Сын Войны, Дочь Хаоса (ЛП) - Рэллисон Джанет

Я пошла с папой, чувствуя, что бросаю своего брата.

— Рорк думает, что он непобедим, — сказала я, — но это не так. Что, если Хорусиане где-то там?

Мы дошли до другого бордюра, но папа не отпустил мою руку. Он продолжал тащить меня по тротуару.

— Они не знают, где мы находимся. Тебе придётся довериться мне в этом.

Мой желудок сжался в узел.

— Позволь мне хотя бы позвонить ему.

Со вздохом папа отпустил мою руку. Я порылась в своей спортивной сумке и вытащила телефон. Из-за всего, что происходило, я забыла зарядить его прошлой ночью и включила его только на несколько минут этим утром. Теперь батарея разрядилась. Я сунула его в карман.

— Позволь мне воспользоваться твоим телефоном. Мой нужно зарядить.

Папа покачал головой.

— Рорк занят. Он присоединится к нам позже.

Занят? Что он делает? Что бы папа ни знал, он мне не говорил. Он зашагал по тротуару, и я неохотно последовала за ним. Неужели мой отец послал Рорка с каким-то поручением? Мы свернули на Чарльз-Стрит и прошли через Бостон-Коммонс. Из-за темноты и тумана я почти ничего не видела. Я продолжала оглядываться через плечо в поисках Рорка.

Я не спрашивала отца, сколько ещё осталось. Я с ним не разговаривала. Единственное, что я хотела сказать, было: «Если с Рорком что-нибудь случится, я никогда тебя не прощу». Но я была недостаточно зла, чтобы сказать это вслух.

ГЛАВА 12

Лечеминанты жили в трёхэтажном таунхаусе из красного кирпича, зажатом между почти такими же таунхаусами из красного кирпича. У них были чёрные ставни и чёрная дверь. Неподалёку два больших дерева подняли свои ветви в туманной темноте, их листья были кроваво-красного цвета осени. Мы подняли наш багаж по лестнице, и папа позвонил в дверь.

— Этот дом датируется 1899 годом, — сказал он.

Я ничего не сказала. Было почти половина двенадцатого. Не время для вежливых гостей. Может быть, Лечеминанты уже легли спать.

Дверь открылась почти сразу, обнаружив за собой привлекательную блондинку. У неё были идеально уложенные волосы, большие голубые глаза и клюквенная помада, которая точно соответствовала оттенку её шёлковой рубашки. На ней были джинсы, дорогие, неудобные, и жемчужное ожерелье.

Она тепло улыбнулась моему отцу.

— Конрад, посмотри на себя! Прошло слишком много времени, — она наклонилась и быстро поцеловала его в щёку в голливудском стиле.

Он обнял её в ответ.

— Ты не выглядишь ни на день старше.

На вид ей было чуть за тридцать, она была недостаточно взрослой, чтобы иметь детей-подростков. Вероятно, одна из тех женщин, над которой работали дорогие пластические хирурги. Она рассмеялась над комментарием моего отца, а затем повернулась, чтобы осмотреть меня. Она продолжала улыбаться, хотя весёлость в её голосе казалась вымученной.

— А это дочь Рейчел. Я узнала бы её где угодно.

Это не было комплиментом. Я слабо улыбнулась миссис Лечеминант.

Отец с гордостью похлопал меня по плечу.

— Да, она такая же хорошенькая, как и её мама.

Миссис Лечеминант отступила в сторону и жестом пригласила нас войти.

— Где Рорк?

Мой отец вошёл внутрь, и я последовала за ним.

— Он скоро будет здесь, — сказал папа. — Ему нужно было кое о чём, гм, позаботиться.

— А, — сказала миссис Лечеминант, как будто поняла. Это навело меня на мысль, что Рорк ушёл, чтобы сделать что-то секретное, о чём мне никто не говорил.

Я пристально посмотрела на отца. Я была сыта по горло секретами.

Миссис Лечеминант закрыла за нами дверь, заперев её на засов.

Комната выглядела как репродукция какого-то более раннего периода. На стенах были синие обои с рядами крошечных печатных цветов. Несколько больших овальных рамок содержали чёрно-белые фотографии девушек в развевающихся белых платьях и мужчин с закрученными усами. Мебель, от люстры Тиффани до дивана королевы Анны, выглядела как антиквариат. На деревянном полу лежал тканый ковёр.

Я так пристально разглядывала обстановку, что чуть не пропустила девочку и мальчика подростков, сидящих в креслах с откидными спинками в другом конце комнаты.

Корделия была хорошенькой блондинкой, более молодой версией своей матери. Её волосы струились по плечам, а ясные голубые глаза смотрели на меня с весельем. Джон Марк был красив по-элигантному, с тёмными пронзительными глазами и каштановыми волосами, которые идеально лежали на своем месте. Даже когда он сидел, я догадывалась, что он был высоким, с худощавым телосложением баскетболиста. Он тоже наблюдал за мной и не пытался скрыть этот факт. Выражение его лица было сосредоточенным, серьёзным, как будто, возможно, он думал, что для меня быть здесь было плохой идеей. Я надеялась, что мне не придётся иметь дело с другой Люсиндой. Какие бы это были весёлые несколько недель.

Что ещё хуже, что, если бы я была Хорусианкой, и Джон Марк понял это? Однажды мои глаза могут случайно загореться зелёным. Что бы случилось, если бы моего отца не было здесь, чтобы защитить меня?

Я почувствовала, как холодный пот выступил у меня на шее, а внутри всё сжалось от паники, а затем вспомнила о Рорке. Он защитил бы меня, даже если бы я была Хорусианкой.

Если бы только он пришёл, чтобы я могла перестать беспокоиться о нём.

Корделия улыбнулась мне, и я заставила себя улыбнуться в ответ.

— Где мои манеры? — спросила миссис Лечеминант. — Я должна была представить молодых людей, — её взгляд скользнул в мою сторону. — Эйслинн, это мои дети, Джон Марк и Корделия. В последнее время у Джона Марка появилось прозвище, как оно звучит? — спросила она его.

— Джек, — терпеливо сказал он. — Я использую его в течение последних двух лет.

Миссис Лечеминант пренебрежительно махнула на него рукой.

— Дети и их причуды. Для меня он всегда будет Джоном Марком, — она указала на мой багаж. — Будь джентльменом, дорогой, и помоги Эйслинн с вещами. Корделия, почему бы тебе не показать нашей гостье дом и не принести ей что-нибудь поесть? Тогда вы трое сможете поболтать, пока будете ждать прихода Рорка, — она просунула свою руку под руку моего отца. — Нам с Конрадом нужно немного поговорить с твоим отцом.

Я потащила свой чемодан дальше в комнату. Джек встал и неторопливо подошёл. Я правильно угадала его рост. Он был высоким, с плавной, уверенной походкой.

— Я могу нести его, — сказала я ему. — Он не тяжёлый.

В Калифорнии я не покупала много одежды.

Джек всё равно взял чемодан.

— Правила дома, — сказал он с лёгкой усмешкой. — Я всё ещё должен быть джентльменом, — не дожидаясь дальнейших протестов, он вышел из комнаты.

Корделия плавной походкой подошла ко мне.

— Твоя комната на втором этаже, — сказала она мелодичным, счастливым голосом. — В доме много спален, но не так много ванных комнат, так что тебе придётся делить одну с Джеком, Рорком и мной, если только ты не хочешь спуститься вниз, чтобы воспользоваться той, что на этом этаже.

Я кивнула, слишком уставшая, чтобы обращать на это внимание.

Она направилась в коридор, и я последовала за ней. Нашей первой остановкой была ванная. Там были бордовые обои с рисунком пейсли, раковина, похожая на старомодную миску, и фарфоровая ванна с когтистыми ножками.

— Кабинет наших родителей дальше по коридору, — сказала Корделия, указывая в том направлении. — Кухня находится с другой стороны гостиной… Я отведу тебя в гостиную. Это лучшее место в доме.

Она открыла дверь и направилась вниз. Я последовала за ней в большую комнату, которая была значительно более современной, чем другие, которые я видела. Два огромных кожаных дивана стояли перед развлекательным центром во всю стену с телевизором с большим экраном, стереосистемой и игровой консолью.

Не задерживаясь долго, она повела меня на второй этаж, давая мне инструкции по беспроводному Интернету, где хранились дополнительные полотенца и другие детали, которые было трудно запомнить. Моя спальня была за последней дверью в коридоре. Большая латунная кровать доминировала в комнате, а кружевные занавески складывались вокруг сиденья у окна. В одном углу стоял шкаф вишнёвого дерева, а в другом — письменный стол с богато украшенным креслом. Всё выглядело старинным и дорогим. Мой чемодан стоял в ожидании у двери, выглядя прискорбно неуместно.