Темный кипарис - Эдвина Нун

— Да, спасибо. Со мной все будет в порядке.

— Хорошо. Гейтс принесет вам горячего кофе. Вы слишком переволновались.

— Вы должны найти Тодда…

— Конечно, должны. И найдем. Мы найдем его.

— Ужасно представить, что он там, на холоде.

— А теперь успокойтесь. — Это был приказ, однако нежный. — Моего сына найдут.

Стелла кивнула, как маленькая девочка, удивляясь властной убедительности его голоса. Этот звук, который мог сдвинуть горы, заставил ее сердце биться, как у пойманной птички.

— Я скоро вернусь. Восстанавливайте свои силы.

Она смутно слышала, как он направляется к двери, его шагам аккомпанировал треск поленьев в камине. Стелла понимала, что Гейтс где-то в комнате. Она почему-то догадывалась, что миссис Дейлии здесь нет.

Теперь Стелла постепенно приходила в себя, ощущая, как силы вновь возвращаются к ней. Странно, что она потеряла сознание — увидев Внезапно мистера Хока и зная, о чем она должна рассказать ему. Все это случилось так внезапно. Ее страхи и волнения, должно быть, постепенно накапливались, а при виде хозяина поместья все это обрушилось на нее. Это было так странно, хотя…

— Гейтс, — позвала она.

— Да, мисс?

— Принесите мне подушку, прошу вас. Я хотела бы теперь сесть.

— Хорошо, мисс.

Какой славный Гейтс. Приподняв ее, чтобы она прислонилась спиной к изогнутой ручке красивой кушетки, слуга внимательно посмотрел на нее. На его лице отражалось облегчение.

Стелла чувствовала себя намного лучше. Когда все вокруг перестало кружиться, когда она села и стала адекватно реагировать на окружающее, мысли ее также пришли в порядок.

— Где миссис Дейлия?

На лице Гейтса появилось недовольное выражение.

— Миссис ее светлость и высочество отправилась в деревню, чтобы отыскать шерифа. Потребуется много людей, чтобы прочесать эти холмы. Мало ли где Тодд мог спрятаться.

— Это хорошо. По крайней мере, время не упущено. О, я очень надеюсь, что его вскоре найдут.

— Ш-ш-ш. Ведите себя как велит хозяин. Вам нечего сейчас делать, только отдыхайте.

— Не могу. — Она попыталась улыбнуться. — Как глупо с моей стороны упасть в обморок.

Гейтс фыркнул:

— Не так уж глупо.

Стелла нахмурилась:

— Послушайте, Гейтс. Все эти переживания, несомненно, взволновали меня…

— Может, и так. Вероятно, кто-то хотел, чтобы это случилось, — сказал он задумчиво.

— Гейтс! Что вы говорите? Он пожал плечами:

— Миссис Дейлия… она не в состоянии вынести, что кто-то пытается разрушить образ ее любимца, Оливера. И у этой женщины в аптечке полно трав, таблеток и всяких бутылочек. Я не стал бы сбрасывать со счетов, что она предпримет попытку и…

— Как ужасно подозревать такое! — сердито прервала его Стелла.

— Верно, — признал он. — Но вы просто не знаете, какие чувства она испытывает к семье Хок и особенно к Оливеру. Скажу вам, что она ведет себя так, будто этот дом принадлежит ей, и она решится на что угодно, чтобы сохранить существующий порядок.

— Прошу вас, не говорите больше ничего. Ваше предположение просто ужасно.

— Вероятно. Но будьте осторожнее, следите за тем, что вы говорите или делаете в присутствии этой женщины.

— О, Гейтс, обещаю.

Больше о миссис Дейлии не было сказано ни слова. Стелла с нетерпением ждала возвращения Мистера Хока. Гейтс вышел в кухню, чтобы сварить кофе. В комнате без него стало одиноко. Стелла, лежа на кушетке, смотрела на пылавший в камине огонь, убаюкивавший ее веселыми бликами пламени. Вскоре большими шагами в комнату вошел мистер Хок, на его лице застыло взволнованное, угрюмое выражение, которое он не мог больше скрывать.

— Мистер Хок…

— Нет ни в одном из тех мест, где, как мне казалось, он мог бы спрятаться. Поначалу я был уверен, что он устроился на ветвях того проклятого дерева, как сова, потерявшая свое гнездо. Боюсь, нам придется подождать.

Сердце Стеллы рванулось к нему.

— Он где-то в парке, — продолжал мистер Хок. — Должен быть там. Он не смог бы бродить по этой дикой местности, среди холмов и лесов. Он не стал бы.

— С ним будет все в порядке. Я уверена в этом, мистер Хок.

— Да. — Он кивнул, как бы убеждая себя. — В поместье ему знакомы все кусты и деревья, и поиски продлятся какое-то время.

— А что относительно бассейна? Амбара?

— Ничего. Никаких следов его пребывания.

— А кипарисы?

Он улыбнулся почти трагически:

— Нет. Его нет в парке. — Он внезапно сменил тему: — Не хотите выпить? Чего-то покрепче, чем чай и кофе?

— Благодарю вас, нет. Я уже чувствую себя намного лучше.

— Не возражаете, если я налью себе? Я чувствую, что мне надо пропустить стаканчик, сегодня я нуждаюсь в этом больше обычного.

— Конечно, мистер Хок. Пожалуйста, не стесняйтесь.

Он подошел к столу красного дерева, стоящему слева от плотных штор. Стелла слышала звон бутылок и стаканов, пока он готовил себе выпивку. Судя по доносившимся до нее звукам, ей показалось, он приготовил себе обильное возлияние.

Мистер Хок вернулся с улыбкой на губах и поднял бокал за ее здоровье.

— На дворе очень холодно, и виски подействует благотворно.

Стелла улыбнулась в ответ:

— Доброго здоровья.

— Доброго здоровья, мисс Оуэнз.

Она наблюдала, как он пьет, откинув голову. Он пил большими глотками, будто торопился побыстрее опорожнить бокал.

— Хотела бы я знать, что на самом деле волнует Тодда, — сказала Стелла, с участием глядя на него.

— Волнует Тодда? — В голосе мистера Хока слышалась насмешка. — Многое, очень многое, как я подозреваю. Смерть Оливера, отчуждение Между нами в эти последние месяцы. Мне не удалось добраться до мальчика… как вы знаете.

— Да, я знаю об этом.

— Он эмоциональный ребенок, неудивительно, что он был так взволнован.

— Все же, — возразила Стелла, — я не поняла одной важной вещи относительно Тодда. Он говорит правду в таком виде, как он понимает ее.

— Ему не свойственно лгать, — согласился мистер Хок, хотя она видела, что ее странное замечание удивило его.

— Я знаю это, мистер Хок. Но он отчаянно нуждается в вашей любви. Он так напуган, что не может выдержать воспоминания… воспоминания об Оливере.

В глазах Артура Карлтона Хока отразилась боль.

— Он говорил вам об этом?

— Не такими точно словами. Но да, он говорил.

При этих словах мистер Хок с горечью швырнул свой стакан в огонь. С резким звоном он разлетелся на мелкие осколки, остатки выпивки расплескались. Пламя зашипело, и Артур Карлтон Хок с разгневанным видом повернулся к ней.