Моя Святая Земля - Максим Далин

Такова привилегия единственного разумного человека при нынешнем дворе. Они тяжело уживаются под одной крышей - демон и разум.

***

Умываться святой водой было - как холодным атласом.

Кириллу показалась и впрямь особенной эта вода, и умывание ею походило на какой-то таинственный защитный обряд. И сон мгновенно слетел, и мир показался свежим и чистым, и мутно-серый утренний свет, падающий на каменные плиты пола, порадовал почти как солнечный. И даже озноб прошедшей ночи сошёл - от холодной воды кровь прилила к щекам и захотелось быстрых движений.

Сэдрик смотрел на Кирилла скептически. Потом забрал остатки питьевой воды в пластиковой бутылке и вышел из часовни, чтобы там умыться ими - чуточку даже демонстративно.

- Ну что ты дуришь? - сказал Кирилл, невольно улыбаясь. - Суеверие?

- Тебя ведут одни силы, меня - другие, - отозвался Сэдрик, пожимая плечами, и протянул пустую бутылку. - Но ты налей водички. Пригодится.

Кирилл последовал разумному совету.

- Хорошая бутылка, - констатировал Сэдрик, наблюдая. - Очень лёгкая. Ты не вздумай выбрасывать - а то я видел, у вас выбрасывают такие. Решил, куда пойдём?

- Решил, - Кирилл засунул в рюкзак свёрнутый спальник, чувствуя некоторый стыд. - Ты, наверное, ночью продрог до костей? Как тупо было оставить твои вещи в нашем мире...

- Я привык. Куда?

- Шоколада хочешь? В монастырь.

Сэдрик, протянув было руку за половинкой шоколадной плитки, замер.

- Ку-да?!

Кирилл положил кусок шоколада на его ладонь.

- Слушай. Во-первых, мне приснился Бриан. Не просто приснился, а... как тебе сказать... я с ним разговаривал во сне, как наяву. И он просил помощи, говорил, что присягнёт... в общем, ему ужасно, по-моему.

- Конечно, - кивнул Сэдрик. - Какая вкусная штука, здорово, что ты взял с собой...

- Почему "конечно"?

- Конечно, плохо, - Сэдрик хмыкнул. - Было бы удивительно, если бы он благоденствовал. С него Те Силы берут по всем счетам, тут душу надо иметь не такую мелкую. Тут душа - кремень должна быть, чтобы человек от боли не загнулся, а Бриан - так...

- Он болеет? - спросил Кирилл, внутренне содрогаясь - Бриан во сне выглядел, как ходячий мертвец.

- Кто знает. Может, отравили или порчу навели. А может, сломался. Я уж не говорю, что живёт уже сколько времени рядом с бездушным - у него дочь умерла три года назад, и странно как-то: похоронили в женском монастыре, далеко за городом, тело не отпевали в столичном соборе. Мои говорят, были причины. И жена дочку пережила месяца на три - и положили там же. А мои говорят - удавилась. Или удавили - на шее след от верёвки. Не та смерть, которой умирают принцессы крови, сказал бы я.

- А "твои" - это кто?

- Вампиры, - удивился Сэдрик. - Кто ещё-то?

- А почему они - твои?

- А чьи? Марбелла, лейб-медика королевского? У него есть претензии. Его Алвин из Междугорья пригласил, когда в Междугорье издали очередной закон против некромантов. Так что Марбелл, вроде, у узурпатора в любимчиках, да и вообще, он сильный и образованный. Но - чужой тут, во-первых, а во-вторых, алхимик.

Кирилл мотнул головой, пытаясь уместить кучу свежей информации.

- А в Святой Земле некромантия не преследуется?

- Преследуется. Ещё как, - Сэдрик скорчил презрительную мину. - Некромантов выслеживают все, вплоть до крестьян. За правдивый донос полагается сотня червонцев, а если некроманта схватят - доносчик получит двести. Я думаю, тем, кого удастся схватить, предоставят выбор между костром и службой аду. Одна беда, - и усмехнулся. - Мало их, некромантов, не хватает на королевские нужды. Мои говорят, что сейчас, кроме Марбелла и меня, в стране тех, кто из себя что-то представляет, вроде бы, и нет...

- А почему алхимик - это плохо?

Сэдрик взглянул снисходительно.

- Ты вопросов задаёшь - как трёхлетний. Алхимик - это, в принципе, не плохо. Но лично Марбелл опыты ставит на вампирах. И на людях. А оно не всем нравится... так что вампиры - мои, кто уцелел. Пару лет назад новый Иерарх Святого Ордена по кромешной дурости своей - или подлости, тут уж я точно не определю - издал буллу против Приходящих в ночи, так тут настоящая охота была. Поучаствовали и монахи, рвань паршивая...

В тоне Сэдрика кроме раздражения Кириллу послышалась глубокая печаль.

- У тебя среди тех... на кого охотились... были друзья? - спросил Кирилл сочувственно.

- Были. Да и хуже. Сумеречную Княжну Святой Земли упокоили тогда, - сказал Сэдрик нехотя. - Зельду. Помнишь, я тебе рассказывал? Мою Тёмную мать.

- Ох...

- Ну да. Сволочи, - буркнул Сэдрик зло, будто отвращение к "сволочам" помогало ему справиться с тоской. - Новый Князь - Лео, щенок сравнительно. Молодой ещё, ста лет нет. А более толковых преемников у Зельды не осталось.

- Это важно, да? - осторожно спросил Кирилл, пытаясь взять в толк, чем так ужасно истребление ночных кровопийц.

- А как ты думаешь? Они - Проводники Вечности, они, можно сказать - сама Предопределённость как она есть, или, как ещё говорят, Божий промысел. Ты понимаешь, что Предопределённость - это сравнительно чистая смерть? Но их нет - вот, изволь видеть: Случай. Разбойники. Камень на башку. Яд в чашке. Смерть из-за угла, в общем. Смерть - ножом в спину. В муках.

- То есть...

- То есть, эта тётка, которую позавчера зарезали, если бы не Случай, умерла бы от больной печени лет через пятнадцать. А сын её лет сорок ещё прожил бы. И за ними пришли бы их Проводники. А так?

Кирилл промолчал. Всё услышанное как-то тяжело накладывалось на те представления, которые сложились в мире, где Кирилл рос, и требовало обдумывания.

- Но ты не объяснил, зачем в монастырь, - напомнил Сэдрик. - Ну, снился тебе принц...

- Я же говорю, он рвался присягнуть, - сказал Кирилл. - И я подумал: может, от ада устал не только он? Видишь, монахи ухаживают за могилой Гектора - монахи-то по определению должны ненавидеть ад, который его погубил!

- Ага, - скептически выдал Сэдрик. - Щас. Уже. Много они понимают, эти монахи. Для них ад - это не дворец, а неумершие. Алвин, узурпатор этот гадский - не ад, а моя приёмная мать - это им ад...

- Но Гектор же ехал в монастырь, - возразил Кирилл. - Иначе - что он делал около этой часовни? И потом, быть может, монахи похоронят тех несчастных в лесу...

- Ладно, - неохотно согласился Сэдрик. - Ты король, тебе виднее.

Они вышли из часовни в холодное серое утро. Основательно подморозило, лес и дорога покрылись инеем, солнце еле просвечивало сквозь плотную муть низкой облачности. Дорога была пустынна, лес был пуст и гулок; вокруг стояла глубокая тишина, в которой слишком громко хрустела под ногами изморозь. Ночные твари попрятались в какие-то неведомые укрытия, и лес выглядел совершенно безжизненным.