Эльфийское жертвоприношение (СИ) - Зайкина Нина

— Злая ты! Вот зачем ты это сделала? Тебе нестерпимо одной чумазой быть?!

— Да!

— Так помылась бы и оба чистые бы остались, — сказал, подымаясь, ворчун и подавая мне грязную руку.

— Зато так веселей! — улыбку от уха до уха мне скрыть не удалось.

Танн только покачал головой и тяжело вздохнул.

— Ты невозможна!

— Это я уже слышала! Можешь повторить мне это ещё несколько раз, мне нравиться людей… и драконов доводить до белого каления.

— Я тебе вот лучше что скажу, — роясь в мешке, проговорил Танн, — ты не взяла запасные вещи не только для меня, но и свои тоже. Во что теперь переодеваться будем?

— Мог бы и не копаться грязными руками в мешке, я бы и так сказала, что я взяла только два одеяла, так как в горах будет очень холодно, а для одежды места не хватило. Я предпочла побольше запас еды, чем нарядов. Этот мешок итак больше меня!

— Женщина! — схватился руками за голову Танн. — И что нам теперь делать с твоей мокрой одеждой?! Ладно, пойду, попытаюсь костёр развести, — глянув на меня добавил, — а ты придумай сама, во что тебе переодеться.

Отойдя от меня на некоторое расстояние он рассмеялся.

— Ха-ха-ха! К эльфам и без нарядов. Подумать только…

Больше я ничего не расслышала. А чем я эльфов не устрою этой одеждой? И удобная, и практичная, и нарядная, и единственная что у меня осталось, после реки. Он что, думал у меня в каждом доме гардероб есть?! Или что меня связывает с Эливиром нечто большее, чем страсть к лошадям?!… Да ну его! Пойду вылезать из этого мокрого белья.

Неужели он на самом деле думает, что для меня проблема переодеться при нем?! Это было проблемой когда пальцы не двигались, а сейчас я это сделаю легко и быстро. Главное, что это я сделаю сама! И глазеть на меня никто не будет.

— Бе-е-е! — показала я язык темнеющей стене леса, в которой скрылся Танн. Вот смеху будет, если он увидит мою выходку.

Смеркалось. Горизонт окрасился в ярко-красный цвет. Хорошо, завтра тепло будет — это радует. Воздух был наполнен запахом свежести и весны. Как я люблю быть на улице после дождя! Ещё раз глянув на небосвод отправилась искать место для ночлега. Целый день потеряли!

Найдя полянку, скинула с себя мешок. Отвязала топор, одолженный у Эливира, и пошла рубить еловые ветки для лежанки. Одолела только одну, когда появился Танн с сухими ветками для костра.

— Где ты сухих умудрился найти? — удивилась я.

— Места знать надо, — подмигнул Танн.

— А меня как нашёл?

— Ты так пыхтишь, что тебя слышно на весь лес!

— Я не пыхчу, я лапник рублю!

— Пыхтишь громче, чем рубишь!

— Ах так!.. На, сам попыхти! — с этими словами я протянула топор Танну.

— Да запросто! — не стал отнекиваться он. — А ты костер разводи.

Я развернулась и пошла ломать ветки для костра. Сложить костер было легко, но он никак не хотел разгораться. То ли трут отсырел, то ли я неумеха, но мои пальцы пострадали все, осталось только на ногах отбить и все. Танн давно закончил с лежаком и уже подсмеивался над моими потугами.

— Иди раздевайся, а костёр я сам сделаю.

Фразу, что женщинам ничего доверить нельзя я пропустила мимо ушей — я пока девушка, так что меня эта фраза почти не касается.

Когда я подошла к лежаку, сделанному один на двоих, так как других более-менее сухих мест на полянке не оказалось, расстелила одеяло. Заметила, что Танн за мной наблюдает в пол-оборота. Жди-жди, всё равно не дождёшься, чтоб я в открытую разделась.

Неспешно расшнуровала сапоги. Грязи от них отвалилось столько, что в пору было новую гору называть. Танн так пристально на меня смотрел, что даже забыл о том, что он разводит костёр. Не на ту напал! Потом я взяла одеяло и накрылась. Снимая штаны под одеялом, успела выслушать о том, что я своей грязной одеждой испачкаю все одеяло и под ним будет невозможно спать. Пропустив замечание мимо ушей, приступила к куртке и блузке. Эта задача оказалась сложнее. Когда снимала куртку основной задачей было не опустить одеяло ниже поясницы. С блузой было все гораздо сложнее — надо было удержать одеяло на плечах и не дать ему сползти. А затем строптивое одеяло всё время пыталось задраться выше колен. Танн, который уже управился с костром, наблюдая за моими потугами и вознёй под одеялом, откровенно ржал. Его куртка, рубашка и штаны уже висели на рогатинах у костра и от них шёл пар.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Раздевшись и не оголившись — вздохнула, неужели получилось.

— Мои вещи тоже посуши, — попросила я.

— А сама? — откровенно издевался этот здоровяк.

— Я маленькая бедная принцесса, — прикинулась я самой невинностью. — Неужели тебе меня не жалко, — и захлопала ресницами.

— Ты бедненькая?! Поговаривают, что на королевскую казну можно купить соседние государства и океан в придачу.

— Да там покупать нечего, больше разоримся, подымая развитие. Они же даже учиться к нам ездят! — фыркнула я, и мы с Танном дружно засмеялись.

— Ладно, уговорила. Помогу маленькой бедной злюке.

— Я не злая. Просто не доводи меня и я буду мягкой и пушистой, — лучезарно улыбнулась я.

'Хм-м' и косой взгляд были мне ответом. А ведь и вправду он давно меня не подкалывал. Даже подозрительно. Тут вариантов несколько: или ему надоело меня подкалывать, или он устал от моих подколок, или задумал что-то грандиозное. Скорее последние.

Я устроилась на одеяле поближе к костру. Всё-таки весна, а не лето. Наблюдала за тем как Танн куда-то ушёл с моей одеждой. Вернулся с уже чистой, относительно чистой, но стала она ещё мокрее. Его грациозные движения завораживали и притягивали взгляд. Он двигался, как снежный барс на охоте, тихо, плавно, без лишней суеты. Это успокаивало, я не заметила, как задремала. Видно сказался холод и озноб. Сколько прошло времени не знаю, разбудило меня замечание:

— Понятно, почему тебя называют розовой принцессой.

Я встрепенулась.

— Сам ты розовая, ещё бы синей меня обозвал! — поспешно натянула одеяло, которое сползло и оголило область над левой грудью.

— Ты чего?! Я же не хотел тебя обидеть, просто заметил твою розу.

Ага, ту что между грудей!

— Это не роза — это просто шрам и не более того.

— Но он действительно очень похож на бутон розы, ты не находишь?

— Я много чего не нахожу. В том числе не нахожу красоту в шрамах на женском теле. Мужчины — это другое дело, может их шрамы и украшают, как боевых петухов.

— Ты чего завелась! Ты хоть знаешь, что о тебе ходят легенды?!

— Легенды — раздутые истории и приукрашенные, не более того.

— Не хочешь рассказывать — не надо, я не настаиваю. Только чего это ты спишь, солнце ещё не село, да и ты поздно легла. Давай-ка я тебя лучше потренирую.

Если он надеется выторговать рассказ вместо тренировки, зря надеется.

— Ты забыл, мечи утонули. Меня лупить нечем.

— Мечи утонули, а вот руки остались, — мне было продемонстрировано новое оружие пытки.

— Ты что, будешь заниматься рукоприкладством?!

— К некоторым местам с удовольствием приложусь, — ухмыльнулся барс.

— Я не могу, я же не одетая, — 'засмущалась' я. В самозащите все средства хороши.

— Моя рубашка уже сухая, — с этими словами он протянул мне свою рубашку. — Бери, если хочешь без меня путешествовать — тебе надо научится себя защищать.

— То есть, как только я тебя одолею, ты от меня отстанешь?

— Обещаю.

Я задумалась. Ситуация как в том анекдоте с курицей. Когда курица убегает от петуха думает: 'А не слишком ли быстро я бегу?'

— Чего ты там улыбаешься?

— Так, шутку вспомнила. Давай сюда свою рубашку.

Опять возня под одеялом. Хорошо, что в посёлке у Эливира была швея и я обжилась запасным нижним бельём из ткани коннозаводчика, а то бы в одной рубахе заставил бы заниматься. Скинула одеяло. Видок тот ещё — рубашка и панталоны, просто класс.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Нравится? — спросила я увидев загоревшийся взгляд моего спутника.

— ОЧЕНЬ! — сглотнул Танн.