Я бы сказала, что люблю... - Элли Картер

Вот именно это у нас и получилось с Макей — альянс. Мы не были ни друзьями, ни врагами. Это не значит, что я тут же застолбила выходные на четвертое июля, намереваясь поехать в ее поместье в Хамптоне, но играть я собиралась с ней по-честному.

Во время обеда Макей подрулила к нашему столику. Я собралась с силами встретить неизбежное. Если коммунисты и капиталисты объединились в борьбе против нацистов… твердила я себе. Если Спайк мог сражаться бок о бок с Баффи, чтобы избавить мир от демонов… Если лимон с лаймом могут давать такой чудесный освежающий напиток, как спрайт, то уж конечно, я смогу работать вместе с Макей ради истинной любви!

Она сидела рядом со мной и ела пирог. Неужели?! Макей ест пирог?! Потом она заговорила, но я не услышала. За соседним столиком шумно спорили на корейском, сможет ли Джейсон Борн уделать Джеймса Бонда. И кто будет Бонд — Шон Коннери или Пирс Броснан?

— Ты что-то сказала, Макей? — спросила я, но она обожгла меня взглядом, которым вполне можно убить. Макей полезла в сумку, оторвала кусочек растворимой бумаги и накарябала:

Мы можем позаниматься сегодня? (Только скажи кому-нибудь, и я придушу тебя во сне!)

— В семь? — предложила я. Она кивнула. Ну вот, у нас уже первая встреча.

Пирог показался мне очень аппетитным, и я сходила за порцией для себя. Вернувшись, я заглянула в журнал «Вог», который читала Макей. Правда, о моде ничего не узнала, поскольку внутри была вложена шпаргалка по органической химии, и она закрывала всю шелковую феерию этого месяца.

Мы сидели на полу в нашей комнате, обложившись домашними заданиями Макей. Не очень понятно, как вообще будет действовать наш союз. К счастью, Лиза об этом уже подумала.

— Для начала можешь объяснить нам, что это значит? — Она сунула Макей под нос записку от ДиДи.

— Фу! — Макей скривилась и оттолкнула бумажку.

Но там где Лизе не хватало сил, она брала упорством. Поэтому она снова сунула бумажку Макей, не обращая внимания на протесты типа «Я думала, вы избавились от мусора!».

— От этого — нет. Это же улика, — сказала Лиза, считая, что объясняет очевидные вещи.

— А! Великолепно.

Бекс изображала, что не обращает на нас внимания, но я-то знала — все ее сенсоры наготове. Она не отрывала глаз от учебника, но видела все. (Бекс в этом смысле суперищейка.)

— Что это означает? — повторила Лиза, придвигаясь к Макей МакГенри, нашей новой преподавательнице по мужскому полу.

Макей посмотрела на свои тетради и, видимо, решила, что выучила на сегодня достаточно. Она поднялась и прошлась до своей кровати, еще разок глянула на скомканную бумажку и бросила ее на пол.

— Это значит, что он востребован. — Она кивнула мне. — Хороший выбор.

— Но отвечает ли он взаимностью этой ДиДи? — допытывалась Лиза.

Макей пожала плечами и растянулась на кровати.

— Трудно сказать.

И тут Лиза вытащила тетрадь, которую, как я заметила, таскала с собой целую неделю. Я думала, это для какого-нибудь факультативного исследования, но мне и в голову не приходило, что для нашего расследования. Лиза раскрыла тетрадь, и стала перебирать сотни записок. Я мельком глянула на их заголовки.

— Вот, например… — она показала на выделенный маркером текст на одной из них. — В письме он употребляет слово «брат» по отношению к своему другу Дилану. В частности, «остынь, брат. Все будет хорошо». У него нет брата. Что заставляет юношей обращаться так друг к другу? Ведь я не называю Ками или Бекс сестрами. Так почему? — Лиза спрашивала так, словно ее жизнь зависит от того, сможет ли она понять этот феномен. — ПОЧЕМУ?

Макей взглянула на Лизу, как на идиотку. Из всех безумств в нашем деле это, пожалуй, было самое безумное.

Макей склонила голову набок:

— И ты считаешься здесь гением?

Бекс слезла с кровати и решительно направилась к Макей. Дело принимало плохой оборот — очень плохой. Но беднягу Лизу вовсе не задели слова Макей, она только отмахнулась:

— Ну так что? — раздраженно настаивала она.

Бекс остановилась, я выдохнула. В конце концов Лиза просто мотнула головой, вытряхивая из нее все вопросы, оставшиеся без ответов. Я тысячи раз видела, как она это делала. И вот тут я поняла, что мальчишки для нее всего лишь новый предмет, новый код, который надо взломать. Лиза уселась на пол и заявила:

— Мне нужно начертить диаграмму.

— Послушай, — Макей, казалось, сдалась. — Если он сентиментальный тип, это может означать, что она ему не нравится. Если нет — то она, может, нравится ему, а может и нет. — Она наклонилась к нам, словно хотела заставить нас понять. — Можно анализировать и теоретизировать сколько угодно, но — давайте серьезно — что это даст? Вы здесь, он там. И я с этим ничего поделать не смогу.

— О, — Бекс впервые за вечер подала голос. — Это все равно не в твоей компетенции. — Я буквально видела, как в голове у нее крутятся шестеренки. Она шагнула вперед, словно агент, принимающий задание. — Это уже наша забота.

Глава 13

Шпионы умные. Шпионы сильные. Но главное шпионы терпеливые.

Мы выжидали две недели. ДВЕ НЕДЕЛИ! Вы знаете, как это долго, когда вам пятнадцать лет? Очень, ОЧЕНЬ долго. Я уже начала сочувствовать женщинам, которые говорят о своих биологических часах. Конечно, я понимаю, что моим еще тикать и тикать, но все равно думала о нашей операции под кодовым названием «Джош» каждую свободную минуту. У нас-то школа для гениев-шпионов, и свободные минутки выпадают не часто. А каково девушке, которая ходит в обычную школу?

Ведь ей, скорее всего, не приходится всю ночь в воскресенье помогать лучшей подруге взламывать коды, защищающие спутники-разведчики США. (Лиза даже поделилась со мной дополнительными зачетными баллами, полученными от мистера Московица, хотя денежный приз от УНБ оставила себе.)

Ожидание — классическое состояние в шпионской работе. Мы собирали информацию, расширяли досье, оттачивали мою легенду и выжидали удобного момента.

И все это две недели. ДВЕ НЕДЕЛИ! (На тот случай, если вы еще не поняли.)

А потом, как всегда бывает в хорошей секретной операции, нам выпала удача.

1 октября, вторник. Объект получил письмо по электронной почте от Дилана, ник «Д'Ман», в котором тот спрашивает Объект, не подвезти ли его домой после тренировки. Объект ответил, что пойдет домой пешком, потому что ему надо вернуть взятые напрокат видеокассеты в «ЭйДжи» (местная компания, расположенная на центральной площади города, специализируется на прокате видеофильмов и игр).