Оружейники: Оружейники. Неестественный отбор. След химеры - Александр Павлович Быченин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– …ну и сейчас ты сглупила, – с удовольствием подытожил я. – Надо было подождать, когда мы отойдем и разберемся тут со всем.
– Такой план и был!
Ух ты, злость в голосе? С чего бы, сама же лопухнулась?.. А-а-а!.. Закон Мерфи в действии. Ну точно – я же сказал «высаживаемся», а не «высаживай меня». Зевс бы, может, и воспринял нюансы адекватно, а вот свежеоцифрованная часть личности Эли пока еще только училась, а большую часть опыта Элисон-человека утратила. Вот и выполнила приказ в точности, то бишь без вопросов выдавила из корпуса катера всех пассажиров. Включая незадекларированных, ага. Хотя не всех – Васьки поблизости не было…
«Объект „Василий" идентифицирован системой в качестве периферийного устройства, обслуживающего главную функциональную единицу – физическую оболочку пилота».
Спасибо, Зевс, сам бы я не догадался. Ну и что теперь делать, кстати?.. Впрочем, о чем речь – конечно же плыть по течению! Мы этому лучше всего обучены, если разобраться.
– Мак, ты со мной?
– А есть варианты? – Гленн, явно себя переборов, воткнул «милашку» в кобуру и снова склонился над Бадди: – Как ты, приятель?..
«Приятель» в ответ жалобно заскулил.
– Плохо дело? – Я шагнул поближе к соратникам, проигнорировав перебиравшего ногами «паука», но на миг подивившись – чтобы Бранка, да на месте в нерешительности топталась? Чудны дела твои, Господи!
– Да явно ни фига хорошего! – подтвердил Мак.
Впрочем, я уже и сам видел, что с псом творилось нечто непонятное. И невероятное: опора, повсюду темно-серая, непосредственно под Бадди чернела с каждым мгновением. Происходи дело где-нибудь еще, я бы подумал, что наш питомец истекал кровью, и темное пятно под ним – расползающаяся лужа, из-за особенностей освещения воспринимавшаяся абсолютно черной. Но только не здесь и не сейчас, ибо я хорошо понимал, к чему вся эта суета. И видел нечто подобное не далее чем сегодня утром – перед внутренним взором снова предстал Седьмой. Не сказать, что живой, но в той стадии, когда еще не успел превратиться в отвратную протоплазму.
«Зевс, это ты его?»
«Ответ отрицательный. Вы наблюдаете результаты спонтанных мутаций, про которые я тебе уже рассказывал».
«Сдержать сможешь?»
«Пытаюсь. Вероятность благополучного…»
«Ладно, хрен с ним!»
Снова накатил приступ паники, и снова по той же причине – полной, тотальной беспомощности. Хуже нет стоять и смотреть, как твой друг умирает, а ты ничего – ни-че-го! – не можешь сделать…
– Ни хрена!..
Вот именно, лучше, чем Мак, и не скажешь… я даже не постеснялся бесцеремонно отпихнуть чью-то подозрительно тонкую и гибкую лапу, протиснувшуюся между нами с Гленном (Бранкин «паук» любопытствует?), до того оказался увлечен зрелищем! А посмотреть, надо сказать, было на что: если утром несчастный Седьмой безмерно страдал и в результате очень плохо кончил (хе-хе!), то сейчас с Бадди происходил обратный процесс – черное пятно прекратило разрастаться вширь, но принялось расти вверх, выпуская многочисленные разнокалиберные щупальца, опутывавшие пса. И, что самое удивительное, в местах касания они таяли, опадая каплями и кляксами на тело Бадди, а потом и вовсе втягивались в кожу и шерсть. Или не втягивались, а покрывали тонкой пленкой, как совсем недавно бренные останки спека мое снаряжение? Черт, а ведь так и есть!!!
Бадди между тем несколько раз содрогнулся всем телом, закашлялся, выхаркнул ком черной – и отменно гадостной! – слизи, а потом как ни в чем не бывало поднялся на ноги, с еле слышимым звоном оборвав натянувшиеся своеобразными струнами щупальца. Отряхнулся, разбрызгав изрядную порцию соплей и слюней, радостно взвизгнул, издал свое знаменитое «Вуф!» и уверенно посеменил к непонятной сфере, сотканной из черноты. Ага, той самой, что висела в воздухе безо всякой опоры в самом центре площадки на холме, некогда скрытом в недрах пирамиды.
Мак, перехватив мой недоумевающий взгляд, закатил глаза – типа, сам в шоке – пожал плечами и рванул следом за питомцем, ничуть не сомневаясь, что я последую их примеру. Что характерно, угадал.
И лишь «паук» так и торчал в «арке» между посадочными опорами катера, сверля наши спины странным взглядом, в котором, по ощущениям, смешались в равных порциях гнев, недоумение и восхищение. Ну вот так вот мне показалось, и не спрашивайте, каким детектором я это определил…
Глава 8
Система HD 97126,
дикая территория, планета LV-427 (Элва),
14 октября 2138 года, день
– Подождите!!!
– Да-да, конечно, – не оборачиваясь, буркнул я. И даже шага не замедлил, что характерно.
– Эй!!!
– Бранка, отвали, – поддержал меня Мак. – Некогда нам. Видишь, делом заняты.
– А ну-ка стоять!
– А то что? – Я к этому моменту уже выбрался из-под «арки» катера и больше прислушивался к собственным ощущениям, нежели к докучливой девице. – Пристрелишь?
– Как вариант!
– Ну-ну…
Вся абсурдность угрозы, видимо, и до нее дошла, потому что развивать тему Бранка не стала, просто врубила вторую скорость и быстро нас нагнала, благо собственные ноги бить не пришлось – скафандр-«паук» никуда не делся.
– Денис?..
– Чего?
– Как ты догадался?
– Запомните, госпожа Де Гроот: Денис Смальков не догадывается, Денис Смальков всегда точно знает! – не удержался я от подначки. – Слишком очевидный ход, если ты рассчитывала застать нас врасплох. И слишком много косвенных свидетельств, не считая железных доказательств.
– Это каких же?!
– Ну хотя бы отчет бортового диагноста. Компьютер тебя не видел, потому что ты заблокировала соответствующие каналы. А во вспомогательные контуры не полезла, на чем и запалилась. Как ты думаешь, кого я заподозрил, когда увидел отчет о физическом состоянии шести биологических объектов? Следишь за мыслью? Я, Мак, Эли и питомцы – пять. А пять это ровно на один меньше, чем шесть. Так что сама виновата. Плюс бездействие ПВО при нашем бегстве. Плюс твои люди не стали палить из гауссов по катеру, когда на нас гешпенсты навалились…
– Ты поверил в этот бред?!
– Продолжай оставаться в счастливом неведении, – хмыкнул я и закруглил разговор.
А чего переливать из пустого в порожнее? Есть дела поважнее.
Да вот хотя бы Бадди – я сначала не обратил внимания, а теперь, прямо скажем, охренел: его лапы отчетливо отпечатывались в монолите площадки при
