Лунная тропа - Сара Джио

На прошлой неделе, когда мы вместе сидели у камина, я спросила, почему бы ему не привести в магазин Мэй. Похоже, это было не самым удачным предложением, поскольку Энтони ужасно разволновался. И не просто разволновался, а рассердился на меня за эту мысль. Это стало нашей первой размолвкой (если можно назвать так случившееся).

Никогда не забуду, как он сказал мне: «Как ты не понимаешь, Руби? Мне нельзя смешивать эти два мира. Так будет лучше и для нас с тобой, и для Мэй».

Сначала я не поняла причин столь резкого отказа и обиделась на него за то, что он не хочет допускать меня в ту, другую, свою жизнь.

– Разве ты не хочешь познакомить меня со своей дочерью? – продолжала настаивать я.

Он покачал головой и сказал то, после чего все, наконец, встало на свои места.

– Нет, Руби, не хочу. Мэй – смышленая девочка. Увидев, как я смотрю на тебя, она поймет, что я люблю тебя так, как никогда не буду любить ее мать. Боюсь, что это разобьет ей сердце.

Теперь я его поняла. Получается, что я никогда не смогу сблизиться с Мэй. Но мне жаль этих несбывшихся отношений. Я помню, как вела себя девочка в тот раз, когда я впервые увидела ее в книжном магазине. Мне кажется, она могла бы немножко подобреть, если бы кто-нибудь проявил к ней искренний интерес. Но тут уж ничего не поделаешь: я должна уважать желания Энтони.

Я стараюсь не думать о той его жизни, которая находится за пределами нашего мирка. Каждый вечер он возвращается домой к Виктории. Я знаю, что они спят в одной постели. И каждую ночь, опуская голову на подушку, я представляю его рядом с этой женщиной. Я стараюсь не думать о том, как она раздевается в его присутствии или касается его тела. Но кто дал мне право протестовать, если союз их освящен законом?

Я добровольно согласилась на такое положение дел. Я знала, что мне будет нелегко, но все-таки пошла на это ради Энтони. Я всецело ему доверяю. Нужно только почаще напоминать себе об этом.

К сожалению, мы видимся с ним не так часто, как хотелось бы. У Энтони полно обязанностей и забот, и все-таки он смог выделить мне в своей жизни небольшой уголок. Порой я чувствую себя маленькой мышкой, которая с радостью довольствуется перепавшими ей крохами. Но до чего же сладостны эти крошки!

Перед тем как он уехал в командировку, я получила посылку с новыми книжками, и Энтони помог мне распаковать их и расставить по полкам. Потом мы поужинали прямо на ковре у огня. Мы долго и молча смотрели друг другу в глаза, после чего я спросила:

– Почему ты все это делаешь для меня?

Он коснулся моей щеки и ответил:

– Мне хотелось видеть тебя счастливой.

И я действительно счастлива. Безумно счастлива. Порой мне кажется, что мое сердце вот-вот взорвется от избытка чувств. Другой вопрос, как долго продлится такое состояние. Что, если с годами меня перестанет устраивать наше соглашение? Что, если мне захочется большего и я не удовлетворюсь, пока не заполучу его целиком? Ты же знаешь, людям свойственно желать большего. Но в нашем случае это ни к чему не приведет. Любовь, которую мне предлагают, ограничена всевозможными условностями.

Даже не знаю, как мне решить эту дилемму. Брауни, а что бы ты сделала на моем месте? Я была бы рада твоему совету.

Но что я все о себе да о себе? А что поделываешь ты? Пишешь, должно быть? Расскажи, какие сны снятся тебе в эти дни. Твои сновидения – настоящее чудо. Жаль, что мое собственное сознание не спешит развлечь меня схожим образом. Засыпая, я просто отключаюсь и ничего уже не вижу.

Ну все, Брауни, мне пора заканчивать. С нетерпением жду от тебя письма.

С любовью,

29 июня 1946 г.

Дорогая Руби,

я безвылазно просидела несколько недель в Мейне, работала над книжкой. Но как же порадовали меня твои письма, когда я нашла их по возвращении домой!

Но сначала о деле. Итак, ты готовишь. Даже не знаю, плакать мне или смеяться при мысли о том, что ты стала заправским поваром. Остается надеяться, что к тому времени, когда я выберусь наконец в Сиэтл, ты угостишь меня домашним печеньем (вроде того, какое готовила моя мать). А ты тоже носишь фартук в красную клеточку? Не обижайся, я просто шучу!

Меня ужасно расстроила твоя неудача с Люсиль. И все же, я думаю, ты не должна сдаваться. Да, ваши отношения подверглись серьезному испытанию, но я бы посоветовала тебе взглянуть на все с другой стороны. Теперь, когда Люсиль знает твои «недостатки», она может при желании принять тебя такой, какая ты есть на самом деле, а не твой идеализированный образ. А разве это не то, к чему мы стремимся? Любить друг друга со всеми нашими недостатками? А для этого нужно знать человека таким, какой он есть. Просто твоей сестре нужно время, чтобы все как следует обдумать. Ради всего святого, на дворе 1946 год! Глупо кричать о том, что отношения между мужчинами и женщинами должны следовать строжайшим предписаниям общества, когда весь мир так изменился!

Теперь к приятным новостям. Мы с Робертой планируем вместе съездить в Европу. Может, и вы с Люсиль к нам присоединитесь? Главное, не терять надежды.

Мне польстило твое замечание о том, что мои сны представляются тебе чем-то волшебным. Поверь мне, когда ты в десятый раз за месяц пробуждаешься от сна, в котором белый кролик спасается по морям от зубастых акул, тебе волей-неволей захочется спать, как всем нормальным людям. Беда в том, что мое сознание не успокаивается ни на секунду. А ему, как и телу, необходим отдых. Мое же воображение знает только одно: вперед, вперед и вперед. На самом деле это ужасно утомительно. Мне кажется, что люди с активным воображением проносятся по жизни быстрее остальных? Боюсь, в этом случае я не доживу и до пятидесяти.

Видишь ли, на меня безо всякого предупреждения обрушились новые страхи. Я только и думаю, что о своей смерти. Может, я умру по пути в кафе? Или провалюсь в люк, когда буду спешить на деловую встречу? Подобные мысли терзают меня безостановочно, как будто конец и правда близок. А с тобой такого не случалось? Или я просто слегка не в себе (обе мы хорошо знаем, что на это можно ответить только «да»).

Откровенно говоря, я несколько разочарована тем, какая участь выпала мне в этой жизни. Да, мне удалось слепить некое подобие карьеры (на которую я наткнулась по чистой случайности) и добиться определенного успеха. Я знаю, что должна быть благодарна судьбе за эти милости, но не испытываю ничего подобного. Видимо, мне так и не удастся обрести покой, пока я не напишу свою первую настоящую книгу. Книгу для взрослых.

Я уже писала тебе о том, что наше литературное сообщество, в которое входят издатели, писатели, поэты и кое-кто из моих знакомых художников, находит меня в лучшем случае забавной. «Ну как же! – говорят они. – Маргарет Уайз Браун. Та, которая кропает детские книжки». Никто не считает меня настоящим писателем. На вечеринках они мило улыбаются и задают свой обычный вопрос: «Над какими безделушками ты сейчас работаешь, Маргарет?»

Я бы погрешила против истины, если бы сказала, что меня это ничуть не задевает. Я жажду, чтобы меня воспринимали всерьез. Я хочу, чтобы при моем появлении люди начинали почтительно перешептываться: «Смотрите, это Маргарет Уайз Браун, известная писательница».

Теперь несколько слов об Энтони. Надеюсь, ты помнишь, что не бывает двух одинаковых историй любви. Каждая разыгрывается по собственным правилам. В каждой есть свои взлеты и падения, свои печали и радости. Не бывает идеальной истории, как не бывает идеальных мужчин и женщин.

Общество говорит нам, что мы должны поступать только так и не иначе. Подпиши вот эту бумагу. Поклянись в том-то и в том-то. Но все это не имеет ни капли сердечности.

С годами я пришла к убеждению, что подлинные чувства проявляются лишь в тех случаях, когда люди любят друг друга безо всяких обязательств. Разве не это связывает вас с Энтони? Ну так прославляй свою любовь, живи ею, опьяняйся этим чувством день ото дня. Многим за всю свою жизнь не удается встретить ничего подобного. Тебе ужасно повезло, что ты нашла свое счастье. Я вот все еще в поисках.

Это вовсе не значит, что я недооцениваю твоих тревог. Они вполне обоснованы, и ты сама это знаешь. Просто у всего есть обратная сторона, и наша задача – не допустить, чтобы плохое разрушило хорошее.

Может, именно поэтому меня не отпускают мысли о смерти. В конце концов, жизнь так коротка. Мы должны окружать себя людьми, общение с которыми доставляет нам радость, и бывать там, куда нас тянет сердце. Вот то, к чему я стремлюсь в последнее время.