Галактическая полиция (Кора Орват 1) - Кир Булычев

- Где ты был? - спросила Ко, представив себе, что Милодар сидит в первом купе и слушает, как идет запись - каждое слово, каждый вздох Ко и Псевдоартема фиксируются и анализируются компьютерами.

- Это игра для идиотов, - сказал физкультурник, не раскрывая глаз. Меня притащили в соседний вагон, совершенно пустой, деревянный, на полу солома, посреди бочка, на дне бочки стоит бутыль, рядом соленые... эти самые... огурцы. И стаканы на всех. Они сказали, что допрос заменяется этой пыткой... Да, это была ужасная пытка!

- Почему ты не отказался? - Кору тянуло продолжить разговор проверить, не сомневается ли он, что перед ним Вероника.

- Я не знал - обычай это или в самом деле проверка документов?

- Разве у тебя есть документы? - спросила Ко. Документы на Земле не требовались: центральный компьютер знал в лицо все пять миллиардов ее обитателей, и достаточно было приложить палец к браслету, который носил каждый полицейский, как подозрительная личность становилась личностью выше подозрений либо ее приглашали на полицейскую станцию.

- Мне приходилось бывать на дальних планетах, - сказал молодой человек. - Там нужны документы. Я выправил их себе.

Лжец, подумала Ко. Даже говорить точно его не научили. Кто теперь говорит "выправить документы"?

Ко рассматривала своего спутника, уже не так трепеща перед ним, как в момент его возвращения. То ли потому, что он ничем не выказал своих сомнений, то ли потому, что она была на Земле, на Кольском полуострове, осенний арктический пейзаж тускло и неспешно разворачивался за замутненным окошком, мирно стучали колеса, и из черного круглого репродуктора под потолком купе хрипло выливались незнакомые бодрые песни. Как раз сейчас репродуктор надрывно выкрикивал: "Нам нет преград ни в море, ни на суше, нам не страшны ни льды, ни облака, знамя страны своей, пламя души своей мы пронесем через миры и века!"

Артем (не называть же его всегда Псевдоартемом или Лжеартемом?) тоже услышал бодрую песню и пробурчал: - Планета неврастеников. И как ты здесь живешь? - Я не знаю, где должна жить, - откликнулась Ко. - Вернее всего, моя планета лучше этой. - И ты хотела бы отыскать свой настоящий дом? Кто не хотел бы?

- Тогда у меня к тебе есть предложение, - сказал Артем. Щеки у него еще были красными, язык не совсем слушался, но взгляд, упершийся в лицо Ко, был трезвым и холодным. - Как ты смотришь на то, моя дорогая, чтобы как можно скорее покинуть эту планету? - Как это можно сделать? - удивилась Ко. - Вот это тебя не касается. Я обещал тебя укрыть от преследования, я обещал тебя любить и опекать, я обещаю отвезти тебя домой к несчастным родственникам, в твой родной замок, к твоим рабам и слугам.

- Артем, что ты говоришь? Какие могут быть рабы и слуги?

- Я никогда не бросаю своих слов на сквозняк. - Артем делал ошибки в идиомах. Видно, учили его наспех. - Если у меня есть информация, я ею делюсь. - Чего же ты раньше молчал? - Раньше было нельзя. Раньше ты могла проговориться. - А теперь?

- А теперь они нас уже не смогут догнать. - Почему?

- Здесь и стены имеют уши. Мы не знаем, сколько здесь ряженых агентов, а сколько настоящих. Но если ты веришь в мою любовь, крошка, то должна меня слушаться. Иначе сама погибнешь и меня привлечешь. Ты меня любишь?

- Разумеется...

- Я не слышу уверенности в твоем голосе. Ты совсем иная, чем пребывала на острове. Ты даже изменилась за последние минуты - что тебя тревожит? Ты потеряла доверие в меня?

Он положил тяжелую теплую ладонь на колени Ко. Она внутренне сжалась, но ничем не выдала своего страха.

- Будь готова к тому, что скоро мы покинем этот поезд, - сказал он.

Его рука спокойно, по-хозяйски поползла вверх по бедру Ко. Тут уж она не выдержала, вскочила, ударилась затылком о край полки и охнула от боли. Ты что? Ты меня разлюбила? - Артем рассердился. - Больно! - ответила Ко. - Я стукнулась. Больно... Пожалей меня лучше.

- С удовольствием, - произнес молодой человек, и Ко раскаялась, что сама предложила себя пожалеть. Ее поклонник тут же схватил ее сильными руками и прижал к себе.

- - Ой, не надо, мне больно! - воскликнула в ужасе Ко, тем более что от поклонника сильно пахло чесноком.

Но Артема не остановили ее слова, он страстно целовал ее в щеки, в висок, подбираясь к губам, и Ко в отчаянии вертела головой, избегая поцелуев. Она уже понимала, что бессильна, и готова была укусить Артема, как поезд резко затормозил. Настолько резко, что Артем и Ко упали на полку, но Ко удалось вырваться и отпрянуть к двери.

Теперь пришла очередь Артема жаловаться, он потирал затылок и сквозь зубы ругался. Песня в репродукторе оборвалась, послышалось шипение, и бесстрастный голос произнес:

- Уважаемые товарищи пассажиры и туристы, наш поезд переехал убежавших из лагеря заключенных. Туда им и дорога. Простите за временные неудобства. Через час двадцать минут мы останавливаемся в Кировске, где на станции есть столовая. Там вас угостят калорийной лагерной пищей. На первое - протертый суп из хвостов северных оленей, на второе - семга, запеченная в тесте из отрубей. Спасибо за внимание.

Теперь Ко надежно устроилась у двери, так что Артему пришлось оставить надежду прижать девушку к широкой груди.

- Ты начал говорить, что мы будем делать дальше, - громко произнесла Ко, надеясь, что так Милодару лучше будет слышен их разговор.

- Да не кричи ты! - зашипел на нее физкультурник. - Весь вагон слышит. Здесь стенки фанерные.

- Но вагон так стучит и дребезжит, что даже я тебя плохо слышу, ответила Ко.

- Вот и подойди поближе, - сказал Артем, нехорошо улыбаясь.

- Давай не будем отвлекаться, - сказала Ко. - Мне надоело ехать в этом уродском поезде. У нас из всего умеют сделать развлечение. Весь мир сплошное удовольствие. Лагеря в тундре - развлечение для туристов, концлагерь Освенцим - приключение для путешественников с Альдебарана. Будь моя воля, я бы запретила этот цинизм.

- Ну, ты у меня сообразительная, - сказал физкультурник. -А я об этом не подумал.

- Ты вообще редко думаешь, мой любимый. - заметила осмелевшая Ко.

- Погоди, выйдешь за меня замуж, тогда заговоришь иначе.

- А почему я должна выходить за тебя замуж? - Потому что ты меня любишь, сама говорила! - Но это я увлеклась... на свидании... в лесу. Хочешь я записки твои покажу? - Не надо, - остановила его Кора. - Я помню все мои записки. У меня отличное чувство юмора.

И тут Ко буквально всей кожей ощутила гнев и возмущение комиссара Милодара. Она готова была сорвать всю операцию! Молодой человек смотрел на нее удивленно, приоткрыв рот.

- Ты совсем другая, - сообщил он. - Я тебя не узнаю! Может, тебя подменили злодеи?

- Глупая шутка, - ответила Ко. - Я не думала, что услышу от тебя такие грубые слова. - Мои слова грубые? Чем ты это докажешь? - Мне не надо ничего доказывать, - сказала Ко. - Я не люблю, когда человек объясняется мне в любви, даже крадет меня из Детского дома, а потом начинает грубить. Не забудь, что я несовершеннолетняя, я еще ребенок. И если я подниму крик, тебя тут же арестуют.