Серпентина (ЛП) - Синди Пон

Скользя мимо больших деревьев, она уловила низкое гудение пчел вверху, этот шум ласкал ее чешую. Она вспомнила похожий день в начале этого лета, когда они с Чжэнь Ни устроили пикник в лесу. Тогда ее госпожа впервые предложила подглядеть с высокого дерева за стену монастыря, чтобы узнать, что скрывает его красивый фасад, чтобы узнать, что там делают монахи.

Сначала она отказалась, но Чжэнь Ни убеждала ее, как и всегда. Скайбрайт была уже высоко над землей, забравшись с третьей попытки, когда услышала низкое гудение из улья и закричала. Она спускалась так быстро, а Чжэнь Ни просила ее добыть немного свежего меда.

Скайбрайт уставилась на госпожу, когда ее ноги коснулись земли. И Чжэнь Ни понурила голову, разочаровавшись. Подавив улыбку от воспоминаний, Скайбрайт моргнула, чувствуя вкус слез, что не могли пролиться.

Она остановилась после рассвета, чтобы отметить свой прогресс. Она прекрасно чувствовала направление, будучи змеей, а еще ей не нужно было постоянной пить. Смертные желания не занимали ее, как демона.

Ручей вился перед ней, наверное, тот же, что и рядом с особняком Юань. Она проскользила мимо рощи столбов песчаника, что были так высоки, что закрывали солнце, они были похожи на безмолвных часовых. Они были отмечены на карте в виде силуэтов, стоявших кругом, но названия у них не было. Она коснулась ладонью грубого камня, удивляясь, откуда они тут взялись. В сознании всплыл Стоун, загадочный бессмертный, от которого исходила сила. Мужчина, что мог знать ее мать, Опал.

Скайбрайт покинула рощу, пытаясь уловить Чжэнь Ни или других. Но людей не было видно. Она повернула к следующему городу в полдень, надеясь, что соберет там новости. Голод и жажда ударили по ней, как только она снова стала девушкой. Ее мышцы болели, словно она непрерывно бежала. Скайбрайт криво улыбнулась и съела два пирожка и яблоко. Ее желадок урчал, возмущаясь, а она пила воду из фляжки. Она проверила волосы, что еще были заплетены в два тугих пучка, расправила тунику и штаны, что успела натянуть. Ее лицо снова болело. Она поспешила нанести мазь няни Бай, кривясь, когда касалась стежков. Еще через час она прошла через открытые врата городка Чун Хуа. Главная улица была тихой. Торговцы скрывались за бамбуковыми вывесками или сидели на стульях у магазинов, потупив взгляды.

Полуденное солнце было жарким и ослепляющим. Скайбрайт остановилась у объявления, что висело на стене ресторана. Она не могла его прочитать, но узнала портрет Чжэнь Ни, нарисованный кистью. Он был очень похож, изображал ее характер. Ее грудь сдавило от вида того, что уголки рта Чжэнь Ни на картинке приподняты, словно она вот-вот рассмеется.

Она прошла деревянные двери и шагнула в ресторан. Тут было почти пусто. Несколько клиентов сидела в дальних углах, наслаждаясь рисовым вином и чаем.

Скайбрай приблизилась к официантке, которой на вид было лет тринадцать, она лениво прислонялась спиной к стене, обмахиваясь бумажным веером.

— Ты ничего не слышала о пропавшей девушке? — спросила Скайбрайт.

— Несколько мужчин проходили тут вчера и искали ее, — девочка уставилась на рану Скайбрайт, не стараясь скрыть гримасу. Она хоть не спросила, откуда рана.

— И что ты им сказала?

— Ничего. Но через час после них приходила девушка, — она замолчала и скривила губы. — Наверное, она.

Скайбрайт вытащила из мешочка золотую монету и протянула девочке, сжимая ее двумя пальцами.

— Как она выглядела?

— Высокая. Худая. Волосы были как у тебя. Одежда и лицо были грязными. Как и руки. Но она говорила красиво, как и ты.

Скайбрайт вскинула брови.

— Она тоже спрашивала про объявление. Я сказала ей о мужчинах, что приходили ранее.

— Когда это было?

— Вчера вечером. Она купила немного еды и дала мне два злотых, — девочка выхватила монету из пальцев Скайбрайт и сунула в карман. — Я предложила ей ванную, чтобы она помылась, раз она так много заплатила, но она отказалась и ушла.

Это явно была Чжэнь Ни. Их разделяло меньше дня!

— Она не говорила, куда идет?

Девочка поджала губы и покачала головой.

— Она нервничала. Была беспокойной. Она ушла, как только поела.

— А во что она была одета?

— Синяя туника и штаны. Хорошего качества, — девочка замолчала, разглядывая Скайбрайт. — Еще монета, и я отдам тебе то, что она оставила.

Скайбрайт вскинула голову, стараясь не поддаваться ускорившемуся пульсу. Что Чжэнь Ни могла оставить? Не записку же? Она вытащила монету, но не отдала сразу.

— Надеюсь, это стоит монеты, — сказала Скайбрайт.

Хотя они были одного роста, девочка отшатнулась и вытащила что-то из кармана.

— Я оставила это, но оно не очень хорошо сделано, — она держала бледно-золотой платок. Скайбрайт тут же узнала его, забрав у девочки с улыбкой.

— Я его сделала, — он погладила пальцем изумрудную стрекозу, вышитую в уголке.

— Ты отвратительно вышиваешь, — сказала девочка.

— Знаю, — Скайбрайт игнорировала покалывание в глазах. — Это был подарок на день рождения.

— Она обронила его. Когда я его подобрала, она уже давно ушла.

— Спасибо, — сказала Скайбрайт.

Скайбрайт оставила ресторан и провела остаток дня, шатаясь по городу и надеясь собрать больше информации, но неудачно. Наконец, ближе к вечеру Скайбрайт покинула городок и вернулась в лес Ши Лин. Она боролась с желанием измениться, как только ее окружили высокие кипарисы. Вытащив тряпочку, она устроилась у ручья, который проходила утром, и вытирала лицо и шею. Она вспомнила, как Кай Сен перепрыгнул воду, и его силуэт очерчивало солнце, он словно летел. Она вспомнила, как он отскакивал и размахивал мечом, сражаясь с огромным демоном с головой грифа. Она задрожала, когда лесу потемнело. Чжэнь Ни не будет идти ночью, в этом она была уверена, это она чувствовала. Скайбрайт нужно было собраться с мыслями.

Она зажгла небольшой фонарь, что оставила на гладком камне, и он светил у ее ног. Она думала обо всем, что случилось за последние недели. Кем она была? Во что превращалась? И только один человек мог ответить ей на эти вопросы.

Она громко произнесла его имя, даже не подумав.

— Стоун.

Скайбрайт спокойно ждала. Она ничего не слышала, только шелест леса. А потом наступила тишина, словно ее лишили слуха. Грязь у ручья начала кружиться, словно ее подхватил ураган, и она поднималась воронкой. Ураган собирал землю, камни и гальку, даже крупные булыжники, пока они не сложились в силуэт высокого мужчины.

Стоун.

Он сначала выглядел безжизненной статуей. А потом он воплотился, закованный в прекрасную серебряную и золотую броню. Он помнила вкус его запаха на языке, даже будучи в такой форме.