Подводный ас Третьего рейха. Боевые победы Отто Кречмера, командира субмарины «U-99». 1939-1941 - Теренс Робертсон
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Простите, сэр, — ответил портье по-французски. Его голос звучал мягко и мелодично. — Мне ничего не известно о ваших приказах. Но прошел слух, что капитан Кречмер выходит в море двадцать седьмого.
Кречмер встрепенулся:
— Вы хотите сказать, что мне предстоит выход двадцать седьмого числа? Не говорите глупостей! Откуда вы можете знать то, чего я еще сам не знаю?
Пожилой француз пожал плечами:
— Так говорили люди из штаба. — Он еще раз посмотрел на трех подводников и тихо отошел.
— Ставлю сто франков, — расхохотался Прин, — что он окажется прав, Отто.
— Нет уж, спасибо. Эти люди и вправду слишком много знают. С секретностью на этой базе явные проблемы. Остается надеяться, что никто из них не захочет передать эти сведения врагу.
Негромкая и очень мелодичная танцевальная музыка и изобилие вина привели к тому, что старшины с «U-99» засиделись в маленьком уютном ресторанчике до позднего вечера. Когда же им принесли счет, оказалось, что денег не хватает. Отдыхая на берегу, они привыкли ни в чем себе не отказывать и к концу отпуска изрядно поиздержались. Кассель подозвал менеджера и на ломаном французском объяснил, что они не могут оплатить весь счет.
— Позвольте, — сказал он, — мы сейчас заплатим только половину суммы, и я дам вам расписку, что остальную часть мы возместим после возвращения из следующего похода.
Менеджер кивнул в знак согласия и пожелал подводникам счастливой дороги.
Вернувшись в отель, старшины узнали, что все служащие осведомлены о дате начала их следующего похода. Клазен обернулся к товарищам и вздохнул:
— Значит, двадцать седьмого числа снова отправляемся. Эти ребята никогда не ошибаются.
— Выходит, что завтра, — заметил Кассель, — я должен завезти на борт все припасы, независимо от того, получим мы приказ или нет.
На следующее утро Кассель отнес в штаб заказ на продукты. На складе он заметил стоящие в углу отдельно от прочих ящики и выяснил, что в них консервы из утки. Его просьба выделить какое-то количество консервов для «U-99» была отклонена, причем отказ мотивировали тем, что все имеющееся количество заказано Прином. Однако угроза Касселя пожаловаться капитану возымела действие, и ему выделили два ящика. В тот же вечер все заказанное было доставлено на борт. Подоспевший к окончанию погрузки Кречмер поинтересовался, почему Кассель загружает лодку.
— У нас еще нет никаких предписаний.
— Я слышал, что мы отплываем завтра, сэр, поэтому решил получить все заранее. Сами знаете, что, бывает, приказ поступает в последнюю минуту.
— От кого вы услышали эту информацию?
— Так говорили в городе, сэр.
— Хорошо, — пожал плечами Кречмер, — но если завтра мы не выйдем в море, вам придется разгружаться.
— Конечно, — не стал спорить Кассель, не прерывая погрузку.
Ровно в 9 часов утра 27 ноября лодка «U-99» вышла в море и взяла курс на Северную Атлантику. А уже четыре дня спустя для нее нашлась работа. Зимняя Атлантика редко бывает спокойной, но тут она, по всей видимости, решила продемонстрировать все, на что способна. Преодолевая сильный восточный ветер, «U-99» пошла на перехват конвоя, который обнаружила «U-101». Судя по расчетам, они должны были «встретиться» в 4.00 на следующее утро. Погода ухудшалась с каждой минутой. Вахтенных на мостике приходилось привязывать к стальным конструкциям, чтобы людей не смыло за борт, пока лодка то взлетала на гребень очередной волны, то с грохотом ухала снова вниз. Временами гигантские волны даже заслоняли затянутое тучами небо. Они нависали над головой, угрожая сокрушить все живое на своем пути, но всякий раз лодка плавно вкатывалась по склону водяной горы, после чего проваливалась в водяную низину.
В 3.15 Петерсон записал в журнале:
«Невозможно поддерживать скорость. Снизили до 5 узлов. Погодные условия не позволяют делать больше».
Неожиданно сигнальщик, стоящий рядом с Кречмером, издал слабый крик и скрылся из виду. Державшая его цепь натянулась. Кречмер отстегнул свою собственную цепочку и, вцепившись в ограждение, взглянул вниз. Несчастный рухнул на палубу, как раз возле пулемета. С превеликим трудом Кречмер втянул моряка обратно. В процессе спасательной операции тело матроса тяжело билось о корпус боевой рубки, на которой он перед этим стоял. Только вовремя принятые командиром меры спасли жизнь моряку.
Поскольку увеличить скорость было невозможно, представлялось весьма сомнительным, что лодка успеет в точку «встречи» с конвоем вовремя. Но даже если бы удалось обнаружить цель, еще более сомнительной выглядела возможность атаки при таких погодных условиях. Кречмер успокоил себя мыслью, что, хотя погода не дает возможности атаковать, она внесет немало путаницы и в ряды конвоя. Суда непременно потеряют связь между собой и с кораблями эскорта, возможности сигнальщиков и наблюдателей также будут чрезвычайно ограничены.
В 5.40 Баргстен что-то выкрикнул прямо в ухо Кречмеру и взмахнул рукой перед собой. В полумиле прямо по курсу появилась мрачная, угрожающе-черная тень. Кречмер решил атаковать. Лодка увеличила скорость и приготовилась к атаке, но тут сигнальщик заметил эсминец, направляющийся прямо на лодку. Уйти по поверхности было невозможно. «U-99» срочно погрузилась, успев перед этим выпустить торпеду. Уже под водой люди услышали глухой звук взрыва. Лодка продолжала погружаться, ожидая, что вот-вот рядом начнут рваться бомбы, когда Кассель, сидевший у гидрофона, доложил, что эсминец прошел над ними и шум винтов стихает. Пораженная торпедой цель, судя по всему, была вынуждена остановиться, и ее не было слышно.
Чуть позже Кассель отметил слабый шум винтов конвоя. Кречмер дал команду на всплытие. Оказавшись на поверхности, моряки, к своему удивлению, увидели недавно подбитое ими судно, которое беспомощно болталось на волнах. С мостика в направлении лодки регулярно летели сигнальные патроны Вери, вспыхивая попеременно то красным, то желтым светом. Кречмер принял решение вывести лодку на атакующую позицию. Маневр выполнили раздражающе медленно — слишком уж плохими были погодные условия, после чего к цели пошла вторая торпеда. Она ударила в борт прямо под мостиком, и сразу после этого на волне 600 метров прозвучал сигнал бедствия. Это оказался оборудованный вооружением торговый лайнер «Форфар», который, как выяснилось, сопровождал конвой НХ-90. Орудийные расчеты продолжали выстреливать осветительные снаряды в сторону «U-99». Вспышки света тускло освещали черное, бушующее море. Кречмер поспешно выпустил третью торпеду, стремясь нанести смертельный удар, пока его не обнаружили. Она попала в носовую часть судна, но без видимого эффекта. Экипаж «Форфара» не делал попыток покинуть судно, из чего Кречмер сделал вывод, что моряки абсолютно уверены в своей способности отразить атаку и остаться на плаву. Он припомнил пустые бочки в трюме «Патрокла», и эта мысль отнюдь не добавила ему оптимизма. Четвертая торпеда, выпущенная с 800 ярдов, ударила в корму, и Кречмер с облегчением вздохнул. Вражеское судно тяжело осело в воде. К этому времени часы показывали 7 часов утра, рассвет был уже не за горами. А это значит, что очень скоро «U-99» смогут заметить эсминцы, которые, должно быть, уже спешат на помощь «Форфару». Кречмер выстрелил пятую торпеду, которая попала прямо в пробоину, оставленную своей предшественницей. Кормовая часть отломилась, и ее жадно проглотило голодное море.
Из-под воды донесся звук нескольких взрывов. Это рвались глубинные бомбы (которые согласно инструкциям Адмиралтейства были установлены на взрыв на глубине 5 футов). Десятью минутами позже и оставшаяся часть судна скрылась под водой.
Кречмер был в шоке. Атака на «Форфар» продолжалась не меньше полутора часов. Тем не менее на воде не было видно ни одной спасательной шлюпки. Радость от очередного успеха сразу померкла, когда он подумал о сотнях людей, погибших вместе со своим судном. А всего лишь спустя минуту Кречмер заметил эсминец, который, с трудом преодолевая гигантские волны, торопился к месту гибели «Форфара». «U-99» отошла в сторону, оставаясь на поверхности воды, и лишь потом погрузилась, чтобы перезарядить торпедные аппараты. Затем лодка всплыла и снова взяла курс на конвой. Когда рассвело, из низких туч появился самолет, с которого над местом гибели «Форфара» начали «развешивать» осветительные ракеты. Эсминец тоже находился рядом. Кречмер решил лишний раз не рисковать и обошел опасное место с юга. В полдень Петерсон сделал следующую запись в корабельном журнале:
«Видим конвой. Капитан принял решение начать атаку после наступления темноты — в 18.00».
Таков был первоначальный план. Однако в 1.15 с лодки заметили одинокое судно. Оно шло в балласте, а орудийный расчет на палубе беспрерывно поворачивал орудие в разные стороны, будто выполняя какое-то непонятное упражнение. Кречмер двинулся следом. От «U-101» ничего не было слышно. Поэтому он передал сообщение о координатах конвоя, его курсе и скорости в надежде, что неподалеку окажутся еще лодки, которые смогут атаковать. В 8.30 он атаковал одинокое судно, отметив попадание торпеды в его среднюю часть. Судно сильно накренилось, но не затонуло. Не желая больше тратить торпеды, Кречмер решил его поджечь. Это удалось лишь после того, как по нему было выпущено 50 зажигательных снарядов. К 9.30 судно представляло собой ярко полыхающий факел — весьма впечатляющее зрелище, особенно если добавить к общей картине бушующее море и завывающий ветер. «U-99» прошла совсем рядом с бортом. На горящем судне не было видно ни души. Очевидно, экипаж высадился на шлюпки. Судно называлось «Саманангер» и шло под норвежским флагом. В 2.00 оно перевернулось и затонуло. К этому времени конвой уже успел уйти далеко вперед. Кречмер никак не успевал его догнать до того, как он зайдет за минное заграждение, выставленное на входе в Северный пролив. Это заграждение состояло из десятков тысяч мин, установленных достаточно глубоко, чтобы суда конвоя могли проходить над ними, но вместе с тем достаточно мелко, чтобы поймать в ловушку подводную лодку в погруженном состоянии.