Рождение державы - Александр Белый

Слушал его и думал, что мне наплевать на эти рекомендации, ибо этот остров для меня даже не рояль, а целый симфонический оркестр. Впрочем, так или иначе, но к Канарским островам я бы и сам пришел рано или поздно. Большинство из них в эти времена если и были заселены, то очень-очень мало.

Еще думал о том, что сильно прогнулся перед герцогом, и пожелал ему долгих лет жизни. Ибо обязательно придет время, когда наши роли кардинально поменяются и ему захочется локти кусать, вспоминая день, когда собственными руками подтолкнул меня на старт. Да, нужно отдать ему должное, документы на дворянство обошлись мне вдвое дешевле, всего в пять тысяч серебром.

Указ о наследственном, жалованном за величайшие заслуги перед империей дворянстве торжественно получил из рук герцога через три дня. Выглядел он, кстати, чрезвычайно удовлетворенным, видимо, приступил к игре с тремя джокерами в рукаве.

В этот же день побывал в конторе стряпчего, рекомендованного мне секретарем, который оказался его родным старшим братом. Вполне вероятно, что герцогу будет доложено и об этой стороне моих дел. Ну и что? Уж лучше пусть знает этот, который считает, что меня раскусил, чем какой-либо другой.

Здесь не все оказалось так просто. Нет, о возможности или невозможности внесения записи о переуступке закладного имущества задним числом, например месяцем раньше, вопрос не стоял. О доверии или недоверии – тоже не стоял, стряпчий сразу сказал, что рекомендаций брата ему вполне достаточно.

– Стоить это будет пятую часть от суммы закладного имущества. Векселя выглядят правильными и неподдельными, но если вы их захотите продать, то за три пятых стоимости мы можем выкупить. Но для этого необходимо удостовериться в фактической оценке имущества и разобраться с положением дел на местах.

– Сколько это займет времени?

– Все объекты залога находятся в районе Малаги, поэтому мой помощник может отправиться завтра с почтовым поездом. Три дня туда, три дня обратно и три дня там. На десятый день мы примем решение. Согласны?

Не соглашаться было глупо. На ладонь может упасть шестьдесят процентов от суммы залога, а это больше девяти тысяч пиастров, целое состояние. Поэтому дал добро, они сняли с векселей копии, и дело завертелось.

Посыльный мальчишка примчался к дому генерала де Бутрагеньо с приглашением от нотариуса уже через восемь дней, на день раньше предполагаемого срока.

– Закладные на два объекта общей стоимостью одиннадцать тысяч мы готовы у вас выкупить. А вот следующие два, на пятьсот золотом и три тысячи серебром, брать не будем, там все очень запущено и, несмотря на близость к Малаге, продать будет нереально. Для того чтобы привести владения в порядок, требуются такие же капиталовложения. Здесь закладных две, но раньше это был один феод с двумя деревушками. Владетель Николо де Сильва заложил его двумя кусками, с деревень собрал половину жителей и отправился в Новый Свет. Но в море, во время набега пиратов, вместе со своим компаньоном сгинул.

– Простите, а компаньона его как звали?

– Бартоломео де Гарсиа, вы были знакомы?

– Нет. – Теперь мне стало ясно, с кем именно был дружен неудачливый авантюрист Бартоломео. – И что теперь делать с этими закладными?

– Какой-нибудь торговец купил бы, но это ленные земли, которые можно продать только дворянину. Сделаем так, как изначально планировали, перепишем на вас или на другого, предложенного вами дворянина за означенную ранее цену.

– На меня нельзя. Надо оформить датой до двенадцатого сентября, а я дворянином империи стал только десять дней назад.

– Ну и что? Даже сегодняшним днем можем оформить, это будет означать, что было две переуступки, так и в наших книгах запишем, правда, оплата возрастет соответствующим образом. Так что, оформляем на ваше имя?

– Оформляем!

После всех расчетов и бумажных дел, получил на руки банковский вексель на сумму четыре с половиной тысячи серебром, а также документы на владение феодом Сильва. Да, именно купчие, так как все сроки по закладным давно истекли.

Так и оброс недвижимым имуществом, одну часть из которого и в глаза никогда не видел, а на вторую – нога ступала, только совсем в другой жизни.

Место, расположенное недалеко от побережья, где можно было бы делать все что угодно, для моих целей подходило. По крайней мере избавлюсь от этой католической братии, которая в замке Изабель, несомненно, достанет меня до упора. Ну а после окончания морской школы наступит следующий этап дел наших. Вот после этого, чтобы никто не зацепил во внутренних разборках, феод придется продать.

Опытный королевский герольд, седовласый мужчина в высокой шапке, с бородкой клинышком и подкрученными усами, едва взглянув на развернутый список, удерживаемый у двери старшим лакеем, сразу же расправил плечи, с достоинством прошагал в центр зала и объявил Изабель, а также меня как сопровождающее ее лицо.

Поддерживая дону под локоть и на полшага отстав, вышел вместе с Изабеллой из боковой двери и направился на ковровую дорожку, пересекающую зал из конца в конец. Радость моя двигалась, высоко держа головку и прелестную грудь, ее щечки пылали румянцем, а глаза от радости блестели.

Да уж, что женщине надо, чтобы она чувствовала себя счастливой? Иногда – кофе в постель, иногда – цветок, иногда – культпоход в театр. А если нет билетов в театр, можно сходить на экскурсию во дворец.

Мы вышли на дорожку и повернулись лицом к тронному возвышению, где в богатых, отделанных золотом и драгоценными камнями монументальных креслах расположились их католические величества король и королева-мать. Отпустил Изабель на шаг вперед, как требовалось по этикету для сопровождающего лица с соответствующим уровнем социального статуса, и мы направились к тронному подножию. Остановившись на положенной дистанции, Изабель присела в низком реверансе и склонила голову, я тоже застыл в глубоком поклоне.

– Дочь моя. – Довольно приятный голос королевы разрешил нам выпрямиться. Это была женщина лет сорока пяти, в строгом монашеском наряде с полностью закрытыми лбом и подбородком. – Мы скорбим о безвременной кончине супруга твоего, – она повернулась к королю, тот молча кивнул, – мы слышали о неком приключении, которое случилось во время твоего путешествия в столицу.

– О да, ваше величество, ваше католическое величество, – Изабель опять быстро поклонилась королеве-матери, затем королю и кивнула в мою сторону, – и если бы не дон Микаэль…

– Потом расскажешь, дочь моя, – что-то не понравилась королеве моя физиономия, она на меня взглянула коротко и общалась только с Изабель, зато король осмотрел внимательно с ног до головы, – не отходи далеко, мы тебя позовем, – сказала королева-мать, – ступайте.

Мы с поклоном отступили и отошли вправо, в толпу придворных, а герольд немедленно представил следующих приглашенных. Профессиональные придворные топтуны тут же попытались оттереть меня от Изабель и задвинуть подальше, на периферию событий.

Конечно, в жизни бывало, что меня задвигали, но полученные когда-то навыки работать локтями никуда не делись. Если бы в свое время ожидал чьей-то милости и не суетился, то были бы у меня не контракты, позволяющие жить безбедно, содержать свою семью и семьи тридцати шести своих сотрудников, а фиг-вамы. Поэтому отстоять козырное место в многолюдной толпе для меня не проблема.

Только сейчас, внимательно рассмотрев худое, как у узника концлагеря, перекошенное лицо короля с отвисшей влево нижней губой, понял, кто он такой. Не было никаких сомнений, это Карлос Второй, он был последним представителем испанских Габсбургов, которого обзывали Одержимым Уродцем. Мне самому лично не довелось об этом читать, но владеющий русским гид говорил, что король был болен эпилепсией и множеством других недугов. Правлением занимался мало, страну довел до голода и сепаратизма. Так как был импотентом, то наследника не оставил, и после его смерти развернулась длительная война за испанское наследство.

Сейчас я стоял и смотрел с сожалением на этого парня моего возраста с пышной шевелюрой густых рыжих волос, лежащих на плечах. Его голову поверх черной шапки украшала многолучевая корона, глаза бегали по очередному представленному ко двору гранду, а лицо слегка гримасничало. Очень даже может быть, что от боли.

Да, мне его было искренне жаль. Ведь не виновен он в том, что его дурковатые предки, дабы не допустить к золотому корыту под названием «Новый Свет» другие монаршие фамилии, за сто пятьдесят лет так смешали свою кровь, что дядя, женившись на родной племяннице, настрогал целую кучу уродов. Из них выжил только один, который до начала следующего века был осужден мучиться сам, мучить окружающих и близких, мучить собственный народ.

К сожалению, в большинстве стран мира такие браки к инцесту не относятся. Дядя может спокойно жениться на родной племяннице, а тетя выйти замуж за племянника – даже в России. А ведь до революции тысяча девятьсот семнадцатого года такие браки у нас были запрещены!