Линия огня - Василий Орехов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Дождавшись, пока стихнет гул винтов, я с трудом поворочал шеей. Голова перекатывалась из стороны в сторону, словно плохо накачанный футбольный мяч, шея превратилась в кусок резинового шланга, перед глазами все плыло, вращались кровавые круги и змеились огненные линии. Мне вдруг показалось, что вертолет возвращается, однако это был не шум винтов, а оглушительный шорох крови в контуженных барабанных перепонках.
Наконец мне удалось оторвать голову от земли и приподняться на локтях. Меня тут же страшно замутило, я едва не сблевал. Нет, сотрясение мозга сейчас совсем ни к чему, ну его к монахам. Оно вообще никогда ни к чему. Хватаясь за корни измочаленного взрывом дуба, я кое-как поднялся на ноги. Не сказать, чтобы вертикальная позиция доставила мне удовольствие, совсем не сказать.
Пригибаясь, едва переставляя ноги, я с трудом двинулся вперед, внимательно вглядываясь в колышущиеся на ветру листья деревьев – насколько позволяла мутная пелена перед глазами. Нет, похоже, воевать больше было не с кем. Там, где раньше располагались позиции темных, теперь находилась взрытая голая площадка метров сорока в диаметре, усыпанная древесным крошевом и изорванной в клочья листвой. Все, что находилось на этой площадке, мгновенно превратилось в мелкую пыль, а мусор натащил сюда ураганный ветер, возникший в момент схлопывания дыры в пространстве.
Слева вынырнул из кустов Муха, помахал рукой, привлекая мое внимание. Я поднял ладонь: все нормально. Ладонь ощутимо дрожала. Справа показался один из малолеток Бороды. Я бросил взгляд на датчик движения: нет, все в порядке, двигались только наши по эту сторону вражеских позиций.
Совершенно без сил я опустился на одно колено, глядя на приближающихся сталкеров, словно через аквариум с мутной водой.
Глава 9
Сумерки
Ребята собрались вокруг меня на расчищенной глубоковакуумным боеприпасом поляне посреди леса. Борода вколол мне противошоковое и восстанавливающее. Другие бродяги пострадали меньше: они находились на периферии удара и отделались легкими царапинами, а кто и просто кровью из носу.
Темные легли все – кто-то оказался непосредственно в эпицентре взрыва, кого-то поразило сильнейшими пространственными колебаниями. Кто-то еще раньше схватил честную сталкерскую пулю. Однако были потери и у нас. У Бороды остались только четыре отмычки, хотя он принял бой с пятью; только что, кстати, на ПДА упало сообщение о гибели Костромы. Я не стал заострять на этом внимание, чтобы не нервировать зря молодняк и не ставить в неудобное положение Бороду. Конечно, парня следовало достойно похоронить, однако у нас сейчас совершенно не было на это времени.
Храпа Енот нашел в десяти шагах от поляны, под огромной старой елью. Отмучился Храп. Поймал сразу три пули. Никогда я его особо не любил, но стало мне вдруг горько до изжоги. Он ведь, не раздумывая, кинулся спасать Динку, и я был благодарен ему за это. Хотя, если бы он не бросил мою девочку на дебила Гоблина, ничего этого не случилось бы. Динка была бы со мной, а Храп был бы жив-здоров. Разнимал бы сейчас в «Штях» подравшихся Бастурму и Хемуля, все дела.
Однако спасибо темным за ракету, иначе наши потери оказались бы сопоставимы с их потерями. Если бы вообще осталось кому подсчитывать потери.
Мы провели стремительный военный совет. Я парой штрихов обрисовал дальнейший план действий и заявил, что ни от кого ничего не требую, однако лишние стволы мне сейчас очень не помешали бы. Но если у коллег другие соображения, никому предъяв рисовать не буду, справлюсь сам.
– Куда тебе одному, – резонно возразил Патогеныч, – ты на ногах еле стоишь, собака. Да и вообще, на хрена я с тобой тогда ехал столько от самых «Штей»? Думаешь, покататься хотел?
– Хемуль, не вопрос, – заявил Муха. – Ты ведь брат мне. А Динка – сестра. Что за дурацкие разговоры?
– Енот? – поинтересовался я.
Приятель досадливо махнул рукой: мол, не разводи этот детский сад, Хемуль. Времени нет.
– Борода?
– Мы клан, – негромко проговорил москаль. – Если мы не будем помогать друг другу, нам труба. Расчехлят поодиночке.
Я не столько услышал, что он сказал, сколько догадался по движениям губ – в ушах все еще стоял неумолкающий звон.
На этом голосование было прекращено. Я ожидал, что демократ Борода начнет интересоваться мнением своих отмычек и убеждать их в пользе общего дела, но, слава Черному Сталкеру, так далеко его либерализм не простирался. Если командир на поле боя или в Зоне начнет индивидуально работать с каждым подчиненным и мягко убеждать его в необходимости выполнения того или иного приказа, подразделение будет мгновенно разгромлено противником, привыкшим к строгой дисциплине и до печеночных колик боящимся своего сержанта. Либо станет закуской для мутантов. Так что решение за всю группу принял Борода, а если кто остался недоволен – тот мог идти домой. Один, без ведущего.
Оперативно свернув военный совет, мы двинулись следом за темными, успевшими уволочь Динку в глубь Зоны до того, как натовский вертолет превратил их приятелей в фарш. Затормозив возле одного из трупов, который выглядел пристойнее других, Патогеныч содрал с него сталкерскую куртку и натянул на себя. Только тогда я ощутил, насколько окоченел – ведь мы с ним выскочили из бара в чем были, а осенний ветер пробирал до костей, однако в пылу погони я до сих пор совершенно не чувствовал холода. Заметив, что сам я не в состоянии сделать то же самое, Патогеныч раздобыл куртку и для меня. И если вы скажете, что это было мародерство, ступайте в мясорубку, идиоты.
Я подумал, каково сейчас Динке, которая одета еще легче, и меня передернуло. Хорошо, если похитители чем-нибудь ее усыпили и она не ощущает холода. Вряд ли, конечно, в их планы входило заморозить ее насмерть во время транспортировки, но это соображение мало меня успокаивало.
Борода дал мне пару гранат, а один из его малолеток по распоряжению ведущего сунул свой нож. Это был неплохой «Полковник Боуи», и я некоторое время на ходу пытался куда-нибудь его пристроить. За поясом ему было довольно неуютно – «щучка» с обратной стороны лезвия так и норовила царапнуть ногу. В карман куртки он не помещался. Тащить в руке – неудобно. В конце концов я все-таки пристроил его в карман, прорвав лезвием подкладку. Провалиться не должен, рукоять достаточно широкая.
Конечно, я умел работать и «Полковником», и другими типами боевых ножей, однако предпочел бы сейчас свой старый добрый штык-нож от АКМК, который погиб на заброшенной коровьей ферме. Вот такой я кретин, радиоактивное мясо. Да, я знаю, что это скорее палаш, чем нож, я знаю, что он менее удобен и малоэффективен по сравнению с большинством боевых ножей, что с ним тяжелее обращаться и гораздо труднее правильно его заточить. Однако за годы, проведенные в армии, я настолько привык к этой тупой и неудобной железяке, настолько отработал технику обращения с ней, что не желал менять ее ни на что другое. Привычка к оружию, пусть даже менее совершенному, чем у противника, – очень серьезный бонус в схватке, перевешивающий массу минусов. И кроме того, многие вспомогательные вещи я гораздо быстрее, удобнее и эффективнее выполнял при помощи неуклюжего штык-ножа, нежели при помощи специальных инструментов.
Ведущим пошел Енот – наш штатный следопыт. Следом двигался Патогеныч, который тоже поймал легкую контузию и теперь время от времени машинально встряхивал башкой, пытаясь разогнать комариный писк в голове. Затем четверо отмычек Бороды под руководством командира. Мы с Мухой замыкали колонну, присматривая, чтобы нам вдруг не ударили в тыл из засады. Ударить в тыл из засады – любимое развлечение в Зоне. Муха, похоже, присматривал еще и за мной. С каждым шагом у меня в голове стремительно прояснялось и утихал назойливый звон в ушах – действовали уколы Бороды, – но когда шок прошел, все тело, отбитое ударной волной, словно кусок бифштекса, страшно заболело, и я едва перебирал ногами. Все-таки мне здорово досталось сегодня.
Вскоре начали попадаться первые мясорубки, и Енот распорядился удвоить бдительность.
Из арьергарда было удобно наблюдать за малолетками. Первым шел Барсук. Среди них это был самый внятный парень. Пару раз мне пришлось столкнуться с ним нос к носу во время массовых рукопашных побоищ в баре «Шти». И еще один раз я наблюдал, как он стреляет из автомата. И у него было неплохое чутье. Короче, из всей команды москаля у него имелись самые серьезные шансы в ближайшие месяцы уйти в свободное плавание и в конечном итоге стать ветераном. Крепкий парнишка, а главное, рассудительный и умеющий мыслить нестандартно, а это в нашем деле половина успеха. Невозможно всегда действовать по шаблону, даже самому удачному, на территории, где все меняется быстрее, чем успеваешь оглянуться. В дальнейшем я охотно забрал бы его вторым номером, но пока он еще недостаточно опытен, пусть ему утирает сопли педагог Борода. Я страшно не люблю учить новичков на собственной шкуре. Может, оттого и топчу Зону дольше многих – потому что доверяю только себе и многократно проверенным людям. Береженого, как известно, Дима Шухов бережет.