Полет над грозой - Анна Бильченко

— К вашему большому счастью, вы не знаете, на что я бываю способен, — ответил генерал, чьи губы замерли за миг до улыбки. Если бы не чужой голос, прервавший их разговор, Майкл уж точно бы высказал все, что он думает о Стиле и его невыносимом характере.

— Сэр, — осторожно произнес врач "Скорой". — Разрешите вас спросить?

Словив его взгляд, Стил заметно помрачнел. Знакомое выражение бледного лица подсказало Майклу, что эту жертву генерал уж точно не пощадит.

— Попробуйте, — ответил Стил. Его рука многообещающе дрогнула.

— Вы собираетесь умереть от потери крови? — как можно деликатнее спросил врач.

— Не спорьте с доктором, — подмигнул Майкл и покинул место происшествия.

Первое желание — остаться в одиночестве — сбылось, как только он выбрался из кольца осады, старательно минуя зевак и репортеров. Немного запоздалый звонок Ронштфельда был не в счет: Майкл не рассчитывал на долгую беседу.

— Мои поздравления, — торжественно произнес заместитель главкома КС. — Если бы не Запредельный, ты бы уже сегодня вернулся в родные времена.

— Хотелось бы… но гибель Шонга — не моя заслуга.

— Да что ты скромничаешь! — рассмеялся Рони. — Кому поручили задание? Тебе. Кто его выполнил? Ты. Если хочешь отблагодарить водителя такси, который подвез тебя до нужного квартала, это можешь и сам сделать.

— Ты знаешь, чего стоила эта операция? — устало спросил Майкл. — Человек, застреливший Шонга, ранен. Целые толпы ничего не подозревавших спецназовцев могли бы быть уничтожены, если бы пошли на штурм.

— Ну и что? — произнес Ронштфельд с искренним удивлением. — Обычные потери, в пределах допустимого. Я уж молчу о том, почему вместо тебя в Шонга стреляет некий "человек". Может, я и закрою глаза на появление мистера Джонсона, но еще один посторонний — это слишком большой риск…

— Он ничего не знает, — сказал Майкл. — Я прошу об одном: не делай из меня героя. Мне ничего не нужно, ни наград, ни поощрений. Удачная случайность, вот и все.

— К чему это пустое благородство? Ты отлично понимаешь, что без тебя этот твой "человек" и на шаг бы не приблизился к Шонгу. Кто все спланировал? Кто потратил на этого паршивца без малого три года? А, впрочем, кого я пытаюсь убедить…

— Меня больше волнует другое. "Эпилог" — чем именно он является?

— Только не говори…

— Да. Сегодня я немного побыл простым человеком.

Лицо Ронштфельда помрачнело с пугающей скоростью.

— Ты думаешь, Шонг способен создать "эпилог"? — спросил он.

— Подожди… но кто тогда, если не он?

— Шонг — такой же кандидат в создатели "эпилога", как ты — в орионцы! — бросил Ронштфельд. — Ты представляешь, что значит найти подходящую кандидатуру среди шести миллиардов людей, просчитать все возможные варианты развития событий, подменить естественный ход времени, смоделировать ситуацию, и, наконец, заманить туда именно тебя? "Эпилог" — это не Реальность или Нереальность. Это вариант, сочиненная история, которая пытается рассечь нормальный ход времени.

— Значит, о Нереальности речь не идет… — произнес Майкл, которого до сих пор преследовала мысль о Джонсоне.

— Конечно, нет.

— Тогда чьих рук это дело?

— Кого-нибудь из высших. Я давно подозревал, что Шонг не мог бы так ловко уходить от нас без протекции… У меня главком на первой линии, отключаюсь.

В родных стенах Майкла поджидал еще один неприятный сюрприз. Им стал провод настольной лампы, который он зацепил, оказавшись дома. Терпеливо выслушав грохот всего, что упало со стола, Майкл осторожно обошел осколки и включил верхний свет.

— Полночь, — сказал невысокий блондин, потянувшись в кресле. — Ваша геройская миссия порядком затянулась.

Рука Майкла застыла на выключателе.

— Признаться честно, — улыбнулся воин из будущего, — сегодня вы меня ужасно удивили. Сколько благородства, сколько любви к простым людишкам…

— Читаешь газеты? — мрачно осведомился Майкл.

— Соперника всегда нужно держать в поле зрения… или, хотя бы, за спиной… но никогда не впереди, ни на шаг, ни на полшага… А я-то думал, ты сдашься: сгоняешь домой за лазером или снесешь половину здания вместе с Шонгом, сенатором и прочими, и прочими, и прочими… Ах, да: добавим помощь раненому товарищу, и получается очаровательная история — хоть сейчас в издательство неси… В результате, мистер О'Хара, вы не только ничего не добились, но и совершили громадное количество оплошностей.

Майкл смолчал. Запредельный медленно поднялся и подошел к окну. Его взгляд, тяжелый, почти невидящий, расчертил ночное небо своим бесчувственным прикосновением.

— Я понимаю: начинать всегда сложно, — продолжил он. Каждое слово, каждая пауза, источали едва различимую снисходительность, принимавшую в душе Майкла размеры невиданного оскорбления.

— Поэтому я решил вам немного помочь — так, чисто символично, указать на самые явные ошибки, чтобы вы могли учиться на собственных, а не ждать, пока ошибки начну делать я. Ждать придется долго, — добавил он, слегка улыбнувшись.

— Я не поверю ни одному твоему слову, — предупредил Майкл.

— Можешь не верить, дело твое. Люди настолько переврали правду, что лжи уже не существует — сравнивать не с чем… Итак, ошибки. Во-первых: генерал Стил. Кто-кто, а ты, "солдат времени", должен понимать, чем могут окончиться подобные "альянсы"… Во-вторых: навязчивое желание спасти заложника. Кто его тебе внушил? Ты ведь понимаешь, чем рисковал. Не думай, что благородство поможет тебе избавиться от призраков прошлого: менять прошлое — это моя прерогатива.

Майкл ощутил короткий укол ярости. Его мысли читались, читались с той секунды, когда открылась дверь, — и он позволил врагу узнать непростительно много о том, что прятал глубоко в душе, под покровом притупившейся боли.

— Хватит, — прошептал он. — Еще одно слово и…

— И? — вежливо переспросил воин, рассматривая осколок стеклянного абажура. — Интересно послушать твои предложения. Что же произойдет?

— …и я уйду.

— Резонно. Я уже заканчиваю. Напоследок замечу, что не стоит дорожить чужим отражением в собственном зеркале. Пожалуй, я выйду через окно.

Майкл уныло проследил за тем, как воин из будущего легко соскользнул с подоконника. Опустившись в кресло, он сдавил ладонями виски. Весь день казался ему печально абсурдным: Шонга, грозу седьмых, убил обычный человек; Запредельный мило с ним побеседовал вместо того, чтобы заставить смолкнуть навечно коротким взмахом руки…

Усталость вплеталась в мысли Майкла. Темнота под веками все настойчивее поглощала опустевшую комнату. "Их слишком много…" — нашептывал голос, прорываясь сквозь глухую пленку сна. Он раздваивался на стон и крик, на настоящее и прошлое, возвращая Майкла в тот день, когда отражение в зеркале еще было его собственным…