Сборник 'Петля' - Сергей Павлович Бакшеев

— И кто главная жертва?

— Поймаем Холодова — выясним. Я дал ориентировку на его автомобиль. Уверен, скоро его задержат и …

— Можете снять Холодова с розыска. Никуда он не убежит, — призналась Петелина.

— Поясни, — напрягся Кулик.

— Мы нашли его машину.

— Так, и где?

— А в ней его тело.

— Что?!

— Холодов мертв. В его руке шприц, а на шее след от укола.

— Что это значит? Он сам себя?

— Пока трудно сказать. Пришлите криминалистов и следственную группу. Я с Тимофеевой на трассе в пятнадцати километрах от вас. Увидите нашу «Ниву» с включенной аварийной сигнализацией.

Через двадцать минут участок шоссе был огорожен, а место происшествия освещено фарами нескольких автомобилей с мигающими фонарями на крышах. Криминалисты изучали минивэн и окружающую территорию, ночную мглу прорезали яркие вспышки фотоаппаратов.

Уже через сорок минут руководитель криминалистов Сорин докладывал Кулику первые результаты:

— Следов борьбы нет, шприц в руке Холодова. В салоне найдена склянка от парализующего яда мгновенного действия. По всем признакам — это самоубийство.

— Укол в шею — то, что он умеет делать безукоризненно, — согласился полковник. — Что еще обнаружили в машине?

— Из багажного отсека мы изъяли резиновый коврик. На нем обнаружены остаточные следы смытой крови. В лаборатории проведем проверку на совпадение с кровью жертв.

— Личные вещи осмотрели?

— С телефоном Холодова сейчас работает Головастик, то есть, извините, Михаил Устинов.

— Вижу.

Миша Устинов, примчавшийся на мотоцикле, организовал себе рабочее место прямо на капоте «Нивы». Его рука, стучавшая по клавиатуре, неожиданно поднялась вверх с поднятым кулаком:

— Есть! — послышался его победный возглас.

— Чему он так радуется? — заинтересовался Кулик, направляясь к азартному криминалисту.

Однако улыбка мгновенно сползла с лица эксперта-криминалиста. Он озабоченно почесал затылок, отвел взгляд от ноутбука, к которому был подсоединен телефон, и поискал глазами ту, с кем привык работать.

Увидев Петелину, позвал сдавленным голосом:

— Елена Павловна, посмотрите.

Первым к нему подошел Кулик:

— Ты должен докладывать старшему по званию, — сделал замечание полковник. — Что у тебя?

— Карта памяти в телефоне Холодова была запаролена. Я подобрал код, оказалось несложно — дата его рождения.

— А ты бы какой пароль посоветовал? Дату рождения тещи? — предложил Кулик и сам себе усмехнулся: — Да кто ж ее знает.

Устинов не поддержал шутку начальника.

— Товарищ полковник, тут фотографии, — Он развернул ноутбук так, чтобы было видно и Кулику, и подоспевшей Петелиной. — Взгляните.

На мониторе в режиме слайд-шоу стали крутиться фотографии. Их было восемь — восемь окровавленных тел с отрезанной рукой. Восемь жертв Живореза.

Повисло долгое молчание. Подходили сотрудники. Каждый смотрел на изощренную коллекцию снимков. Многие из них видели эти сцены наяву, однако сейчас, ночью в свете красно-желтых мигалок, рядом с еще не остывшим телом маньяка, кровавые картинки, расставленные по порядку, производили особое впечатление.

Фотографии успели прокрутиться несколько раз прежде чем Кулик произнес первые слова:

— Он снимал их уже мертвых. Каждого. Обескровленные тела — символ его победы. А я все думал, что он берет на память?

— Снимки — его трофеи, — подытожила Петелина.

— Хорошо, что это закончилось, — высказал общую мысль Устинов.

27

В областном УВД царило приподнятое настроение. Громкое дело раскрыто, серийный убийца мертв, сверхурочная работа и авральные дежурства позади. Сотрудников, участвовавших в расследовании, похлопывали по плечу коллеги: готовь дырочку на погонах, не забудь проставиться. Голоса в коридорах стали громче, слышался раскованный смех, гнетущее давление начальства позабылось, как страшный сон.

В конце рабочего дня Петелина вошла в кабинет Кулика. Следователь по особо важным делам выглядел свежим и возбужденным, хотя накануне спал от силы пару часов. Здоровой рукой он раскладывал на столе бумаги по нескольким стопкам.

— Делаю за тебя твою работу, Петелина. Чего такая кислая?

— Замоталась. И вчерашняя ночь из головы не выходит.

— Дома отоспишься. Лучший допинг для сыщика — пойманный преступник. Кстати, ты оказалась права. Надо было сразу брать Холодова, а я колебался. Проверили бы его телефон — и других доказательств не надо.

— Доказательства лишними не бывают, — возразила Елена.

— Это точно, — согласился Кулик. Каждый из них на собственном опыте убедился, что часть улик может отсеять суд. — Протокол обыска кабинета Холодова принесла? Клади сюда.

Елена положила документы в указанную стопку. В раскрытой папке в ее руках остались еще бумаги.

— У тебя еще что-то? — заинтересовался Кулик.

— Это справка из банка. Почти всю зарплату Холодов тратил на выплаты по ипотечному кредиту за загородный дом. Но адрес дома не совпадает с местом его фактического проживания. Я съездила в то место, за которое он платил — там развалины. — Она показала фотографии.

— Понятно, — не удивился Кулик и похлопал по другой стопке документов. — Клади сюда. Я собрал здесь то, что превратило обычного врача в кровавого Живореза.

Елена вопросительно посмотрела на полковника.

— Ты садись, — предложил он. — Живорез станет особым случаем в моей практике. Его убийства диктовались выполнением особой миссии, которую он на себя возложил.

— Месть чиновникам?

— Совершенно верно.

— Что послужило толчком?

— Вкратце, история такая. Три года назад у Холодова родился третий ребенок, в городской квартире стало тесно, и он решил построить загородный дом. У него была мечта, создать родовое гнездо, чтобы несколько поколений жили под одной крышей. — Кулик продемонстрировал документы. — Он продал свою квартиру, уговорил своих родителей продать их жилплощадь. На общие деньги Холодов купил участок недалеко от города рядом с лесом и построил там большой благоустроенный дом. Строил основательно, не скупился, пришлось влезть в долги по ипотечному кредиту.

— Тогда я не понимаю, почему он жил в глухой деревне, а здесь строительный мусор. — Елена ткнула в принесенные фотографии.

— Это следующая часть печальной истории. Пока шло строительство коттеджа семья Холодова вместе родителями действительно ютилась в деревенской избе, доставшейся ему от умершей бабушки. Терпели, думали, что временно. Но когда настало время переезжать в новый дом, выяснилось, что землю ему продали в полосе отчуждения магистрального газопровода. «Трансгаз», который эксплуатировал газопровод, через суд потребовал снести дом.

— Как же так? Холодов не видел, что покупал?

— А вот так. По документам эта земля была выделена под индивидуальное жилищное строительство. Короче говоря, вот решение суда по иску «Трансгаза». — Кулик придвинул Петелиной копию решения суда. — Читай сразу последнюю часть.

Петелина взяла бумаги, профессиональным взглядом пробежала текст, выхватила суть:

— Суд решил. Исковые требования удовлетворить. Обязать Холодова А. А. за счет своих средств снести строение. Взыскать с Холодова А. А. в пользу ООО «Трансгаз» расходы по уплате государственной пошлины в сумме… — Елена никогда бы не подумала, что сможет сочувствовать Холодову, но даже ее возмутила несправедливость. — И никакой