Не время для драконов - Сергей Лукьяненко

— Для людей — да.

— Дерси, ночью мне показалось, что ваш товарищ узнал девочку…

— Спросите его сами.

— Разве он не поделился с вами догадками? — осторожно спросил Виктор.

Лицо эльфа чуть-чуть изменилось, и он понял, что угадал.

— Спросите его. Рыжик придет к обеду. Я не хочу вмешиваться в человеческие дела.

— Спасибо, — помолчав сказал Виктор. — Я воспользуюсь вашим советом.

ГЛАВА 6

При свете дня ресторанчик утратил в интимности, зато открылись новые детали интерьера. Древние мечи и копья, закрепленные на стене между окнами, несколько пробитых щитов, закрепленных на потолке. Стали, правда, видны и пятна копоти у канделябров, и испещренный отметинами простенок между дверью и баром — словно кто-то долго забавлялся, метая в стену ножи.

Народу в ресторанчике не прибавилось. Тот крепыш, что вчера дрых за стойкой, занимал столик в углу, шумно поглощая завтрак. Рада сидела у двери, разглядывая злополучный меч.

— И в самом деле испорчен? — спросил Виктор, садясь рядом с ней. — Да, там Дерси просил принести ему завтрак.

Рада вздохнула, поднялась, на минуту скрылась за стойкой. Виктор ждал, осторожно трогая пальцами блестящий клинок. На его взгляд, меч был остер как бритва.

Кстати, а чем тут бреются? Станка у него нет. Может быть, здесь электробритвы существуют? Виктор глупо хихикнул, убрал руки от меча.

Вернулась Рада. С двумя бокалами, заполненными густой жидкостью черного цвета. Жидкость пенилась и бурлила.

— «Кипучий день»! — сказала девушка.

Виктор подозрительно посмотрел на бокал, поднес к лицу. Пахло свежестью. Чуть ли не озоном.

— Рада, это действительно можно пить?

Девушка молча пригубила из своего бокала.

Виктор вздохнул и сделал глоток.

Вкусно. Алкоголь практически не чувствовался. Легкая кислинка, и холодок на небе — не мятный, а, скорее, ледяной, хотя жидкость казалась теплой.

— Меч не испорчен, — призналась вдруг Рада. — Косой отвес — нормальная, честная заточка. Но я-то просила сделать эльфийскую!

— А есть разница?

— Еще какая! Эльфийская заточка более жестока. Лезвие идет легко, но немножко гуляет по телу, оставляя рваные раны.

Виктора передернуло. Воображение врача нарисовало ему не самую приятную картину.

— Меч-то эльфийский, — продолжала Рада. — Хотелось и заточить его как следует.

— А я думал, ты увлекаешься лишь кулинарией.

— За папиной коллекцией надо следить. Оружие не должно умирать на стенах. — Девушка задумчиво коснулась рукояти. — Папа все сына хотел. И этот меч приобрел для меня… ну, заранее. — Она посмотрела на Виктора и без всякого перехода сказала: — Странный ты какой-то.

Виктор кивнул.

— Сам знаю.

— Будешь завтракать?

— Да. Только один вопрос… Рада, ты в курсе, что Тэль… девочка, с которой я приехал, утром ушла?

— В курсе. — Рада помолчала, и участливо спросила: — Поссорились ночью? Обидел ее чем-то?

Виктор поперхнулся коктейлем. Ответил вопросом:

— Полагаешь, ее можно обидеть?

Рада прищурилась.

— Нет… вряд ли. От нее Силой так и тянет. Не тебе чета.

Как ни обидно это было слышать, но Виктор не стал возражать.

— Я хочу ее догнать.

— Зачем?

А действительно — зачем? Неужели он сам не найдет дороги обратно? Впрочем… мало найти дорогу, надо еще пройти той странной тропой, что вернет его в мир Изнанки.

— Мне надо кое-что узнать.

Рада побарабанила пальцами по столу. Вздохнула:

— Нет, так дело не пойдет. Рассказывай начистоту. И не бойся, мне любую тайну можно доверить.

Виктор с сомнением покачал головой.

— Ты не смотри, что я болтушка. Я про себя люблю поговорить. Про папу. Про ресторан, про мечи. Чужие тайны не выдаю.

— Я… не из этого мира. Я — с Изнанки.

— Ну, это я и так поняла.

— Что?

— Озирался ты так, своеобразно. Все, кто с Изнанки приходят, поначалу такие.

— И много их приходит?

— Не очень много. Но и немало. Раз-два в месяц точно заглядывает кто-нибудь новенький. Некоторые уезжают потом, некоторые остаются у нас.

— Рада! Мне надо поговорить с кем-нибудь из них!

— Нет. Я же говорю — чужие тайны ты от меня не услышишь. Зачем людям душу бередить?

— Но я…

— Ничего не понимаешь? Не беда, обвыкнешься. Да и вообще, насколько я знаю, у вас все почти так же, как у нас.

— Так же? Ничего себе! У нас мертвецы не ходят!

— Уверен? Впрочем, и у нас не ходят, их Серый Предел держит.

— А эльфы?

— Что эльфы? Нет эльфов и гномов? Зато, говорили, у вас черные люди живут, и желтые.

Оставив Виктора проводить странные аналогии между эльфами и неграми, Рада на миг отошла, что-то сказала в открытую кухонную дверь. Вернулась:

— Сейчас тебе завтрак дадут.

— Рада… но это не мой мир! Там я был врачом…

— Врачом? Так это замечательно! Тебя в любом городе примут с распростертыми объятьями. Можешь и у нас остаться. Вил уже старый стал, лекарства путает, кишечный заворот резать боится, а ученик у него шалопай оказался, спутался с молодыми эльфами, из лекарского цеха вышел…

Виктор замахал руками:

— Стоп! Стоп. Рада, я вовсе не собираюсь делать здесь карьеру лекаря…

— А какую тогда?

Мужчина за дальним столиком громко рыгнул, встал, двинулся к выходу. Был он невысок, широкоплеч, с грубым морщинистым лицом, жесткими прядями черных волос, торчащих врастопырку. Поступь его была твердая, тяжелая, он словно вколачивал каждый шаг в доски пола.

— Спасибо, прелестная Рада. — Он свойски потрепал девушку за плечо, на миг уставился на Виктора темными навыкате глазами, и вышел.

— Это был… — начала Рада.

— Гном, — докончил Виктор.

— Уже встречал их?

— Нет.

Виктор не стал объяснять, что почувствовал в гноме чуждость, подобную той, что была в эльфе. Опять же если продолжить сравнения, то люди были созданы из глины, эльфы из воды, а гномы — из камня.

— Забавный народец, — сказала Рада. Поколебавшись, добавила: — И опасный. С электричеством знаются, пар постигли…

— А ты не пользуешься электричеством?

— Пользуюсь. Но это же не значит, что я его понимаю!

— Ну, это всего лишь… — Виктор запнулся, выуживая из памяти обрывки школьных знаний. Электроны бегут по проводам? Или не бегут? Еще есть какие-то позитроны… нет, они тут ни при чем.

А чем для него была наука? Не магией ли своего рода? Если бы кардиограмму снимали не прибором, а духом Наполеона на спиритическом сеансе, если бы анализ крови проводила не лаборантка в белом халате, а вампирша в черных лохмотьях, если бы вместо таблеток в аптеках продавали хорошо зарекомендовавшие себя сушеные крылья нетопыря и заговоренную паутину? Что изменилось бы для Виктора? Для человека, анализирующего кучку бумаг, осматривающего и ощупывающего пациента, а потом полагающегося лишь на собственные руки и скальпель?