Гражданский спецназ - Альберт Байкалов

Вся вина лежала на нем. Как он мог забыть, что Витас уже привлекался к уголовной ответственности за незаконное хранение оружия и только благодаря находчивости адвоката отделался легким испугом в виде одного года условно. Тем не менее его отпечатки пальцев в базе данных МВД были, и Лучок должен был это предусмотреть. Теперь еще одна проблема.

Филиппов пришел к Навродскому под вечер.

– Предлагал же поехать вместе! – Выслушав короткий пересказ его дневных злоключений, Геннадий помрачнел. – Как наручники снял?

– Пошел вдоль дороги, – пожал плечами Антон, – смотрю, патрульная машина едет. Ну, я и вышел на проезжую часть.

– Что в милиции сказал? – насторожился Геннадий.

– Шел в сервис, рассчитаться за ремонт машины. С собой была крупная сумма денег…

– В общем, нападение с целью грабежа, – не дослушав, облегченно вздохнул Навродский. – Поверили?

– Помурыжили с полчаса и отпустили. – Антон подошел к зеркалу, встроенному в стенку, и, ощупав ссадину, полученную при падении на пол мастерской, удрученно вздохнул: – Не поверили, конечно. Но, сам посуди, зачем им лишняя головная боль. Они счастливы были, что я заявление не написал. – Он опять критически ощупал ссадину: – Тут проблема похлеще, надо придумать, как объяснить Регине, почему у меня морда ободрана и одежда, как у бомжа. Она скоро с ума сойдет.

– Скажешь, слесарям свою машину помогал делать.

– Точно! – воскликнул Антон, обрадованный правдоподобной версией, и, потеряв всяческий интерес к своей внешности, повернулся к Геннадию: – Я думаю, у меня нет выхода, кроме как стать палачом. Следствие и суд для всей этой кодлы я уже провел.

Несмотря на его шутливый тон, Геннадий, прекрасно зная друга, растерялся. Он принялся ходить из угла в угол, украдкой поглядывая на Антона и пытаясь определить, насколько серьезны его намерения. Наконец, он сказал:

– Установлен один из участников нападения на дом, где жил Курмачов. – Он загадочно посмотрел на Филиппова, словно давая тому возможность самому угадать, кто это. – Романюк Артур Николаевич, семьдесят седьмого года рождения, судим.

С этими словами он извлек из внутреннего кармана небольшой пакет и, достав с десяток фотографий, найдя нужную, протянул Антону.

Мгновение понадобилось Филиппову, чтобы опознать в стриженном наголо парне с нагловатым, холодным взглядом того, которого он сегодня вырубил ударом в пах.

– Я знаю этого человека, – возвращая фотографию, сказал он. – Наверняка в ближайшее время обратится за медицинской помощью.

– Так это тот, который бежал за тобой? – уточнил Геннадий. Внимательно выслушав перед этим друга, он прекрасно представлял, как развивались события за автосервисом.

– Нет, – Антон усмехнулся, – этот стоял слева. Что еще накопали?

– Случайно обнаружили трупы, но главное, за кончик ниточки ухватились, теперь весь клубок размотают, будь уверен, а посему, – он положил на плечо Антона ладонь, – проявлять инициативу не стоит.

– Скажи своим коллегам о Пасесееве, – напомнил Антон Геннадию, направляясь к двери. – Мне кажется, он тоже причастен к убийству.

– Не беспокойся, – улыбнулся Геннадий, – я своим коллегам сегодня же всю информацию солью: и про Лучка, и про Витаса с Пасесеевым. Главное, теперь операм улики собрать.

Глава 11

Намекнув в обед Волыне о необходимости поговорить, Бобров, которому с утра казалось, будто все помещения его офиса, квартира и машина напичканы «жучками», а половина встречающихся ему людей – оперативные работники, предложил тому самому определиться с местом встречи. Уже через час с небольшим они въехали во двор старого деревянного дома, расположенного на окраине одной из вымирающих деревень со странным названием Мели. Здесь доживал свой век дед Волынкина Назар Петрович. Сухощавый старик невысокого роста с пожелтевшими от никотина усами, еще не расставшийся с зимней шапкой, встретил их радушно.

Несмотря на свой возраст, а было ему без малого восемьдесят лет, он еще умудрялся содержать небольшое хозяйство. У крыльца копошились куры, бродило несколько гусей. Было слышно, как со стороны хозяйственных построек, расположенных за домом, доносился поросячий визг.

Пока внук помогал деду наколоть для бани дров, Бобров слонялся по двору, напряженно размышляя.

Узнав утром из телевизионных «Новостей», что один из участников расправы в Обшаровке установлен и в настоящий момент ведутся его интенсивные поиски, Александр Михайлович чуть не умер от ужаса. Его опасения подтвердились, и не оставалось никаких сомнений – «пальчики» принадлежали Витасу. Он был так напуган этим известием, что боялся даже размышлять на эту тему в присутствии посторонних. В конце концов, немного оправившись от удара, он вспомнил про Волынкина, который последнее время не переставал удивлять его своими способностями…

– Наверняка Лучок и его дебилы в оперативной разработке. – Александр Михайлович пригнулся ниже, спасаясь от пара. Волына переусердствовал и плеснул на раскаленные камни слишком много пива. – Я велел Лучку убрать Витаса, – продолжал Бобер, глядя на раскрасневшегося Волынкина, – но, боюсь, вдруг за ними следят. Ты в этих, ментовских структурах работал, как быть?

Волына огромной лапищей потер шею.

– Сомневаюсь я по поводу наружки, – наконец заговорил он. – Для ее организации серьезные улики должны быть, а так, – он пожал плечами, – наверняка сейчас все заняты поисками Витаса, хотя все может быть.

– Так что делать?

– Лучку вместе со своими отморозками лечь на дно и никуда не соваться, пока ажиотаж не утихнет, а Витаса убрать.

– Значит, я правильно поступил? – вздохнул Бобер.

– Нет, – покачал головой Волына. – Ликвидировать «засветившегося» Витаса должен человек со стороны, а не из их команды.

– Почему? – удивился Бобер.

– Вы представляете, какое будет к вам отношение после этого? – Волына вытащил из тазика с водой березовый веник и несколько раз ударил себя по спине.

Александр Михайлович поморщился от горячего воздуха, которым обдало его, словно от опахала, и отодвинулся дальше.

– Твои предложения? – Он посмотрел на Волынкина взглядом тяжелобольного на врача.

– Сообщите Лучку, что погорячились, и отмените свое решение, остальное я беру на себя.

– А если они его уже того…

Волына не без сожаления посмотрел на шефа и усмехнулся:

– Не будут они своего мочить. Спрятали уже небось где-нибудь.

Пока гости парились в бане, дед накрыл стол, сколоченный прямо в саду под старой яблоней.

– Вам надо убедить Лучка, будто вы решили отправить Витаса подальше из города, а я постараюсь инсценировать его самоубийство. Мотив есть: федеральный розыск, – он хохотнул, – плюс травма, несовместимая с полноценной половой жизнью.

– Зачем мне перед Лучком оправдываться? – осторожно поинтересовался Бобер.

– На всякий случай. – Волынкин отправил в рот кусок домашней булки и, почти не пережевывая, проглотил. – Ребята отмороженные, мало ли что им в голову придет. Чего у них не отберешь, дружбу они ценить умеют.

Он налил себе еще чаю из стоящего на столе самовара и принялся не спеша размешивать сахар.

– С этим парнем надо как-то разобраться, – поморщился Александр Михайлович, воспользовавшись паузой. – Филиппов, кажется, его фамилия.

– Да, – кивнул головой Волынкин. – Ситуация более чем странная. А может, это бывший воздыхатель вашей Ольги?

Бобер глядел на собеседника с нескрываемым уважением. До его появления в службе безопасности люди большой физической силы представлялись Александру Михайловичу ограниченными, но Волынкин развеял это мнение, он обладал превосходным интеллектом.

– По коням, – поднялся из-за стола Волына. – Надо поторапливаться, а то, не ровен час, нас могут опередить. По моему мнению, санкция на арест Витаса уже имеется. Для его задержания есть все основания…

Было уже совсем темно, когда Волына, заглушив двигатель неприметной «копейки», по документам принадлежавшей давно умершему человеку, которой он управлял на основании липовой доверенности, вышел из машины и огляделся.

Этот дачный поселок не имел ни названия, ни улиц. Беспорядочно разбросанные по склону горы строения с большой натяжкой можно было назвать коттеджами. Район был непрестижный – ни речки, ни леса. Дачи принадлежали в основном так называемому среднему классу и предназначались отнюдь не для отдыха. Отпахав рабочую неделю, врачи и учителя, рабочие и конструкторы, в общем, все те, кто относился к так называемой бюджетной сфере, посвящали свои выходные этим нескольким соткам, обеспечивая себе запасы на зиму. Сейчас полным ходом шло их облагораживание, ведь впереди целое лето. Это чувствовалось по запаху свежевспаханной земли и дыма от сожженной прошлогодней листвы. Во многих домиках горел свет.

Найти убежище Витаса не составляло большого труда. Одноэтажное деревянное строение располагалось на изгибе грунтовой дороги, делящей поселок пополам, напротив остова сгоревшей зимой по вине бомжей дачи.