Американец. Хозяин Севера - Игорь Леонидович Гринчевский

законы у вас другие, стандарты тоже, наверняка, отличаются. Я замедлю твою стройку, Юра, а не ускорю. И обойдусь дороже, чем местные инженеры. Так зачем такие мучения нам обоим?

— Причин хватает. Во-первых, в стране достраивают Транссибирскую магистраль, так что лучшие инженеры-железнодорожники, можешь не сомневаться, там. Во-вторых, я ухитрился, кажется, получить в недоброжелатели и министра финансов Витте, это глава русского правительства, и министра путей сообщения Хилкова. Так что лучшие инженеры, даже если и освободятся, могут не рискнуть связаться со мной. А худшие, которым некуда деться, мне и даром не нужны! — и я пытливо посмотрел немцу в глаза.

— Понимаю, Юра. Но… Ты никогда не думал, почему я не работаю на родине? А все просто! Я не люблю империй. Нет, я не революционер, но мне немного душно там. Здесь, в САСШ, я нашел приемлемые условия, тут идёт бурное строительство железных дорог, и куда меньше давления бюрократии. Да и немотивированных запретов, которые так обожают бюрократы, тоже меньше. А я хочу тратить свой ум и душевные силы на борьбу с косностью природы, а не людей! Это меня угнетает!

Ну вот, еще одна преграда. Совершенно неожиданная. Я помолчал, собираясь с мыслями.

— И все же, Ганс, я прошу тебя, как друга, выручи меня! Нет, постой, я договорю! Дело в том, что мне нужна не просто дорога, а дорога, построенная по лучшим американским стандартам. Знаешь, какая средняя скорость движения поездов в России? Ты не поверишь! Двадцать пять — тридцать километров в час!

— Что? Даже меньше двадцати миль в час? Да тут скорость раза в три выше!

— Вот именно! — горячо поддержал его я, хотя знал, что такая скорость тут не всюду. И в России максимальная скорость повыше, я же говорил про среднюю. Но сейчас мне не истина нужна, а правильные эмоции. — Да еще и дороги строят однопутные, пропускная способность никакая. И топливо возить за полстраны приходится, местного нет. Нет уж, я хочу дорогу стразу двухпутной строить. И с электрификацией.

— Да ну⁈ — удивился инженер. — Уважаю! Замах у тебя, Юрий, внушает уважение. Даже в САСШ первая электрификация меньше четырех лет назад была. Да ты сам и участвовал! Откуда электричество брать думаешь? И как окупаться? Перевод дороги на электричество окупается только при очень интенсивном движении. Не меньше миллиона тонн в год, а то и двух. Наскребешь столько?

— У меня там ГЭС строить начинают, — пожал я плечами. И да, начинали. Вчера, во время пьянки с Фань Вэем, я немного блефовал. Но с утра меня ждала телеграмма из Петербурга, подписанная скромно — «Александр Романов». И содержание тоже скромное: «Ваши условия приняты зпт полном объеме тчк». Но у меня будто камень с души свалился. Всё, «Рубикон пройден», впрягаюсь в проект. — Так что электричества хватит. С запасом. Да и обойдется оно дешевле привозного угля. Дорог он там. А объемы мы наберем. В тех местах одного леса по три миллиона кубометров в год вывозить станут. А одним лесом дело не ограничится. Возить будем и топливо, и стройматериалы, и металлы с химикатами. Так что…

— М-да… — Задумчиво потер челюсть инженер, — на мелочи ты не размениваешься. И задача, ты прав, как специально под меня создана. Заманчиво, заманчиво. Но ты понимаешь, что один я не справлюсь? Придется еще народу набрать. Других инженеров, специалистов по электричеству, геодезистов, прорабов…

— Ну, этих и на месте набрать можно!

— Можно, разумеется, но не всех. Нужны и те, кто уже работал, как ты говоришь, «по американскому стандарту», хоть немного. Чтобы учили, чтобы проверяли других, как выучились. Да, и еще одно. Про безопасность ты подумал? Большая стройка — это много бардака. И нужны те, кто за порядком следить будет. Помнишь, на нашей стройке был такой Трой Мёрфи? Тебе такой же нужен будет! И не только он, но и кулачные бойцы вроде Тома О’Брайена. Помнишь такого?

— Еще бы не помнить! С таким «стражем порядка» и бандитов не надо! Дважды меня чуть не прикончил. Первый раз еле удалось из Мэриленда живым убежать, а второй и вовсе — из страны свалить пришлось.

— Ну, на такое он сам не решился бы. Наверное, ему Мэйсоны приказали. А сам он границ не переходил.

Он и сам по себе тот еще «подарочек»! — не согласился я. — Вот послушай…

Неподалеку от Балтимора, 17 августа1895 года, воскресенье, вечер

Едва я вернулся в свою комнатушку в бараке, как дверь без стука распахнулась. На пороге стояла тройка ирландских мордоворотов. «Пойдем-ка, русский!» — пророкотал один из них — «Тебя сам Трой Мёрфи к себе требует. Срочно!»

И мне пришлось идти, как был, в костюме-тройке. Суть претензий выяснилась быстро. Том О’Брайен, самый здоровый и буйный из них, начал рычать, требуя извинений, так как я «нескромно смотрел на мисс Мэри» и даже осмелился с ней разговаривать. Не знаю, что мне тогда стукнуло в голову, но я ответил, что жить я буду, как сам решу, и что это — «свободная страна»!

Том, этот ирландский громила, от таких слов осатанел, и попытался порвать меня на части. Но Мёрфи, тот самый глава ирландского «землячества» грубо остановил его, фактически отбросив от меня. Некоторое время он расспрашивал то меня, то этого Тома, то остальных присутствующих. И позиция его была явно миролюбивой. Мол, «я не сделал ничего такого, что не прилично джентльмену». При этих словах Том оживился. И сказал¸ что джентльмен всегда готов отстоять своё право ухаживать за дамой в поединке.

Мне повезло, Мёрфи и тут вмешался, настоял, чтобы поединок шел «без ножей», голыми руками и вообще «по правилам». Правила мне быстро изложили: ногами бить запрещено, ниже пояса тоже, при падении бой останавливается, ведется счет. Побежденным считается тот, кто не встал, когда медленно досчитали до дюжины или кого выбросили из круга.

В общем, не успел я опомниться, как меня заставили снять пиджак, жилет и рубашку, и, голого по пояс, вытолкнули в круг.

Мне в тот раз пришлось очень туго. Боксом я раньше не увлекался. Даже детские драки были, скорее, борьбой с пыхтением