Великая Отечественная. Хотели ли русские войны? - Владимир Дайнес

Незыблемые основы

Что же касается самого «Большого Плана», то с сентября 1940 по май 1941 года он оставался в основе своей неизменным. Все рассекреченные на сей момент варианты общего плана стратегического развертывания Красной армии — равно как и детализирующие его планы оперативного развертывания войск округов/фронтов — представляют собой фактически один и тот же документ. Имеет место не только смысловое, но и явное текстуальное сходство всех этих «соображений» и «записок». Как матрешки, похожи друг на друга и приложенные к текстовым документам карты (сегодня они вполне сгодятся для известного теста на наблюдательность «найдите пять отличий»). Все документы представляют собой описание плана подготовки и проведения крупномасштабной наступательной операции за пределами государственных границ СССР. Стратегическая оборона на собственной территории не рассматривается даже как один из возможных вариантов действий.

Строго говоря, и записка «Об основах стратегического развертывания.», собственноручно написанная Шапошниковым (с учетом того, что в августе 1940 года на посту начальника Генштаба его сменил Мерецков, данный документ обычно датируется как «не позднее 15 августа»), предлагала план наступления. Но как-то неуверенно предлагала. Шапошников снова (как и в докладе в марте 1938-го) ставит выбор направления главного удара Красной армии в зависимость от вероятных планов противника:

«Считая, что основной удар немцев будет направлен к северу от устья р. Сан, необходимо и главные силы Красной Армии иметь развернутыми к северу от Полесья. На юге — активной обороной должны быть прикрыты Западная Украина и Бессарабия и скована возможно большая часть германской армии. Основной задачей наших войск является: нанесение поражения германским силам, сосредоточивающимся в Восточной Пруссии и в районе Варшавы; вспомогательным ударом нанести поражение группировке противника в районе Люблин, Грубешув, Томашев, Сандомир».

При наличии большого желания это можно назвать «планированием упреждающего удара». Да и удар какой-то слабый — глубиной от 50 до 150 километров. А мог ли он быть сильнее, если Шапошников в очередной раз, завышая численность вермахта, планирует наступление без создания исходного количественного превосходства над противником («от побережья Балтийского моря до верховьев р. Припять против возможных 120–123 пехотных и моторизованных дивизий и 10 танковых дивизий немцев мы будем иметь 89 стрелковых, 5 моторизованных и 3 кавалерийские дивизии, 11 танковых дивизий, 7 отд. танковых бригад»).

После того как «царского полковника» на посту начальника Генштаба РККА сменили молодые и энергичные советские генералы (Мерецков, а затем Жуков), отдавать противнику право выбора места действия перестали. С сентября 1940 по май 1941 года все варианты плана стратегического развертывания устанавливают направление главного удара исключительно из соображений военно-оперативных и политических преимуществ для наступающей Красной армии. Оценка вероятных планов германского командования (развертывание немцами наиболее мощной группировки к северу или к югу от болот Полесья) при этом несколько раз меняется, но это уже никак не влияет на замысел планируемой наступательной операции:

«.Развертывание главных сил Красной Армии на Западе с группировкой главных сил против Восточной Пруссии и на Варшавском направлении вызывает серьезные опасения в том, что борьба на этом фронте может привести к затяжным боям, свяжет наши главные силы, не даст нужного и быстрого эффекта, ускорит вступление Балканских стран в войну против нас.

Основные причины: а) сложные природные условия Восточной Пруссии крайне затрудняют ведение наступательных операций, б) серьезная подготовка этого театра для обороны, особенно в инженерном и дорожном отношениях, в) сильное сопротивление [противника], которое, безусловно, будет оказано в борьбе за Восточную Пруссию.

Наиболее выгодным является развертывание наших главных сил к югу от р. Припять с тем, чтобы мощными ударами на Люблин, Радом и на Краков разбить главные силы немцев и в первом же этапе войны отрезать Германию от Балканских стран, лишить ее важных экономических баз и решительно воздействовать на Балканские страны в вопросах участия их в войне против нас. Главными силами Юго-Западного фронта во взаимодействии с левым крылом Западного фронта нанести удар и решительное поражение Люблин, Радом, Сандомир, Краковской группировке противника, форсировать р. Висла, овладеть Краков и Варшава и выйти на фронт Варшава, Лодзь, Крейцбурн, Оппельн (ныне Клочборк и Ополе. — М. С.)».

Во-первых, мартовский вариант плана стратегического развертывания — это единственный (из ныне доступных) документ, в котором наконец появляется то заветное слово, без которого само намерение «разбить главные силы немцев» повисает в воздухе.

На Берлин!

«Дальнейшей стратегической целью для главных сил Красной Армии в зависимости от обстановки может быть поставлено: развить операцию через Познань на Берлин, или действовать на юго-запад, на Прагу и Вену, или нанести [удар] на север, на Торунь и Данциг с целью обхода Восточной Пруссии».

Во-вторых, на оборотной стороне 27-й страницы документа тонким карандашом, аккуратным «бисерным» почерком (предположительно рукой первого заместителя начальника Генштаба Ватутина) вписана фраза: «Наступление начать 12.6». Фраза эта никак не связана с контекстом (она появляется после описания задачи, поставленной перед «левым крылом главной группировки Юго-Западного фронта») и вообще кажется неуместной в документе, где все хронологические отметки выражены в условных датах, «привязанных» к первому дню операции («на 3-й день операции подвижными частями овладеть Седлец и на 5-й день переправами на р. Висла.»).

«Принципиально новым в «записке Жукова» является лишь то, что в мае 41-го главное командование Красной армии уже не столь уверено в том, что ему удастся упредить противника».

Что это было? Внимательный анализ документа не дает, на мой взгляд, оснований утверждать, что речь идет о 12 июня 1941 года. Логика тут очень простая — большая часть механизированных (танковых) соединений, упомянутых в мартовском плане, к июню 1941-го не могла быть боеспоспобной. Так, например, в состав 4-й армии Западного фронта по плану включались три мехкорпуса. Тем же тонким карандашом вписаны и их номера: 13, 14 и 17-й. При этом 14-й мехкорпус (в соответствии с утвержденным в феврале 1941-го планом) заканчивал формирование лишь в начале 1942 года; что же касается 13 мк и 17 мк, то они и вовсе находились на самой ранней стадии формирования. Конечно, планы можно было пересмотреть, но где же было взять к июню 41-го «лишние» две тысячи танков?

Как бы то ни было, сам факт установления (или даже одного только обсуждения) календарной даты начала операции однозначно свидетельствует о том, что ни о каких «контрударах в ответ на гитлеровскую агрессию» и речи не шло: войну планировали начать сами, в заранее установленный день и час.

От сложного к простому

Документы окружного уровня, повторяя основные тезисы Большого Плана, детально конкретизируют задачи, поставленные перед входящими в состав округа/ фронта армиями и корпусами:

«Действия Западного фронта выльются в ряд последовательных операций. По времени и пространству они сложатся так:

Первая операция, проводимая во всех случаях.

1. Цель операции — срезать Сувалкский укрепрайон-выступ и уничтожить сосредоточенную в нем группировку противника.

2. Состав сил и средств, выделяемых для этого. По мирному времени силы немцев в Сувалкском районе определяются в 3 пехотные дивизии, 1 кавбригаду и танковых частей до дивизии. С объявлением войны количество пехотных дивизий противника может быть удвоено (фактически к 22 июня 1941 года на Сувалкском выступе было сосредоточено 9 пехотных, 4 танковые и 3 мотопехотные дивизии вермахта. — М. С.). При этом чем скорее операция начнется, тем меньше сил будет подтянуто противником и тем меньше сил потребуется с нашей стороны.

Части 3-й Армии выходят в район сосредоточения начиная со 2-го дня мобилизации по 11-й день включительно. Таким образом, Первая операция может быть начата не ранее, как на М-13.

3. Задача 3-й Армии. Закончив к М-11 сосредоточение основных сил в районе Сопоцкин, Августов, Щучин, Гродно, в М-13 перейти в наступление и во взаимодействии с 11-й Армией Северо-Западного фронта (развертывалась в полосе Каунас, Меркине. — М.С.), нанося главный удар в направлении Рачки, Бакаларжево, уничтожить Сувалкскую группировку противника и на М-16 выйти к передовой оборонительной полосе Восточно-прусских укреплений, где и перейти к обороне. В случае благоприятно складывающейся обстановки быть в готовности с М-18 перейти к ее атаке в общем направлении Просткен, Арыс (ныне Ожиш, Польша. — М. С.).