Сапаров.А.Ю. Логофет Василевса - Сапаров А.Ю.
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
-Вот так и прошел, Владимир Всеволодович. Извини, что не могу батюшкой сразу назвать. Не помню ничего, с той поры, как Ратибор меня в Аладъеки разбудил. Когда посыльный твой купец Репа первый раз приходил и сообщил мне, что похож я ликом на сына твоего, все вспомнить что-нибудь пытался, но ничего не получается.
-Ничего Глеб бог даст, и вспомнишь ты все. Попал ты тогда наверно к волхвам , околдовали они тебя без памяти оставили. Наверно и ходить так нечеловечески они тебя обучили?
Не знаю отец,- медленно, как бы пробуя это слово на вкус, произнес гость,- много чего умею я, а откуда не пойму. Может, и прав ты насчет волхвов. Я не думал об этом.
У Владимира по щеке сползла одинокая слезинка, слаб на слезы, стал старый князь, а сейчас его просто душили воспоминания, как он получил известия от Мстислава, что исчез Глеб в лесах, потерялся во время охоты. Он вспомнил, как гневался, топал ногами, проклинал старшего сына и как тот, наконец, приехал к нему, исхудавший в бесконечных поисках и как падал в ноги и просил прощения, что не уследил за братом.
К зиме всякая надежда уже была потеряна, и поиски были оставлены. А вот сейчас он видит перед собой утерянного сына, притом не пропащего, а опытного умелого воина, сильномогучего богатыря, почти как Илья Муромец из былины.
У Мономаха по спине пробежали мурашки.
- Нет, не просто так это все случилось, такое только волей Господа нашего может быть предопределено. Видно суждено сыну моему совершить что-то невероятное, невозможное,- размышлял он, глядя на вновь обретенного сына.
Отец и сын разговаривали долго, а когда договорились обо всем, князь потушил свечи, а его сын легко скользнул в открытое оконце, в которое, казалось, не пролезет и ребенок. При этом не было слышно ни единого звука. На улице также никто не заметил черную тень тихо крадущуюся между спящими на земле воинами.
-А ведь моя кровь,- горделиво подумал князь,- даже не слыхал, и не видал такой ловкости никогда.
Наутро я уже сидел в приемной Василевса, конечно, если бы не его поручение, то Комнина я бы сегодня не увидел. Сейчас ему было не до таких мелких шариков в его государственной машине. Но так, как я должен был принести ему определенные сведения, то все же через два часа я смог зайти к нему кабинет.
-Ну, что Константин, я вижу, что ты что-то выяснил, озабоченно спросил Император.
_ Да Василевс, мне удалось узнать многое.
-Ну, давай, давай рассказывай, Мне же еще надо будет провести заседание синклита. А перед этим неплохо знать, то, чего еще никто не знает.
Василевс, мне удалось выяснить основную причину приезда потомка ромейского императора Константина Мономаха, князя русов Владимира.
Алексей молча смотрел на меня, ожидая продолжения.
-Так вот, основная причина его приезда - это я.
Лицо Василевса нахмурилось:
-Я тебя не понимаю, Константин, объясни.
-Василевс, помнишь, когда-то я уже рассказывал, что по неизвестным для меня обстоятельствам потерял память о себе. И хорошо помню только последние три года жизни. Пришел я в себя в небольшой крепости на реке Волхов, на которой стоит большой северный город русов. И потом описал тебе тот путь, который привел меня в Константинополь. Так вот, за десять лет до того, как я появился в крепости, в этих местах во время охоты бесследно пропал младший сын Мономаха - Глеб.
-Комнин понял ситуацию в одну секунду, и саркастически улыбнулся:
-Так ты, и есть младший сын Мономаха?
-Василевс, ведь это придумал не я, до сегодняшнего дня, мне о таком даже помыслить не моглось. Но этой ночью я пробрался прямо к князю русов и тот сам признал меня. Я честно ему сказал, что ничего не помню, и не претендую ни на что, но он упрямо называет меня сыном. Мы говорили очень долго, так, что у тебя есть шанс, который не часто бывает у правителя, знать заранее, чего захочет его оппонент.
-Ну и чего хочет Владимир?
-Во-первых, он благодарен Василевсу, что его сын при нем занял достойное место, и поэтому предлагает тебе мир.
Во-вторых, он предлагает тебе военный союз. Но, с тем условием, что твоя дочь Варвара становится моей женой и я еду на княжение в Тьмутаракань, где буду выполнять две функции управителя города, как твой представитель, и как князь удела.
Комнин слушал мои слова почти, что с открытым ртом, а потом захохотал.
-Ох, не могу, что через три дня скажет Ирина, да пусть она попробует хоть что-то сказать. Последние полгода у нее с Варварой был только один разговор:
-Выбрось из головы этого варвара, ты дочь императора. Вот когда станешь чьей-нибудь женой, тогда можешь искать себе любых любовников, особенно, если твоему мужу будет все равно.
Он быстро стал серьезен и уже спокойно сказал:
Константин мне нужен этот мир, а если мне предлагают еще и военный союз, то я могу согласиться на многое. Но в этих условиях, я, понимаю, есть два твоих. Если первое условие вполне понятно, твои нескромные взгляды на Варвару, не замечал только слепой. То вот, пожалуйста, поясни твои соображения по Тьмутаракани, чем для меня будет лучше твое правление там?
-Василевс, вот уже двадцать лет, этот город находится под твоей властью. Русских князей там нет. Поэтому я могу по твоей воле занять это место без проблем. Я младший сын и вряд ли смогу сразу претендовать на удел на русских землях, по крайней мере, сразу. Но муж дочери Василевса не может сидеть во дворце отца и ждать, когда ему повезет. У меня большие планы на этот город.
Комнин в ответ спросил:
-Если верить твоим словам, ты до сегодняшнего дня не знал про этот город ничего, - это Владимир надоумил тебя?
-Да это так,- коротко ответил я.
-Так, когда же ты смог на этот город заиметь большие планы Константин?
Я улыбнулся:
-Василевс, эти планы появились у меня только после разговора с моим отцом. Честно говоря, мне пока трудно говорить это слово по отношению к князю, но надо привыкать.
А планы должны быть, как может человек не думать о будущем? Это плебс, которому нужны зрелища и хлеб, не думает ни о чем, а человеку, которому не безразличны судьба его близких, судьба страны, просто вынужден постоянно думать об этом.
Василевс внимательно слушал мои слова.
-Ну, что же человеку, который так думает, сыну великого князя, я могу отдать в жены свою дочь, Теперь посмотрим, что скажет твой отец. Прием будет послезавтра.
Жарким июльским утром, торжественная процессия во главе с Владимиром Мономахом шла по Константинополю.
Князь не взял с собой всех, кто приехал с ним. И сейчас в торжетвенной процессии идущей вслед за Мономахом шло около сотни человек.
Длинная вереница людей медленно втягивалась в огромные двери Влахернского дворца, по дороге косясь на церковь Святой Богородицы, где, как, знали все русы, сто лет назад произошло явление божьей матери народу, поэтому большинство проходящих крестились и шептали молитвы.
Но еще большее ожидало входящих в тронном зале. Огромное помещение, в котором казалось, мог уместиться весь княжеский терем в Киеве, было полно придворных, стоявших по обе стороны от ковровой дорожки бегущей прямо к высокому трону Василевса, который восседал на троне в роскошных парчовых одеждах окруженный слугами. Рядом, немного пониже, сидела его жена Ирина Дукиня.
Князь Владимир, не обращая внимание на окружающее, медленно шел по дорожке и за ним, не отставая, следовали остальные. Когда они подошли к трону, золотые львы, сидевшие у его подножия, зашевелили головами и раздался громкий рык. Золотые птицы, фениксы, сидящие на ветках искусственных деревьев, также зашевелили головами и захлопали крыльями.
Свита князя, раскрыв рот смотрела на окружающее. Сам же князь по сторонам не смотрел, и ровным шагом продолжал идти к трону. Очевидцы, ожидавшие, что сейчас надменный чужеземец падет ниц перед величием Василевса, просчитались.
Комнин встал и спустился вниз, где они с князем, обнялись и троекратно прикоснулись губами к щеке друг друга. По толпе присутствующих прошел гул удивления, перед таким нарушением традиций.
После приветствий начался процесс передачи даров Базилевсу и сейчас придворные пораженно смотрели на связки шкурок рыжевато черных соболей, небрежно кидавшиеся перед троном.
По окончании этого действа церемониймейстер объявил, что сейчас Василевс и его царственный гость удаляются другой зал для беседы.
После того, как Василевс и князь вышли, две половинки толпы в зале слились в одну, и началось торопливое обсуждение увиденного. Все сходились в том, что варвару оказана необычайная честь, и следует ожидать интересных новостей.
Я стоял на мостике боевого дромона, сзади нас рассекали волны Черного моря еще девять таких же судов.
Уже три недели мы неторопливо продвигались к своей цели, сказочной Тьмутаракани русского народа, который сотни лет хранил представление о ней, как о чем-то сказочном и далеком. Шли мы достаточно медленно вдоль побережья Малой Азии, я решил заявить о себе сразу и поэтому на всем моем пути горели суда и прибрежные постройки редких турецких поселений, которые смогли каким-то образом вклиниться во владения ромеев, которые пока еще оставались на этом побережья Черного моря, и в будущем образуют Трапезундское государство. Вначале я еще пытался считать сожженные корабли, но затем мне это надоело. Капитаны вверенной мне флотилии были очень непрочь пошарить по горевшим поселениям, но я категорически это запретил, на данном этапе, мне надо было просто дойти до своего будущего владения, с которого я планировал начать строительство своего царства. И мне не хотелось по пути к нему терять людей просто так. Но все мастера судостроители, которых удавалось выловить на берегу, аккуратно и быстро упаковывались в трюмы вместе со своими семьями, и сейчас у меня было уже несколько десятков будущих строителей моего флота. Капитаны дромонов скептически морщили носы, они прекрасно понимали, зачем я это делаю, но в успех моего безнадежного предприятия не верили совершенно. И к тому же я понимал, что это событие уже отмечено в одном из будущих донесений шпионами Базилевса. Но меня это не волновало, поскольку о моих планах постройки флота Комнину было уже сказано. Тем более, что я оказал ему приличную услугу, уничтожая турок, которые, выйдя на побережье, быстро забывали о кочевьях и начинали пересаживаться на корабли.