Восемь племен - Владимир Тан-Богораз

Нью-Иорк

1902 г.

Вл. Муравьев

Владимир Германович Тан-Богораз (1865–1936)

Первый рассказ Владимира Германовича Тана-Богораза был напечатан в 1896 году, последний роман вышел в 1935, за год до смерти писателя. Его творческое наследие обширно и разнообразно: в десятитомное собрание сочинений, изданное в 1910–1911 годах, и в четырехтомное 1929 года вошла едва ли половина всего написанного им.

В. Г. Тан-Богораз принадлежит к той плеяде русских писателей-реалистов, вступивших в литературу в 90-годы XIX века, к которой относятся Серафимович, Куприн, Вересаев, Гусев-Оренбургский, Скиталец, и многие другие. В их ряду он занял свое особое место, открыв для русского читателя и русской литературы жизнь сибирских «инородцев» — чукчей, якутов, юкагиров.

Произведения Тана-Богораза пользовались у читателей большим и заслуженным успехом в течение многих лет. О силе их воздействия вспоминает известный советский писатель Т. З. Семушкин, которому более десяти лет довелось быть связанным с Таном-Богоразом по работе: «Заочно познакомился я с Богоразом еще в начале двадцатых годов. Будучи студентом Московского университета, я заинтересовался его произведениями, вышедшими в издательстве «Просвещение». Беллетристические произведения Тана-Богораза, носившие характер бытовых зарисовок с сильным этнографическим уклоном, произвели на меня огромное впечатление. Они настолько меня увлекли, что я решил тогда оставить университет и пуститься в далекое путешествие по стопам Богораза».[23] Т.3. Семушкин уехал работать на далекую Чукотку.

В своем увлечении Семушкнн далеко не одинок: среди энтузиастов северного чукотского края немало людей, в юности увлекавшихся романами и рассказами Тана-Богораза.

Представитель последнего поколения народовольцев, демократ, гуманист, к концу жизни, уже в советское время, пытавшийся овладеть марксизмом, а в литературе — ученик и последователь В. Г. Короленко, Тан-Богораз прожил долгую жизнь, проделал сложный и противоречивый путь творческого, развития. Порой он совершал ошибки и оступался, но в своей практической деятельности, в научных работах и в беллетристических произведениях всегда оставался демократом и гуманистом.

Владимир Германович Богораз родился в апреле 1865 года в городе Овруче Волынской губернии в небогатой еврейской семье. Его отец обладал разнообразными талантами, огромной силой и беспокойным характером. Вскоре после рождения сына он перебрался с семьей за две тысячи верст от глухого Овруча на Азовское море в довольно крупный в те времена портовый город Таганрог, где в надежде разбогатеть перепробовал много занятий: торговал пшеницей и углем, занимался контрабандой. Кроме того, он был «даином» — ученым знатоком еврейских обрядов, пел, писал и даже кое-что печатал на древнееврейском и новоеврейском языках. Богораз считал, что склонность к литературе он унаследовал от отца. Впрочем, физическая сила и здоровье, благодаря которым он выдержал и тюрьму, и ссылку, и необычайно трудные, полные лишений экспедиции, а также, беспокойный характер у него были тоже отцовские.

Семи лет Богораз поступил в Таганрогскую гимназию, которая представляла собой, по его собственному позднейшему отзыву, «арестантские роты особого рода» с весьма колоритным составом учителей. Как раз в те годы инспектором Таганрогской гимназии был Дьяконов, послуживший А. П. Чехову, учившемуся классом старше Богораза, прототипом Беликова — «человека в футляре»; латинист Урбан засыпал начальство доносами о неблагонадежности гимназистов и коллег-педагогов, греческий язык преподавал грабитель, бежавший из Греции в Россию от суда. Гимназисты отличались буйным нравом, враждовали с учениками уездного училища и дрались с ними стена на стену; однажды под крыльцо ненавидимого всей гимназией Урбана подложили бомбу, разрушившую полдома, в другой раз выворотили, полицейскую будку и поставили ее в сени полицмейстеру. Преподавание в гимназии было поставлено плохо, с учеников спрашивали немного, а те знали еще меньше, Богораз учился легко — «брал памятью» — и с третьего класса сам начал давать уроки.

Степной, «дикий», захолустный Таганрог был глухой провинцией, но и в него проникали семена революции. В городе жили высланные студенты, в гимназии появлялись молодые честные учителя, правда, не поладив с директором, они скоро уходили, но все же им удавалось заронить в умы а сердца гимназистов искры новых передовых идей. В конце 70-х годов старшие гимназисты организовали кружок, в котором читали сочинения Писарева, «Что делать?» Чернышевского и нелегальные брошюры. Когда Богораз уже кончал гимназию, из Петербурга с Женских курсов вернулась его старшая сестра, «добела раскаленная землевольческим огнем». «Было это, — пишет В. Г. Богораз, — в 1878 году — феерическое время. Сановников уже убивали, а царя Александра II пока собирались взорвать. На эдакую страшную силу, как русская полиция, нашелся отпор, — молодежь отдавалась революции — душой и телом. Не все, разумеется, — избранные».[24]

В 1880 году, окончив гимназию, Богораз уехал с сестрой в Петербург и поступил в университет на естественное отделение физико-математического факультета, но его тянуло к гуманитарным наукам, и через год он перешел на юридический факультет. Он занимался, сдавал экзамены, но, как и у всей революционно настроенной молодежи, у него было сознание, что все это «не настоящее, временное, настоящее будет потом». Уже на втором, курсе Богораз окончательно «увяз в политике»: в студенческом кружке изучал «Капитал» Карла Маркса, посещал кружки «более решительного свойства».

Осенью 1882 года за участие в студенческих волнениях его выслали из Петербурга в Таганрог.

В Таганроге Богораз организовал революционный кружок, подпольную типографию и начал вести революционную пропаганду среди молодых рабочих металлургического завода, подготавливал забастовку. Кружок был разгромлен, Богораз арестован. Выйдя из тюрьмы через одиннадцать месяцев, он перешел на нелегальное положение.

Вместе с Бражниковым, Штернбергом и Кролем в 1885 году он основывает в Екатеринославе народническую организацию, работает в подпольных типографиях в Новочеркасске, Таганроге, Туле и Москве. В 1886 году он приехал в Петербург, где должен был сблизиться с группой Александра Ильича Ульянова, но 9 декабря 1886 года Богораза снова арестовали. Далее — трехлетнее заключение в Петропавловской крепости и ссылка на десять лет в Колымск, о котором петербургский полицейский чиновник дал Богоразу выразительную справку: «О Средне-Колымске мы ничего не знаем, кроме того, что там жить нельзя. Поэтому мы туда и отправляем вас».

Почти год длился путь до Колымска — сначала пешком с этапом по печально знаменитой Владимирке, потом на жандармских тройках, на арестантских баржах, на оленях, верхом на низкорослых якутских лошаденках.

К этому времени в Средне-Колымске жило уже около пятидесяти ссыльных. Жизнь в этом суровом крае была сплошной и упорной борьбой за существование. Зимой — жестокий мороз: «плюнешь — замерзший плевок вонзается в снег сосулькой», весной, когда истощались запасы, — голод. Голодали местные жители, голодали ссыльные.

Ссыльные жили коммуной. В гиблый колымский край они принесли молодость, жажду деятельности и неукротимое желание — выжить «назло жандармам» и, вернувшись в Россию, «додраться».

Ссыльная Колыма, или, как ее называли сами обитатели, «Колымская республика», жила трудно, но ярко и весело, не унывая. Первые годы ушли на обзаведение собственным — натуральным — хозяйством. Трудились много — «рыбы ловили на каждого в год пудов 60, дров выставляли, в общем, до сотни кубов. Все своими собственными белыми ручками, — кого же заставишь?» Через несколько лет у ссыльных были уже свои ездовые собаки, невода, появились даже невиданные в тех краях огороды. Борьба с природой окончилась победой людей, осужденных самодержавием на гибель.

В долгие зимние вечера и ночи ссыльные читали, спорили, учились. С местным населением ладили отлично; полицейские, которых было в Колымске всего пятнадцать человек, боялись ссыльных как огня. Быт и настроения «незабвенных годов» в Колымске изображены В. Г. Богоразом в целом ряде его рассказов, изданных впоследствии под общим названием «Колымские рассказы».

Когда были преодолены первые трудности, жизнь вошла в норму и «трудовой подъем» стал буднями, появилось желание взглянуть на эту жизнь «как бы извне», глазами наблюдателя.

Своеобразней быт русских колымчан, потомков казаков-землепроходцев, поселившихся здесь в XVI — ХVII веках, стал первым объектом наблюдений В. Г. Богораза. В 1890–1895 годах он сделал ценные записи русского колымского фольклора: сказок, песен, пословиц, поговорок, былин, своеобразных песенных импровизаций-андыщин и составил обширный словарь колымского русского наречия. Изданные Академией наук, эти материала впоследствии получили высокую оценку специалистов-ученых.[25]