломать проклятый вирт, используя их общие мощности? Тридцать секунд, минута? Критически много, но она должна дать ему это время.
Любой ценой.
На внутреннем экране перед глазами мигали данные: статистика и рисунок боя, расположение кораблей, потери… Минус пять ребят внешнего звена — цена первых десяти секунд столкновения с “Альфой”. И то ли ещё будет… А вот Ив, при всех своих сомнениях и молодости, умудрился не только выжить, но и подбить левого крылового формации противников.
Это как минимум плюс пять секунд. Это очень много.
“Пять-три, вы Михин щит!”
“Да!”
“Миро, Кай, Феля, Ив! За мной до упора!”
“Да, кэп!”
“Ловите схематику.”
“Что это, кэп?”
“То, как Танатос скорее всего будет летать,” — она приготовила это для Джекса, по правде. Чтобы дать старпому хотя бы призрачный шанс улизнуть, Ли загрузила на аналитический ИИ все их совместные полёты, в том числе тактически-тренировочные и командные. ИИ понадобилось несколько часов, чтобы сваять соответствующие алгоритмы, но теперь это здорово могло облегчить им жизнь.
Точнее, дать лишние секунд тридцать.
“Но как…”
“Работаем!”
Вокруг всё взорвалось вспышками, будто летишь сквозь салют. Маневр, уклонение, маневр… Это, чтоб его, и правда было похоже на танец. Написанная ИИ программа более-менее сглаживала разницу в скорости, противники друг другу были отлично знакомы и до последней детали изучены, потому в какой-то момент Ли просто выбросило. Защитная реакция психики или что-то вроде, она не знала.
Сам факт: грань между виртом и реальностью размылась, стёрлась, как будто два мира слились в один. И все эти вспышки, маневры, потери личного состава на внутреннем экране, её личный бог смерти в качестве главного противника — полно, это просто суперреалистичные гонки “Последнего шанса”.
Это всё не на самом деле. Не всерьёз.
Это — просто очередная игра.
Они потом вернутся на свою планету. Они будут слушать музыку, читать книги и смотреть на закаты. И те, кто есть в списке потерь — они потом покинут свои вирт-комнаты и будут жить.
Жить...
Это всего лишь игра, да. Разве нет? Всё бессмысленно, никому никого не жаль, вокруг взрывы, кровь хлещет из носу от перегрузок, они с любимым человеком, который вдруг не-совсем-человек, пытаются убить друг друга... Это. Конечно. Игра. С очень высоким качеством графики, но современные вирты могут и не такое. Ведь правда?
Всего лишь игра. Противостояние талантов и тактик.
И её цель — победить.
А потом всё будет хорошо. Потом будет их планета.
Где всегда закат.
Где всегда мир.
Она окажется там, наверняка. Надо только закончить эту игру.
-
Закончи игру, Ли. Обычно в групповых турнирах ты вырываешь у него хотя бы одну победу из двадцати — так пусть этот раз будет двадцатый.
Закончи игру. И тогда всё это — страшное, уродливое, полное огня и смерти — исчезнет.
Закончи эту игру, и больно больше не будет.
-
Она улыбнулась; всё правильно.
Ещё немного подождать. Закончить работу. Привести партию к финалу. Ещё совсем чуть-чуть...
“Держим их, ребята, — приказала она своей команде, заходя в лихой вираж, — любой ценой! Не теряйте формацию!”
Она всегда любила командные игры больше, чем её бог смерти. Ей это всё напоминало шахматы. Как будто она снова сидит с сестрой в родительском саду и смотрит сверху на чёрно-белые клетки. Играет она сейчас за чёрных или белых? Она не помнит. Неважно.
Здесь, сейчас все клетки давно стали серыми. Цвета радиоактивного пепла, покрывающего нынче поверхность Гвады-1.
Всё вокруг слилось в мельтешение огня и вспышек. Орудия на обшивке флагмана тяжёлые, но относительно медленные, от них увернуться не так уж сложно. Другой вопрос, что их постоянная стрельба ограничивает и без того непростые маневры, сковывает, заставляет подставлять бока куда более опасным — и куда более быстрым — атакам…
Уход. Снова уход. Попадание — щит выдержал, но прогнулся. Следующее попадание будет финальным, и это плохо. Она ферзь в этой партии, должна быть на доске как можно дольше.
После неё только король. Интересно, нравится Миху быть королём? Впрочем, уже не важно, что и кому из них нравится.
Справа Миро, на тридцать. Он отличная фигура, быстрая и непредсказуемая. Тура, пожалуй. Феля с Каем — офицеры, на нижние шестьдесят градусов. И Ив слева… а кто Ив? Слишком молод и непредсказуем, чтобы понять, что он за фигура. Тут только время покажет.
Вокруг световое безумие, вспышки орудий и щитов. Не будь её глаза защищены стандартной панелью, сетчатку бы уже давно выжгло, разумеется — но это недостаточно ярко, чтобы развеять пустую, холодную космическую тьму. Этого пустого света, приносящего смерть, всегда будет недостаточно…
Они прикрывают друг друга. Они хороши. Они связывают противника по всем правилам военного искусства. Вот только никакой героизм не может долго противостоять технологическому, огневому и численному превосходству — что бы по этому поводу ни писали во вдохновляющих агитках,
