Критика - Дмитрий Писарев

1 Нравственная философия — устарелый термин для обозначения социологии, науки об обществе, сводившейся у социологов-идеалистов, пользовавшихся этим термином, к отвлеченной постановке этических проблем.

2 Намек на расправу немца Вергейма с извозчиком в Петербурге — см. прим. 52 к статье «Схоластика XIX века».

3 Ср. строки Некрасова о русском крестьянине в стихотворении «Размышления у парадного подъезда»:

Стонет он по тюрьмам, по острогам,

В рудниках на железной цепи;

Стонет он под овином, под стогом,

Под телегой, ночуя в степи.

Цитата из стихотворения Некрасова, запрещенного цензурой до 1863 г., была возможна только в виде краткого намека, хорошо, впрочем, понятного читателю ввиду широкого распространения этого стихотворения в списках среди демократической интеллигенции (в 1860 г. оно было также опубликовано в «Колоколе» Герцена).

4 «Эпилог к ненаписанной поэме». — Под таким названием и в изуродованном виде из опасения цензурных преследований была напечатана Некрасовым в февральской книжке «Современника» за 1858 г. поэма «Несчастные», посвященная изображению царской каторги. — «Живя согласно с строгою моралью» — стихотворение Некрасова «Нравственный человек» (1846).

5 В годы учения в Петербургском университете Писарев был близок к литературному кружку Майковых. Положительная оценка поэзии А. Н. Майкова характерна для начального периода деятельности Писарева в «Русском слове». Первый полемический выпад против поэзии Майкова как проявления «чистого искусства» был сделан Писаревым в статье «Цветы невинного юмора» (1864).

6 «Очерки кругосветного плавания» — «Фрегат «Паллада» Гончарова; книга печаталась отдельными очерками в разных журналах, начиная с 1855 г.; отдельным изданием вышла в 1858 г.

7 Резкая оценка известного филолога И. И. Срезневского (1812–1880), основоположника истории русского языка как отдельной дисциплины, характерна для отношения к нему Писарева (см. ее развитие в статье «Наша университетская наука», даны, изд., т. II).

8 Бешметев — действующее лицо в повести Писемского «Тюфяк».

9 Имеются в виду два произведения так называемой «обличительной литературы» конца 1850-х гг. (см. прим. 30 к статье «Схоластика XIX века»): комедия В. А. Соллогуба «Чиновник» (1856), где выступает «добродетельный» чиновник Надимов, шумно обличающий взяточничество и пр., и комедия H. M. Львова «Предубеждение, или не место красит человека, а человек — место» (1858).

10 Cм. прим. 32 к статье «Схоластика XIX века».

11 В романе «Орас» Жорж Санд в лице героя произведения, по имени которого назван роман, выведен тип либерального фразера, заботящегося в конечном счете лишь о своем преуспевании.

12 См. прим. 7 к статье «Идеализм Платона».

18 «Русская беседа» — см. прим. 2 к статье «Схоластика XIX века». - чДены — еженедельная славянофильская газета, издававшаяся Ив. Аксаковым с 15 октября 1861 г. до 1865 г.

14 Московскими доктринерами Писарев иронически называет М. Каткова и других постоянных сотрудников «Русского вестника».

15…некоторые девушки ходили на лекции в университет… — См. прим. 13 к статье «Схоластика XIX века». -…и ходят до сих пор в Медико-хирургическую академию. — Медико-хирургическая академия стала доступной для женщин в 1861 г.

16 В киевской газете «Современная медицина» в 1861 г. был помещен фельетон, в котором реакционный автор пошло зубоскалил на тему о том, как же женщины-врачи, если они появятся, будут лечить мужчин.

17 Т. е. в статье «Писемский, Тургенев и Гончаров».

18 См. статью Писарева 1859 г. «Обломов». Роман И. А. Гончарова» в этом томе.

19 Свистуны — см. прим. 23 к, статье «Схоластика XIX века».

20 «Русский вестник» — см. прим. 1 к статье «Схоластика XIX века».

21 «Отечественные записки» — см. прим. 3 к статье «Схоластика XIX века».

22 Имеется в виду эпизод из комедии Шекспира «Сон в летнюю ночь». Царица эльфов Титания под действием чар царя эльфов карлика Оберона, ревновавшего ее и желавшего отомстить ей, влюбилась в ткача Основу, голова которого, под действием тех же чар Оберона, превратилась в ослиную.

Дмитрий Иванович Писарев.

«Сборник стихотворений иностранных поэтов»

Сочинения в четырех томах. Том 1. Статьи и рецензии 1859-1862

М., Государственное издательство художественной литературы, 1955

OCR Бычков М.Н. Переводы В. Д. Костомарова и Ф. Н. Берга. Москва. 1860

Грустное впечатление производят книги, о которых решительно нельзя сказать, для кого они написаны; одни не найдут в них ничего нового, другие — ничего замечательного, третьи — ничего понятного. Для детей пишут элементарные руководства витиеватым языком, народу сообщают первые необходимые сведения, не умея избегать научных терминов, для русской публики переводят иностранных поэтов так своеобразно, что человек, знающий подлинник, не узнает его в переводе, а незнающий, пожалуй, и вовсе не доищется смысла. К числу таких бесцельных и бесплодных явлений в области книжной торговли относится «Сборник стихотворений иностранных поэтов», изданный в Москве гг. Бергом и В. Д. Костомаровым. На их книжку стоит обратить внимание, во-первых, потому, что она своей внешностью и именами переведенных поэтов может расположить публику в свою пользу, во-вторых, потому, что гг. переводчики обещают продолжать свое издание, если первый выпуск будет иметь успех. В сборник вошли имена Гюго, Беранже, Гейне, итальянских патриотов-поэтов, Шамиссо, Трегера и двух датчан — Андерсена и Эленшлегера. Почему выбрали именно этих поэтов и почему из их творений выбрали именно такие-то стихотворения — остается неразрешимым вопросом. Сборник не носит на себе никакого определенного характера; руководящей идеи не видно ни в группировке поэтов, ни в выборе стихотворений. В переводах с итальянского господствует, конечно, политическое направление; об остальных нельзя сказать ничего общего; при чтении многих переведенных стихотворений рождается невольно вопрос: чем они обратили на себя внимание переводчика и для чего он тратил время и труд, чтобы познакомить русскую публику с бесцветными и даже не особенно грациозными лирическими стихотворениями. Стоило ли переводить с датского «Фиалки», где говорится, что «счастливый мальчик манит в сад цветочки-глазки», а что «кругом звенят голоски: иди же в сад, иди же в сад». Все стихотворение написано для того, чтобы сравнить глазки девушки с фиалками, и это стихотворение переводится на русский язык в то время, когда наша критика серьезно и дельно упрекает некоторых наших лириков в бедности содержания. Зачем же брать от других то, чего у самих чересчур много, и брать в такое время, когда всякий здравомыслящий человек сознает излишество разных неудавшихся подражаний «Новой весне» Гейне.

Стихотворения с датского как-то особенно неудачно выбраны. Как вам понравится, например, «Умирающее дитя» (стр. 149)? Ребенок при смерти и говорит с своею мамашею о том, как прилетал к нему ангел; замечательно то, что он говорит так же спокойно и речисто, как учитель риторики. Всякий предмет обозначен эпитетом, и картина выходит очень яркая; есть радужное крыло и лазурное облако, и золотой круг, и пестрые цветы, и райский запах, — словом, нужно полное отсутствие эстетического чувства, чтобы не понять, что это стихотворение — набор слов, в котором нет ни естественности, ни чувства; а г. Берг перевел его. — Он перевел также стихотворение «У колодезя», и вот его содержание: девочка смотрит в колодезь и припоминает рассказы своей матери о том, как мудрая женщина приносит ей детей из колодца; при этом у нее рождается желание добыть себе ребенка и заменить им куколку. Это все очень наивно — спору нет, но ведь уж кроме наивности ровно ничего, а наивность как-то не прививается к русскому здравому смыслу и переходит в приторность. Если прибавить к этому, что стихотворение переведено размером «Конька-горбунка», то не покажется удивительным, что наивность датского подлинника принимает в русском переводе характер плоской двусмысленности. Затем следует стихотворение с припевом: «говорят, говорят!», которое можно было бы напечатать разве только в покойном «Весельчаке»,[1] до такой степени при претензии на остроумие оно вяло и пусто. По этим четырем плохим стихотворениям русская публика осуждена составить себе понятие об Андерсене. Что можно подумать? Что это поэт без миросозерцания, без эстетического чувства, даже без фантазии. Чтоб оправдать Андерсена, посмотрим, что перевел из него Шамиссо, замечательный лирик и человек с тонким и развитым вкусом. Вот, например, буквальный перевод стихотворения «Marzyeilchen», "Мартовскиефиалки». — Ред. взятого им из Андерсена; это же стихотворение вошло в «Сборник» под заглавием «Фиалки». Сравню их по строфам: Шамиссо: Берг:

Свод небесный блестит чистою Блеск солнца в небе голубом; синевою, И пенье и весна кругом;