Крылья Ариадны. Часть ІI. Перекрестное перепутье - Марина Кобзева

– Конечно, – согласилась Василиса.

Девушки так же внезапно выбежали, едва не сбив Доминику, которая стала как раз в дверях комнаты.

– Что случилось? – спросила Ариадна.

– Не знаю, – пожала плечами Голубева. – Нюта позвонила, и Диана с Верой сорвались к ней. А у вас что?

– Некоторые нерешенные вопросы, – быстро ответила Василиса.

– Может, поделитесь с Доминикой? – с вызовом спросила Ария.

Василиса и Феликс переглянулись.

– Я не думаю, что Доминике будет интересно, – покачала головой Санторо, отведя взгляд. – Ведь это ее совсем не касается…

Ариадна, конечно, ожидала, что никто ничего не расскажет. Но не ожидала такой откровенной лжи от Василисы. Для нее девушка всегда была идеалом настоящего илианновца, была прототипом матери. Но она начала врать и скрывать важные вещи. Сейчас о Доминике, а до того – о Марго. Доброславская щелкнула зубами, разочаровавшись в Санторо. Она возмущенно хлопнула дверью, покинув комнату.

– Что это с ней? – удивленно спросила Голубева.

– Феликс, можешь успокоить Ариадну? – обратилась к юноше Василиса, пропустив вопрос Ники мимо ушей.

– Я? – переспросил Феликс.

– Да. У тебя это получится лучше всего.

С кипящей злобой Ариадна села на кухне чистить картошку. Нож не слушался в дрожащих руках девушки, и почти сразу она порезала себе палец. Ария раздраженно бросила нож в раковину и присосалась к кровоточащей ранке. На глаза навернулись слезы – то ли от обиды на Василису, то ли от боли.

– Мышонок, – отозвался Феликс, появившись на кухне, – я согласен, что скрывать от Доминики такие вещи очень неправильно. Но на данный момент это необходимые меры, пока не восстановят барьеры.

Ариадна молчала, сердито раздувая ноздри, и не желала поднять взгляд на Феликса.

– Знаешь, мышонок, – снова обратился к ней юноша, желая разрядить обстановку, – у вас очень приятный Архангел Воздуха. Не ожидал.

– Откуда тебе известно, что Василиса – Архангел?

– Источник из Консулата, опять же. Мне известно многое. Довольно неплохой коллектив у вас сложился, правда, очень юный. Самому старшему Архангелу двадцать три, тогда как мне, младшему Всаднику, двадцать.

– Наши Архангелы юные, но сильные, – буркнула Ариадна. – Не советую быть самоуверенным…

– Увидим это на Битве Сил.

Опять Битва Сил! Ариадна не желала о ней слышать. Хотя бы сегодня.

– Ты меня действительно ненавидишь, мышонок? – спросил внезапно Феликс.

Ария резко встала, желая уйти. Знала, что не сможет врать, когда у нее все эмоции на лице. Но юноша преградил ей дорогу.

– Мне нужно знать, – сказал Феликс. – Ты ДЕЙСТВИТЕЛЬНО меня ненавидишь?

Ариадна сделала попытку прорваться, но руки Феликса, которые схватили ее за плечи, были слишком сильными, или она сама не хотела идти. Могла кричать, но не хотела этого делать. Доброславская замерла, чувствуя на себе пристальный взгляд юноши. В сердце царила война. «Люблю тебя. Люблю!» – хотелось воскликнуть во весь голос. Но разум шептал возмущенно: «Ты пообещала себе, что пожертвуешь чувствами, чтобы не подвергать опасности Феликса». С каждой секундой противоречие усиливалось. Ария думала, что не выдержит этого.

Но какая-то неведомая сила будто толкнула ее в спину рукой, и Ариадна, игнорируя крики здравого смысла, уткнулась лицом в рубашку Феликса. Она больше не могла себе сопротивляться. Барьеры, которые Доброславская поставила на свои чувства, тоже дали трещину.

– Я не могу тебя ненавидеть, – шептала она дрожащим голосом. – Я никогда не смогу тебя ненавидеть, что бы ты мне ни говорил, что бы я для себя ни решила. Я не могу ненавидеть, даже если понимаю, что должна… и за это ненавижу только себя.

– Почему-то я так и думал… – тихо сказал юноша.

Он улыбнулся и крепко обнял Ариадну, коснувшись губами ее лба. Они невозмутимо стояли с минуту в объятиях друг друга. Ария в это не верила. Пусть она безумно влюблена и безрассудна, но что делает Феликс? Почему он сейчас рядом с ней, тогда как все время твердил о ненависти и враждебности между Архангелами и Всадниками? Почему он сейчас не оттолкнул ее, тогда как должен?

У Феликса тоже были вопросы, на которые он не мог дать ответ. Юноша пытался объяснить свое поведение выполнением задания Вольдемара. Однако прекрасно знал, что прижимает к себе низкую девочку не потому, что так надо по вероятному сценарию, а потому, что сам этого хочет. И больше всего не хочет отпускать ее.

Но внезапный шум в квартире заставил Феликса и Ариадну отшатнуться друг от друга. И как раз вовремя, потому что на кухню вбежала Вера.

– Ария, нужна твоя помощь! – панически обратилась она к Доброславской. – Мы принесли Нюту, она в твоей комнате!.. И она…

Ариадна мгновенно оказалась около девочки. Ее сердце замерло, когда она увидела Махно. Маленькое тело покрывали синяки и ссадины, были до крови содраны коленки, разбит нос, из которого шла кровь. Василиса и Доминика уже успели положить Нюте на переносицу влажный платок. Она рыдала так громко и пронзительно, что даже у Феликса пробежали по спине мурашки.

– Что случилось?! – с ужасом спросила Ариадна, осматривая девочку. – Демоны?

– Если бы! – процедила сквозь зубы Диана, успокаивающе гладя Нюту по голове. – Отец Нюты любит выпить, а ее мать все время где-то «гуляет». И он вымещает злобу на собственной дочери! У него, видите ли, сушняк, воду отключили, а Нюта вроде должна была догадаться минералки купить. Вот и решил устроить воспитательный час для семилетней девочки.

Ариадна быстро полезла в ящик, где у нее лежали подаренные Мироном травы. Девушка доставала растения наугад, руководствуясь собственной интуицией, как это делала в Канаде. Отщипнула несколько цветочков и дала Нюте их пожевать.

– И что будет? – спросила Диана.

– Подействует, как обезболивающее, – ответила Ария. – Феликс, будешь мне помогать. Ты уже знаешь как.

Юношу не на шутку поразила ситуация с Нютой. Он не сразу отреагировал на слова Доброславской, но без раздумий согласился помочь. Он руководствовался указаниями Ариадны, принося то воду, то бинты, готовил примочки, мельчил травы. Девушки могли только наблюдать, как Сараула с полуслова понимал Арию. Но вскоре она попросила их выйти, чтобы не мешали. Позволила остаться только Диане. Обезболивающая смесь подействовала на Нюту почти сразу, но девочка продолжала плакать, не способная оправиться от шока. Диана немало ее поддерживала и успокаивала. Ариадна впервые увидела такую заботу со стороны Райской по отношению к другому человеку. Если раньше она считала Диану эгоистичной, то сейчас несколько изменила свое мнение. Невооруженным глазом было заметно, как она переживает за Нюту, словно за собственную сестру или ребенка.

Сделав необходимую настойку, Ариадна смазала ею поврежденные места на теле Нюты, направляя на них налюви. На глазах царапины затягивались, а синие пятна исчезали. Над носом пришлось поработать больше, чтобы по крайней мере кости срослись.

– А теперь тебе надо поспать, – мягко сказала Ария, давая Нюте выпить еще один напиток.

– Я побуду с ней, – попросилась Диана, усаживаясь на кровать рядом с девочкой.

Ариадна кивнула, скрыв улыбку.

Она провела Феликса к двери, благодаря его за помощь.

– Я всегда завидовала тем, у кого есть родители, – говорила Доброславская юноше. – Но иногда начинаю понимать, что лучше вообще без них, чем с такими.

– Мышонок, у тебя были хорошие родители. Как и у меня. И они погибли именно из-за своей доброты.

Необходимо было прощаться, но и Феликс, и Ариадна не знали теперь, как это сделать. Поэтому юноша просто молча ушел, а девушка так же молча закрыла дверь.

Василиса и Вера делились впечатлениями о родителях Нюты и их действиях.

– Можно, в принципе, сообщить в какие-то спецслужбы, – сказала Мияшко. – Пусть повлияют…

– Плохая идея, потому что мать занимается собой больше, чем ребенком, отец издевается… их лишат родительских прав, – сказала Василиса. – А провести детство в интернате не лучший вариант.

– Оставлять все, как есть, тоже нельзя…

Ариадна отправилась на балкон, где как раз сидела на полу Доминика. Девушка задумчиво глядела сквозь стекло, сжимая что-то в руках.

– Ты чего здесь? – спросила Ария, усаживаясь рядом с ней.

– Феликс… почему он приходил? Это… из-за меня?

– Почему ты так решила? – притворилась удивленной Доброславская.

– Это он принес?

Доминика, не глядя на Ариадну, открыла перед ее носом ладонь, в которой лежала серьга.

– Я ее увидела на твоем столе, – объяснила Голубева. – Где Феликс взял эту сережку?

– В руке одного Демона, тело которого нашли в реке, – честно прошептала Ариадна.

Рука Ники бессильно упала вниз, и серьга покатилась по полу. Девушка закрыла глаза, судорожно сморщив лицо, а из-под век покатились слезы.