Месть пожирает звезды - Владислав Выставной

Мысли Рика разбегались по стенам кафе, растекались по полу в поисках Агнессы. Та ушла куда-то и больше не появлялась. А Рик все стоял и видел ее перед глазами – словно та и не двигалась с места.

– Эй, Шестьсот Седьмой! – обеспокоено произнес собутыльник, поводив ладонью перед окулярами маски Рика. – Ты чего это так оцепенел? Ты, вообще, живой?

Рик вздрогнул. И посмотрел на приятеля.

– Все в порядке, – сказал он, – А ну-ка, адский автомат, повтори мне того же самого…

Это было очень странно. Казалось бы – он достиг своей цели, нашел ЕЕ. Но от осознания этого Рику почему-то не стало легче на душе. Если раньше он что было сил стремился разыскать ее, чтобы сказать ей тысячи прокрученных в голове фраз, то теперь все слова куда-то улетучились, а в голове осталась лишь звонкая пустота.

Теперь он боялся.

Боялся снять маску и начать разговор. Ведь, если раньше его вела надежда, то теперь никакой надежды впереди не оставалось. Только «да» или «нет». И никакой альтернативы отказу, кроме смерти – не важно быстрой расправы над самим собой или медленного угасания…

Рик ждал – ждал непонятно чего. И вдруг с ужасом понял, что такое положение вещей его устраивает. Как будто генерал Монкада со своим призрачным войском был ниспослан Рику самим Сатаной для упражнений над его ослабленной душой и разумом.

Он не хотел снимать маску.

Так и началась эта странная полужизнь-полусон: служба ни на страх, а на совесть в Армии Призраков с редкими увольнительными, которые Рик неизменно проводил в кафе «Констриктос», ловя минуты и даже секунды, когда появлялась Агнесса. Бывали дни, когда она вообще не приходила – какие-нибудь выходные или отгулы. И тогда Рик сидел мрачнее тучи. Зато, когда она улыбалась ему – просто, как обычному клиенту – он расцветал, чувствуя себя, словно на празднике в далеком детстве. Он не думал о том, что со стороны на его уродливой маске не видно этих перемен в душевном состоянии. Это не имело значения.

Имела значении только она… И, казалось, так будет продолжаться вечность…

– Солдаты, – просипел клапанами сержант, – Сегодня мы выходим в длительный патруль. Передовой дозор засек мародеров в районе Котла. Нам надлежит отправиться туда и провести ревизию – можно ли забрать и использовать что-то из того, что осталось после сражения. А заодно показать мерзавцам, кто хозяин на этой территории…

Рик почувствовал, что его бросило в жар. При упоминании о Котле, он почувствовал себя неважно. Перспектива возврата на место преступления, о котором он всеми силами старался забыть, его не радовала.

Но он уже был душою стопроцентным солдатом армии генерала Монкады. И приказ следовало выполнять.

…Они двинулись через пустыню. Словно поджидая их, поднялся ветер. Он норовил сбить с ног и швырял в лицо пригоршни пыли. Здесь стоило оценить выдумку с масками – они оказались просто незаменимой штукой. Рик шагал, преодолевая сопротивление ветра, который словно прислан был для того, чтобы не пустить его туда, где он по собственному порыву в единую секунду сжег заживо тысячи людей.

Наконец, показался край Котловины, и тут же, словно сдавшись, прекратил свои старания ветер.

Это место местные жители уже успели перекрестить из Большой Котловины в Котел. Здесь и впрямь все напоминало о недавно бурлившем пламени. Все здесь было обгоревшее либо покрытое копотью: и обугленная земля, и почерневшие коробки танков, и обгоревшие кости, и запах пожарища, что проникал даже через фильтры пустынных масок. Хорошо, что не было запаха тления. Этого Рик мог бы не вынести.

Они брели через ряды танков и молчали. Ревизия закончилась, так и не начавшись. Никому и в голову не пришло лезть внутрь этих величественных бронированных гробниц. Какое уж там поиск «полезного» на этом кладбище…

Впрочем, не все думали так же, как солдаты армии генерала Монкады.

– Смотрите! – крикнул Тридцать Восьмой. – Вон они!

Все посмотрели туда, куда указывал солдат. Там, на холме, пригибаясь под тяжестью больших бесформенных баулов, редкой цепью уходили прочь люди.

Сержант даже не успел отдать команды, как вокруг засвистели пули. Все бросились за ближайшие танки. Стреляли откуда-то сзади, не давая высунуться.

Рик полежал, судорожно вжавшись в черный песок. А потом заставил себя поднять голову. Звуки выстрелов запустили в его сознании какие-то забытые механизмы, и тело его вдруг напряглось, обрело уверенность и бросилось навстречу пулям.

– Стой! – крикнул сержант, – Куда?!

Но Рик уже снова был профессиональным оперативником, в рефлексах которого были заложены алгоритмы обмана стрелков-дилетантов. И Рик выскочил прямо перед одним из них, как раз, судя по звуку, расстрелявшим очередной магазин. Человек этот был невероятно грязен и черен: видимо, только вылез из обугленного чрева бронированной машины. У ног его валялся большой вещмешок, из которого высыпались потемневшие патроны, медали, золотые зубы…

В глазах у Рика потемнело. Он зарычал.

Мародер в ужасе попятился, судорожно пытаясь перезарядить автомат. Но не успел. Рик бросился на него и одним движением свернул тому шею.

Вокруг взметнулись фонтанчики песка: со всех сторон по Рику открыли беспорядочный огонь. Рик жутко, по-звериному закричал и принялся, как безумный перебегать, от точки до точки, отвечая пулями на пули и навсегда затыкая эти смертоносные пасти. Он будто бы сражался с самим собой – тем бездушным убийцей, что хотел построить собственное счастье на смерти других людей. И он убивал себя. Снова и снова, с каждым застеленным им мародером. А когда тех уже не осталось среди живых, он выронил автомат и с изумлением уставился на собственные руки, словно не понимая, почему до сих пор жив…

…Его с легкостью повысили до сержанта: генерал Монкада был чрезвычайно доволен новым бойцом. Впрочем, он с самого начала не сомневался, что сделал в лице Шестьсот Седьмого выгодное приобретение. Человек, в одиночку спасший целый взвод и даже, по сути, выполнивший все его функции, достоин того, чтобы немедленно принять над ним командование…

По крайней мере, так сказал сам генерал, стоя перед строем разведроты.

Рик равнодушно принял повышение и поздравления безликих сослуживцев. Единственное, чему он обрадовался, так это великодушно предоставленной возможности лишний раз выбраться в город.

…Он сидел, как обычно, за своим столиком, а перед ним стоял нетронутый стакан с «Цепеллином». Он ждал. Как всегда.

Агнесса на этот раз не заставила себя долго ждать. Она появилась, быстро впорхнув в стеклянные двери и одарив Рика улыбкой: она уже привыкла к нему, словно к этому разливочному барному автомату. Но на этот раз произошло нечто из ряда вон выходящее: она сама к нему обратилась!

– О! – сказала она, – Я вижу, вас так быстро повысили до сержанта! Поздравляю! У генерала Монкады подобное случается крайне редко.

– Спасибо, – дрогнувшим голосом сказал Рик. Надо же, она сразу заметила на его груди тусклый железный знак на толстой цепи. Да, этой девчонке палец в рот не клади!

– Наверное, вы совершили какой-нибудь героический поступок, иначе и быть не может, – несколько кокетливо произнесла Агнесса, и Рик почувствовал странную ревность к тому малознакомому сержанту в брезентовой маске, с которым он никак себя не ассоциировал, – Я знала одного сержанта…

Агнесса вдруг погрустнела и отвела взгляд в сторону.

– Присядьте, выпейте со мной, – предложил Рик с какой-то тоскливой щенячьей надеждой в голосе, которую не могли скрыть даже серьезные искажения голоса.

Агнесса пару секунд колебалась. А потом присела напротив него, как-то боком, на самый краешек стула.

– Эй, бармен!.. Ой, а что вы будете? – спросил Рик, в упор жадно рассматривая Агнессу.

– Я? Не знаю, мне на работе не положено…

– Тогда «Цепеллин» предлагать вам глупо… Будете ром с колой?

– Да… Пожалуй…

Ловкий Хорхе отправил на ближний к Рику край стойки стакан, так, что тот остановился в миллиметре от собственной гибели. Рик взял стакан и бережно поставил его перед Агнессой.

– Пожалуйста, – произнес он, – Расскажите мне что-нибудь…

– Что же вам рассказать? – удивилась Агнесса.

– Ну… Расскажите про себя, хоть что-нибудь… – Рик смотрел ей прямо в глаза, хотя со стороны это было совершенно незаметно, – Хотя бы про этого вашего сержанта…

Взгляд Агнессы скользнул по красноватым линзам окуляров и уперся в стакан, который она машинально вертела в руках.

– Да, уж… – произнесла она, – Выбрали же вы тему… А впрочем…

Она вздохнула и заговорила задумчиво:

– Это была очень странная встреча. Не могу рассказать всех подробностей, но самое необычное заключалось в том, что он был сержантом Директории. А я… Скажем так, занимала сторону их врагов…

– Вы воевали за сепаратистов? – Рик грубо сыграл удивление.

– Не совсем, – пожала плечом Агнесса. – Но он по сути был врагом. Самым ненавистным, какого можно представить себе. Еще минуту назад был врагом, но… Что-то случилось… Я взглянула ему в глаза и поняла, что никогда не смогу его ненавидеть…