Властелины Срединной Тьмы - Джек Чалкер

Внезапно Сон Чин почувствовала, что ее бьет мелкая дрожь. Она боялась – не только доктора и его машин, – боялась всего. Она закричала, и крик перешел в безудержные всхлипывания. Она ощутила невероятное, немыслимое отчаяние. Все было безнадежно. Она нелюбима, несносна, отвратительна для всех, в том числе и для себя самой… Она недостойна, не способна ничего сделать правильно… Ей нужен кто-то – кто направлял бы ее во всем. Она боялась даже думать, принять какое-то решение, потому что оно все равно оказалось бы неверным. Она была такой смиренной, такой маленькой и незначительной, что тосковала по твердой руке.

Картина изменилась, хотя она и не заметила этого, как не ощутила и второй инъекции. Черные объекты вытеснялись, и Сон Чин перестала кричать. Теперь ей было намного, намного лучше; влажная ткань обтерла ее лицо, и она улыбнулась этому ощущению. Это было чудесно… Все было чудесно… Все ее тело трепетало, и даже малейшее касание больничного халата казалось любовной лаской. Она плыла в волшебном облаке наслаждения, и все остальное было ей безразлично. Пусть делают что хотят, пусть с ней делают все, что хотят, это не имеет никакого значения… У нее редко бывали эротические сны или мечты, но сейчас она жаждала, чтобы кто-нибудь пришел и взял ее, взял ее тело и делал с ней все, что захочет… Она видела себя женщиной для удовольствий, обнаженной, страстной, танцующей перед возбужденными мужчинами, и ей нравилось это видение…

Блокаторы и гормоны сдвинулись, рисунок вновь изменился, и мечта тут же поблекла, сменившись холодной уверенностью и бешеным гневом, вызванным тем, что здесь происходит. Она забилась в своих путах, проклиная случай, заперший ее в этом слабом женском теле. Она больше не ощущала себя женщиной, она чувствовала, что она – мужчина, мужчина, наукой или волшебством загнанный в тело слабой девушки, могучий и сильный мужчина, наделенный отвагой, уверенностью в себе и звериной мощью. Она лучше похоронит это тело, чем останется запертой в нем! Гнев перешел в ослепляющую ненависть. В приступе ярости она скрутила одно из колец и освободила руку. ОН им покажет! ОН им…

Новый сдвиг, новое изменение цветного рисунка… Теперь у нее не было представления ни о мужском, ни о женском; пол не имел для нее никакого значения. Гнев отступил, и она почувствовала себя предельно спокойной, никаких эмоций для нее не существовало. Она была подобна машине, сознающей, разумной, но не подверженной никаким страстям и чувствам. Такой ясности мысли Сон Чин никогда не испытывала. Освобожденная от всего животного, она пристально взглянула на висящее перед ней изображение и почти мгновенно поняла его логику и значение, основываясь на только что пережитом. На этом уровне, где удовольствие и боль, страх и любовь были всего лишь отвлеченными понятиями, она проанализировала свое положение. Ее начинали репрограммировать, но этот этап работы был особенно удобен для попытки к бегству. Она не чувствовала ни ненависти, ни горечи – только мысль. На данной ступени ее потенциал оптимален, и было бы нелогично пренебречь этим.

– Полагаю, на сегодня достаточно, – спокойно заметил доктор Ван. – Иначе вам грозит истощение. Невероятно! Вы хорошо поработали над этим наручником! Ну а сейчас я откину кресло и дам вам немного отдохнуть, пока гормоны будут выводиться из вашего организма. Возможно, вас станет клонить в сон – расслабьтесь и поспите. Через несколько минут я вернусь и проверю вас, а потом вы сможете пойти поесть.

Сон Чин проследила, чтобы доктор действительно ушел. Она не чувствовала ни восторга, ни каких-либо иных эмоций, но сразу же поняла, что они допустили первую ошибку.

– Код Лотос, черный, зеленый, семь два три один один, – громко сказала она спокойным, лишенным выражения голосом. – Требуется активация аварийного перекрытия.

Голос компьютера ответил откуда-то сзади и снизу:

– Код опознан. Причина прерывания?

– Пешка берет короля.

– Принято. Инструкции?

Ее отец никому не доверял, а это значило, что он не доверял НИКОМУ. Все компьютеры Центра, снабженные человекомашинным интерфейсом, были запрограммированы кодом перекрытия, который позволял ему в случае необходимости отменить практически любой приказ. Он довольно часто менял эти коды, но так же часто их забывал и поэтому записал их в свой личный файл. Однако во время рекреации, как, например, сейчас, он не мог на них полагаться. На этот случай ему была необходима последовательность кодов, которую он помнил бы постоянно, и он из года в год пользовался вариациями одной и той же последовательности. В пятнадцать лет Сон Чин взломала защиту, и теперь, в потайной комнате хайнаньской резиденции, ей нетрудно было найти изменения, внесенные в этом году, потому что она знала принцип. Это была ее единственная надежда, но только теперь ей представилась возможность использовать ее.

– Объект в кресле номер два угрожает королю. Когда данная лаборатория не будет использоваться в течение по меньшей мере одного часа, ты освободишь объект из камеры, направишь на вход видеомониторов прежние записи, подавишь все сигналы тревоги и обеспечишь беспрепятственный выход. Будь готов помогать и охранять. Все внешние каналы прослеживаются, так что в моем распоряжении будет только этот.

– Принято. Дополнения?

– Я хотела бы сохранить свое текущее умственное и физическое состояние на неопределенный срок.

– Принято. Составление формулы… – Под ее рукой послышалось шипение сжатого воздуха, и она почувствовала укол. – Продолжительность действия неопределенная. Для перехода в иное состояние требуется химическое изменение.

– Понятно. Отключайся. Я немного посплю. Заснула она сразу и совсем не видела снов.

Сон Чин проснулась в камере, но на этот раз кое-что изменилось. Ей оставили чашку риса и холодный чай и впервые разрешили поесть в одиночестве. Видимо, теперь ее тюремщики были полностью уверены в ней. Понимая, что ей понадобятся силы, Сон Чин съела все дочиста. Пила она мало и почему-то была уверена, что, излишне много передвигаясь по камере, привлечет к себе внимание. Сон Чин села в позу для медитации, лицом к двери, и погрузилась в транс. Впервые в жизни она обладала почти абсолютным контролем над собой; но приняла это как данное.

Необходимо было продумать кое-какие варианты. Здесь, в Центре, она контролировала только местную сеть; следовало позаботиться о том, чтобы не насторожить Главную Систему и не поднять тревогу среди людей. Она считала, что способна заблокировать Главную Систему на время, достаточное для удачного побега, но человеческая непредсказуемость внушала ей серьезные опасения.