Рисунок шрамами - Юлия Шолох

Мда… Вот для кого я, дурочка, берегла самое дорогое.

- Вы так добры… Но боюсь, мои мысли сейчас о другом.

- О чём же?

- Изучение вашей истории и традиций. Король не должен стыдиться невесты и жены.

- Понимаю. Ну что же… не буду настаивать. Но если что – обращайтесь.

Рондо улыбнулся одной стороной рта и ушёл. Он вообще и прежде не очень-то задерживался в моей компании, а теперь улизнул в рекордно короткие сроки - подразумевалось, что у принца мало времени, потому что оно занято управлением страной и помощью королю. Ага, как же, подозреваю, фаворитки тоже имели некоторое отношение к занятости принца.

Надо же… предложил мне гульнуть на стороне, изволив дать своё благословение… Нет, ну подумать только… и ради этого… подобия мужчины я себя хранила? Вот уж пусть идёт мимо!

Еле дождавшись утра, я отправилась в очередную поездку. Теперь уже одиночество меня вовсе не напрягало, наоборот, было на руку. А возвращаясь вечером, я даже не испытывала нерациональных порывов пойти к некроманту. Ну… почти.

Обычно я запиралась в комнате и смотрела на Ас-Асса, который отказывался покидать мою комнату, кроме моментов, когда выполнял поручения. Слуги шушукались, конечно, за спиной, но быстро угомонились, и думаю, вовсе не из-за моей персоны. Подозреваю, некроманту позволены и не такие выходки и осуждения он не терпит.

Признаться, мне даже завидовали, удалось услышать краем уха, хотя рисовать подслушки и подглядывать я почти перестала. Личный голем – большая редкость, а своего я еще и украсила ярко-синей росписью, чтобы издалека бросался в глаза. Вот такая странная причуда, которую я не посчитала нужным себе запретить. Пришлось попотеть – песок в големе постоянно перемешивался и поглощал столько краски, что рисунок тут же исчезал, погружаясь в пучину песочной плоти, так что я взяла клей и просто «приклеила» краску к оболочке, поддерживающей форму голема. Теперь у меня в хозяйстве есть голем, созданный из дорогого белоснежного песка, покрытый цветочным узором из ярко-синих цветов и листьев, с глазами-стёклами, вынутыми из витража местного храма. И ещё некоторыми не столь бросающимися в глаза элементами, которые позволяют мне наблюдать его глазами. Их я, кстати, тоже нарисовала – обвела стёкла широченными кругами с гротескными ресницами. С непривычки можно и испугаться.

Знаю, по мнению некрогеров это дурь. Зачем уродовать или украшать, одинаково, голема, инструмент, предназначенный для работы? Но почему-то меня это нынче не очень волнует.

 Итак, поездки возобновились. И этим же днём меня ждала неприятная неожиданность. Когда шатёр выехал на западную дорогу, к Ломаному Казийскому хребту, что вглубь страны (прежде я предпочитала изучать восточную сторону, прилегающую непосредственно к горам, за которыми людские земли), меня вежливо, но твёрдо развернули. Вернее, возница попробовал развернуть, но я настояла и приказала ехать дальше. Впрочем, дальше не особо вышло – дорогу перегородил пост, причем такой себе основательный – завалы камня и щебня, несколько огромных уличных големов и ощетинившиеся рогатинами передвижные башни. Дорогу тщательно охраняли.

Я не стала испытывать судьбу, пытаясь проникнуть по ту сторону поста – не уверена, что это безопасно, поэтому просто велела кучеру остановиться.

- Что это за пост? – поинтересовалась я, стараясь говорить так, будто изнываю от лени и разочарования остановкой, а не от жгучего любопытства.

- Это пост, за которым неспокойные земли. Повстанцы…

- Повстанцы – это некрогеры-сао?

 Возница молча наклонил голову.

- И этот пост…

- Предназначен для защиты короля и земель, потому что иначе сао нахлынут волной и снесут нас всех в свою гнилую топь. Сделают дикарями, как они сами.

Я с недоумением оглянулась. Мы находились не так уж и далеко от замка. Но если здесь уже кордон, получается… Получается, что подконтрольной земли у короля не так чтобы уж очень много. Конечно, возможно, с других сторон посты расположены не так близко, но что-то подсказывает – навряд ли.

Выходит, я дважды живу на краю вулкана – и не только потому, что всем безразлична моя жизнь, а ещё и потому что, вероятно, весь замок со всем поголовно населением находится в… в своеобразной осаде? Предположим, если воскресить в памяти карту земель, перенесшихся в мир вместе с некрогерами, а потом наложить примерное расстояние, на котором от замка располагается пост... Даже с учётом восточного направления. Получается, во власти короля…

Я вздохнула. Процентов десять, не больше.

То есть, что выходит, практически всю территорию некрогерских земель удерживают повстанцы? Дикари?

Над этим стоило подумать, как и над очередным вопросом – стоило ли лезть туда, за пост? Не опасно ли это? Стоит ли искать там выход? Путь побега?

Ума не приложу…

Дорогу домой, уже привычно покачиваясь в шатре, я потратила как раз на решение. И оно было следующим – мне стоит пробраться на территории дикарей и разузнать, что там. Что происходит? Возможно, получится найти обходной путь к землям отца, потому что лезть напрямую сквозь решётки в горный проход – всё равно что лишний раз радовать садиста Филимона. Кстати, это он обозвал меня хабиршей. Он – первый. А на днях я выяснила точное обозначение данного слова. Мила смягчила его до слова чужачка, а полное определение звучит так: «чужое, то, что отторгается».

И я бы с удовольствием, ну, отторглась, да не получается – решётки на пути мешают.

Ладно, ну его! Теперь дальше - возница мне только помешает, потому что в случае чего без возражений любому вышестоящему лицу выложит, чем занималась приблудная невеста, то есть я, во время прогулки. Следовательно, чтобы никто не мешал – впредь на прогулку следует отправляться в одиночестве. Или… голема взять, к примеру, в целях безопасности. Личный голем – это телохранитель не хуже настоящего, в некоторых вопросах даже лучше. Его, знаете ли, невозможно перекупить, ничем.

А это идея!

Вернувшись в замок, первым делом я внимательно осмотрела Ас-Асса и поняла, что он вполне себе уместится в шатёр, так что план очень даже складывается – я на место возницы, голема в шатёр, чтобы глаза никому не мозолил своей неестественной белизной (и синевой), и вперёд! Кстати, не мешает в дорогу брать сменную одежду – в брюках удобнее и не так бросается в глаза синее платье.

Вечером я лично перебирала свое приданное, откладывая в сторону подходящие для задуманного путешествия вещи, когда явилась незнакомая мне служанка… которая принесла приглашение на сегодняшний дамский вечер. Это нечто… необъяснимое. И в чём подвох? Не может же оно быть настоящим только потому, что кто-то возжелал меня увидеть или поддержать? Впрочем, не будем забивать голову, просто пойдём и посмотрим, что сие означает. Теперь, в отличие от первого раза, я не жду с трепетом и надеждой, что от моего присутствия окружающие дамочки придут в восторг, ну или хотя бы улыбнутся, поэтому их взгляды сквозь и мимо меня больше не заденут.