Переиграть войну! В «котле» времени - Артем Рыбаков

- Мда, действительно. - Но тут мне в голову пришла интересная идея. Высказать которую я не успел, поскольку на поляне показались наши командиры в сопровождении Трошина и еще одного окруженца-артиллериста, имени которого я не знал.

- Ну что тут у вас? - спросил, Фермер, подходя к нашей небольшой группе.

- Шрапнель тут, никому на хрен не нужная - ответил Люк. - Хотя, вон у Тохи идея какая-то появилась.

- Что придумал? - это уже мне.

- Секундочку, командир. Маленькая консультация нужна. Вячеслав, - окликнул я Трошина, - подойдите сюда.

- Да, товарищ старший лейтенант.

- Вячеслав, вы, случаем, не знаете, шрапнельный выстрел разобрать сложно?

- Антон, да зачем эту древность разбирать то? - удивился Фермер.

- А представь себе: достаем из снаряда пули, в гильзу - двойной заряд пороха. Досыпаем доверху пулями и инициируем электроспособом. Мини-пушка получится. Если пули петров на двадцать полетят, а они должны, то расставляем эти «пушечки» вдоль обочины шоссе. И, пожалуйте ужинать!

- А что, идейка толковая, - поддержал меня Бродяга. - К тому же выхода у нас все равно нет. Ну, так как, майор, - обратился старым званием к Трошину Бродяга, - выстрел разобрать сложно?

- Если ключ есть, то - не очень.

- Так вперед, ключ искать! - скомандовал Фермер. - А вы, - это он уже нам с Люком, - оружие собирайте и документы.

- Саш, а может, похороним? - спросил я.

Тот обвел поляну взглядом:

- Тош, я понимаю, но здесь, на глаз, шесть десятков убитых. А нас, если ты не забыл, пятнадцать, и из этих пятнадцати - четверо ранены. Давай сначала первоочередные задачи решать.

….

В конце концов, Фермер принял решение о перебазировании отряда на эту поляну. Понимая, что отоспаться можно будет и позже, все работали как проклятые. Трошин с Несвидовым, как наиболее подкованные в артиллерийских премудростях, выкручивали из снарядов трубки, а раненые бойцы, под руководством Бродяги и с помощью Казачины, разбирали патроны и потрошили снаряды. Я, Люк и Зельц собирали по всей поляне карабины погибших артиллеристов и прочее снаряжение и относили все это в тенечек, где командир лично разбирался с этими завалами армейского имущества. Одной из наиболее ценных находок стала командирская «эмка», обнаруженная нами в подлеске. Судя по пробоинам, ее посекло осколками, когда на ней пытались скрыться в лесу. Но, судя по всему, ее пассажирам повезло. Правда, не всем. На заднем сидении мы нашли тело артиллерийского подполковника. В найденном при нем планшете, к нашей бесконечной радости обнаружился комплект карт Белоруссии.

- Вот это подарок! - обрадовался Люк.

- Ага. Слушай, надо подполковника этого похоронить по-человечески. В благодарность.

Забрав документы и знаки различия, мы отнесли тело офицера в небольшую воронку, Люк отодрал от какого-то ящика кусок жести и я, сверяясь с командирским удостоверением, нацарапал на металле ножом:

Неречин Павел Самойлович

Подполковник

1912 - 1941

И, после того, как мы засыпали тело землей, воткнул этот импровизированный обелиск в ногах у покойного.

За этим занятием нас и застал командир. Он молча постоял, думая о чем-то своем, а потом сказал:

- Знаешь, Антон, а, наверное, ты прав! Похороним всех! А то, что же, им непогребенными до скончания века так лежать.

На время оставив все прочие дела, мы подтаскивали тела к воронкам, как могли, сортировали их. Проверяли карманы, искали медальоны. Узнав имя и звание, вырезали их на жести. Минут через пятнадцать к нам присоединились и все остальные, кроме часовых и раненых. Да и то, Тотен вызвался вырезать надписи на металле.

За три с лишним часа мы похоронили всех. Шестьдесят восемь человек. И, только, сорок два имени. Когда последняя, восемнадцатая по счету могила была засыпана, я присел на остатки снарядного ящика и, с трудом подняв натруженную руку, вытер пот со лба. Рядом присел Фермер.

Примерно за час до заката, когда обессилевшие бойцы расползлись по шалашам и навесам, командир снова созвал нас на совет.

- Поработали мы все сегодня на твердую пятерку, мужики! Объявляю нам всем благодарность. Теперь подобьем бабки. Саш, - обратился он к Бродяге, - сколько фугасов сделали?

- Тридцать один, да и то остановились потому, что работа тонкая, а все старые шрапнели закончились. Да и все замотались до того, что глаза слипаются и руки дрожат.

- А при чем тут старые шрапнели или новые? - спросил я.

- А в новых - пули канифолью залиты так, что чуть ли не по одной выковыривать приходится.

- Так у нас скипидара почти два ведра! Плеснуть стакан внутрь, чтобы канифоль размягчить! - посоветовал я Ване.

- Молодцы! А сколько такой фугас по площади накрывает? - сказал командир.

- А кто ж его знает. Я такие - никогда не делал…

- Так, может, испытаем? - предложил я.

- В смысле?

- Досок вокруг много есть. В землю навтыкаем, и рванем один. А у нас тридцать останется… Круглое число.

- А силы то есть? С досками возится? - поинтересовался Фермер.

- Ради красивого фейерверка я готов пострадать, - отшутился я.

- Ну, пошли. Пострадаем еще маленько.

Пока Бродяга с Ваней устанавливали фугас, мы вчетвером установили пару десятков мишеней на поляне, воспользовавшись для разметки сектора Люковским лазерным дальномером.

Бродяга дает отмашку. Мы залегли в одной из воронок. Негромкий взрыв - и свист и визг шрапнельных пуль над поляной. На противоположной опушке (от нас метров тридцать - сорок) - рукотворная осень. Кружатся в воздухе сорванные листья, с шорохом падают на землю срезанные ветки.

Гильзу развернуло «цветочком». Бродяга задумчиво трогает эту металлическую «икебану» ботинком:

- «Бинтовать» надо. Для надежности.

- Чем бинтовать? - спрашивает Казачина.

- Проволокой. Но можно и палки веревкой приматывать.

Мы идем осматривать мишени. Результат впечатляет. Пробоины в досках даже на расстоянии в тридцать метров - ровные и аккуратные. Осматриваем деревья на опушке - некоторые пули почти пробили десятисантиметровые стволы. Другие - глубоко застряли в более толстых деревьях.

Спрашиваю у Казачины:

- Вань, а по сколько пуль в фугас клали?

- Сотни по три, больше в гильзу не лезет. Мы точно не считали.

- А пыж делали?

- Конечно! Из кожи седельной вырезали и еще тряпки добавили.

Результат всем нравится, вот только сектор узковат - на глазок, градусов пятнадцать.

В голову опять лезут рационализаторские мысли, которые я озвучиваю, что называется, по месту:

- Мужики, а если часть фугасов на деревьях закрепить с наклоном вниз? И подрывать в два захода? После первого немцы залечь должны, а тут их сверху приголубит! Как вам идея?

- А что, неплохо! - высказывается командир.

Бродяга одобрительно качает головой. Потом вносит свое рацпредложение:

- Только заряды эти надо ставить с директрисой не перпендикулярной дороге, а под углом к ней. Тогда глубина поражения больше будет.

- Ну что же, инструмент для работы на дорогах у нас теперь есть - резюмирует командир.

Вернувшись под «командирский» тент (он, кстати, единственный, под которым можно сидеть, не скрючившись в три погибели), мы продолжаем «производственное совещание».

- Так, теперь - о добыче. - Продолжает Фермер. - На поляне найдено и оприходовано… Тридцать шесть карабинов, около полутора тысяч патронов к ним, «дегтярев» ручной и к нему аж четыре диска, четыре нагана и немного гранат. Я предлагаю часть оружия спрятать, не тащить же все это с собой.

Да уж, нашей огневой мощи можно только позавидовать: на пятнадцать человек - четыре пулемета и шесть пистолетов-пулеметов, да по пять гранат на брата.

- Кстати, Серега, как там раненые? - задал я Доку, давно интересовавший меня вопрос.

- Нормально. Тотен, сам видишь, хромает потихоньку. Трошину только перевязки регулярные нужны. А артиллеристам я бы еще денек отдыха порекомендовал дать.

Посовещавшись, мы решили дать себе небольшую передышку, а именно: провести назавтра занятия с личным составом, разведать окружающую местность, а на диверсию выдвинутся только вечером.

Ночь прошла на удивление спокойно, и, отстояв свои два часа на посту, причем мне досталось самое собачье время - с четырех до шести утра, остаток времени до подъема я провел в состоянии крепкого, здорового сна.

….

**Бродяга. Взгляд сбоку.

- Пахать тебе, не перепахать! - кулак Фермера грохнул по столу… и я проснулся.

«Во, блин! И приснится же такое» - подумал я. - «Однако, вставать все равно уже пора, вон вокруг народ уже вовсю работает».

Выбравшись из спальника, я скатал его и, засунув в чехол, пристегнул к баулу. У изголовья чья-то заботливая рука оставила вскрытую банку мясных консервов и пачку галет. Фляга с водой висела на поясе, так что вопрос с перекусом можно было считать решенным. Так что, минут через десять я был уже вполне боеспособен и окончательно проснулся.